Если выпал из обоймы...

Сергеевна превратилась в жалкое бесцветное существо, а ведь ещё недавно под дверьми её кабинета неизменно толпилась очередь страждущих со всего региона! Наверное, именно потеря работы утопила ту соломинку, за которую эта женщина как-то ещё держалась в жизни.
Если выпал из обоймы – ты уже не патрон...

В семье Володи ко всем клиентам относились трепетно. Ни жена, ни дети никогда не задавали лишних вопросов людям, желающим переговорить с Владимиром, были предельно вежливы, тотчас звали его к телефону или спрашивали, по какому номеру можно будет перезвонить позже, если вдруг главы семьи не оказывалось дома. Все понимали – он, как может, один содержит их всех, и старались помочь ему хотя бы таким образом. С ремонтом машины и дома, а также со всеми другими "мужскими" домашними делами, включая перекопку огорода, Володя справлялся сам.

Между тем установилась промозглая погода, спутница поздней осени, и троих оставшихся возить было уже неразумно: так недолго и застудить их, держа подолгу в клетке почти без движения, да и покупатели могли поостеречься брать гладкошёрстных собак в такой сезон. Никто ведь не знал, что Верины питомцы успели порядком закалиться и не мёрзли на улице в любую погоду, если, конечно, дать им возможность бегать и играть. А уж по природе своей эти существа, скажем так, торпедно активны.

Посомневавшись, Вера решила, что выгоднее раздарить подростков, чем полноценно прокормить немалую собачью семью. Двоих вскоре подарила знакомым в своём же посёлке, а ещё одна, самая озорная красавица, так и осталась дома: сначала её даже не показывали интересующимся, хотелось подольше "придержать" любимицу, а позже, когда она уже привыкла жить "в стае", отрывать животное от привычного окружения казалось верхом жестокости.

"Собачьи разъезды" на этом прекратились, но когда возникала необходимость какой-нибудь поездки, Вовик всегда был "на подхвате". Впрочем, из посёлка Вера выезжала редко.
Летом следующего года Владимир повёз свою постоянную клиентку по делам в районный центр.
В дороге он обмолвился о том, что переезжает с семьёй в другой населённый пункт района, туда, где живут мать и отец. Как выяснилось, за последние месяцы всем им пришлось немало пережить: зимой перенесла операцию Володина жена, к тому же родители его были серьёзно больны и требовали ухода. У жены, к несчастью, диагностировали онкологию...
– Я говорил с хирургом после операции, он заверил меня, что всё прошло успешно, метастазов нет, – сказал Володя. Но в глазах его были усталость и тоска.

Время шло, Вера ничего не знала о делах Вовика, да, собственно, и свои проблемы затянули так, что не охнуть, не вздохнуть.
Прошло около года.

Как-то летним утром Вера вышла на улицу открывать ставни. К ней тут же подошла соседка.
– А ты, прямо, тьфу-тьфу, похорошела! Вон как поправилась, а то раньше совсем ветром валяло!
– Да, какое там "тьфу-тьфу", не нравится мне этот лишний вес, ты что, смеёшься, Ира? Ничего себе – похорошела...
– Вер, а ты давно видела мужика того, однорукого, что тебя раньше возил?
– Володю? Давно. А что?
– Так ты и не знаешь ничего?! Он же весной жену похоронил!
– О, Господи!..
– Да, да, и пьёт теперь. Сильно пьёт. Даже на похороны мужики-таксисты деньги собирали, а он совсем опустился.
– А дети-то как?.. А родители?.. Он же, вроде, переезжать собирался?
– Не знаю. Только болтается он по посёлку почти каждый день, с такими же пропойцами вместе.

Соседка испытывала нескрываемое удовольствие оттого, что первая сообщила подобное известие человеку, которого оно, мягко говоря, не оставило равнодушным. Она поговорила бы ещё, но Вера, сославшись на занятость, ушла в дом.
Эта ужасная новость никак не хотела укладываться в её сознании. Жена у него была совсем молодая... Володя так обожал её! И теперь – пьёт? Сколько времени? С весны? Вовик?! Да он же такой волевой мужчина! Неужели?!

Подтверждение словам знакомой последовало неожиданно быстро. Как-то залаяли собаки, "сообщая" хозяевам о том, что у калитки находится кто-то чужой. Выйдя на улицу, Вера увидела там Володю в компании с какой-то сомнительной личностью мужского пола. Он поздоровался.
– Здравствуй, Володя! Ну, как ты?
– Да, подраспустился я чуток... У меня же...
– Знаю, Вов... Сочувствую. Ты, давай, держись, хорошо? Ты же сильный, Вовка, я знаю! Слышишь? Не раскисай!
– Ты думаешь, у меня получится?
– Я верю в это, Вова!
Вовик повернулся к своему спутнику.
– Ты слышишь? Она в меня верит! Она всегда меня понимала. И вообще, Вера – такая же, как я...

Володя принялся рассказывать о том, как живёт, при этом из сбивчивого повествования Вера поняла только, что он нашёл себе хорошую женщину и думает на ней жениться, но что-то или кто-то этому мешает. Вовик был немного навеселе, старался бодриться, но это у него получалось плохо. Пришедший с ним мужичок откровенно скучал, смотрел в сторону, чувствовалось, что ему на все эти переговоры абсолютно наплевать, и он не понимает: зачем вообще всё это нужно?

Вера очень хотела поддержать хорошего человека, оказавшегося в беде, но не знала, как это сделать.
– Вов, а ты всё-таки возьми себя в руки! Ты можешь. Ты справишься!
– Откуда ты знаешь?
– Ниоткуда. Но я хочу, чтобы так было. У тебя же дети ещё маленькие, сам понимаешь. Да и родители нездоровы. Выбора-то нет, Вова!
– Да, конечно, я обязательно... Вер, а ты не займёшь мне стольник?
– Конечно. Я сейчас, - направилась к калитке Вера и тут же остановилась.
– А тебе, случайно не на пропой, а, Вовик?
– Нет-нет, что ты! Мне завтра жену везти к врачу, деньги срочно нужны, я тебе верну, Вер, ты что - меня не знаешь?

Вера знала. Володя был человек слова. Человек долга. Деньги для неё никогда не являлись какой-то особенной ценностью, просто досадная такая необходимость, и только. Переживала она именно за Владимира.
Получив просимое, визитёры тут же ушли. И только после этого Вера сообразила, что завтра – выходной, да и послезавтра – тоже праздничный день: день России, или как там его теперь называют, столько раз переименовывали, что и сориентироваться уже трудно. К какому врачу? Какую жену?! Эх, Вовка-Вовка!..

Володя появился недели через две. Трезвый. Вид у него был совершенно измученный, лицо осунулось. Про долг он молчал, попросил позвать мужа.
– Зачем?
– Мне срочно нужен один инструмент, машина поломалась недалеко отсюда, и без этой железяки я ничего не смогу с нею сделать.
Вера позвала мужа, тот одолжил Владимиру требуемую "железяку". Вернул этот инструмент Вовик примерно через месяц. На стук в калитку лаем откликнулись собаки. На улицу вышла дочь, возвратилась удивлённая.
– Мама, какой-то мужик принёс вот это, велел передать папе...
– Дочь, это был Владимир.
– Да?! Но он совсем не похож!..
"Странно, – подумала Вера, – почему не похож, я же не так давно его видела!"

Шёл последний день осени. Холодной, сырой встречный ветер порывами хлестал по лицу. Вера возвращалась из магазина на велосипеде, с трудом крутя казавшиеся чугунными педали. Навстречу ей попался высокий худой бородатый мужчина без шапки, с всклокоченными волосами. Что-то неуловимо знакомое было в его облике, но, на самом деле, они вряд ли встречались ранее. На всякий случай, уже почти поравнявшись с ним, Вера кивнула. Мужчина никак не отреагировал. Он шёл, глядя перед собой – в никуда, решительно и как-то отрешённо.
"Кто это?" – Вера не могла понять, почему она обратила внимание на этого странного человека, и кого он ей напоминал. Медленно ехала дальше и мучительно пыталась разобраться в своих ощущениях.

И вдруг...
Да это же – Вовик!!!
Точно... Это был Володя, изменившийся почти до неузнаваемости, отгородившийся от прежнего привычного мира своим новым, шокирующим друзей и знакомых, состоянием и не замечающий, либо не желающий замечать всех тех, кто пересекался с ним в его "прошлой жизни".

Если выпал из обоймы...