- И куда ты собираешься переехать? В затерянный невесть где поселок?
- Западная Заря - самое большое селение того округа.
- Только оно вдвое меньше нашего! Ну почему ты так упрямо хочешь уехать на самую окраину, с человеком, которого видела всего один раз!
- Я встретила его у Скалы Перемен, - в голосе Миры звучала несвойственная ей твердость. - Это - моя Судьба. И я выйду за него замуж!
- Да кому нужна такая судьба! Судьба, - С мрачной иронией передразнил отец. - Слышишь, что дочь твоя говорит? - обратился он к жене. - Судьба! Мы с матерью твоей без всяких суеверий поженились. Тридцать лет вместе прожили. Пятерых детей вырастили! И все людьми стали.
- А я что же, не человек?! - крикнула Мира. Из глаз брызнули слезы.
- Человек, - разом сникнув, ответил отец. - Конечно, человек, - он опустил тяжелую руку на голову дочери и потрепал ее по волосам. - Только не такой судьбы мы тебе хотели. Не такой! Виданое ли дело - выскочить замуж за первого встречного! И что за имя-то такое у него - Слепт?!
- Это имя дали ему старейшины.
- Старейшины дают имена только тем, кто не знает ни своих родителей, ни своей Судьбы. Без роду без племени! Откуда он взялся-то?
- Он не помнит ни своего прошлого, ни откуда приплыл к Западной Заре.
- Чужак! - отец раздраженно мотнул головой. - Милая, он ведь и сам не знает, кто он. Как ты можешь быть уверена, что он не проснется однажды утром другим человеком?!
- Это может случиться с каждым из нас, - возразила Мира.
- Да. Но с такими, как он, это происходит гораздо чаще, чем с всеми прочими. И с твоим Слептом произойдет почти наверняка. Мы вот с твоей матерью сколько прожили, и ничего подобного не знали! Потому что всегда знали, кто мы.
- Но ты не можешь мне запретить!
- Не могу, знаю. Ты вольна поступать как хочешь, дочка, - он погладил ее по щеке. - И я первый пожелаю тебе счастья. Да только не принесет тебе этот чужак ничего, кроме горя...
*** ***
Много с той поры волн убежало за горизонт.
Западная Заря встретила и приняла их - как принимала всех, немного устало-отстраненно, но приветливо. Тихая неторопливая жизнь мягко подхватила новую семью и понесла в своем русле, ничем не обделяя, и не осыпая лишним - ни горем, ни чрезмерным изобилием. Годы побежали, заметая друг за другом след.
Все затягивает собою пена времен. И разговор тот давний тоже почти забылся, и даже неприязнь и недоверие отца Миры к зятю сгладились. Невольное уважение к этому рассудительному и работящему парню вытеснило настороженность.
У Миры и Слепта подрастала дочка.
Но и то, что упало на дно Океана, может однажды всплыть обратно...
*** ***
Кита плавала вокруг деда кругами, загребая маленькими ладошками и радостно хихикала.
- Вот как. Проснулся, значит, другим человеком, - хмуро уронил тот.
- Нет! Я просто вспомнил, кто я! - вновь принялся объяснять Слепт.
- Это одно и то же, - заметил он. - И ты, значит, тоже?.. - поглядел он на дочь.
- Да, пап... - Мира виновато опустила голову.
- Кита остается с нами! - отрубил отец. - Даже и не думайте тащить ее с собой на край света!
- Спасибо, пап, - Мира обняла отца.
- Ну, ну, - он потрепал ее по плечу. - И не вздумай врать, будто вы вернетесь. Не вернетесь, я знаю, - он тяжело вздохнул.
*** ***
Уплывали рано утром. Девочка еще спала. Все понимали - для малышки будет лучше, если обойтись без прощаний. Меньше слез.
Мира тихо поцеловала спящую дочку и вышла к ждущим ее мужу и родителям. Все было сказано между ними еще вчера, но мать все равно повторила свои слова - чтобы берегли друг друга.
Родители, обнявшись, глядели вслед детям - те уплывали, не оборачиваясь. Значит, и впрямь плыли навстречу своей Судьбе.
Суша...
Слово это вызывало благоговейный трепет у Миры, не видавшей доселе никакой другой суши, кроме Скалы Перемен. А большая суша - суша, на которой могли уместиться многие и многие человеческие поселения - такое и вообразить невозможно! Суша, бескрайняя, точно Океан. Разве такое бывает? Истинно, нет предела чудесам мира поднебесного.
К этой-то суше и направлялись Мира и Слепт. К той самой, где он когда-то родился. Память вернулась к молодому человеку внезапно, среди дня. Он работал и вдруг все у него повалилось из рук. Испуганная Мира кинулась к мужу, который застыл внезапно, вперив остекленевший взгляд в одну точку. Девушка сразу поняла тогда, что это, и вспомнила слова отца.
Не удивилась бы она тогда, если б муж узнавать ее перестал. Но он не отшатнулся, не оттолкнул. Прижал к себе, шепча успокаивающие слова, словно это она только что, а не он, за стыла, пораженная внезапным воспоминанием. А после рассказал. О жизни в деревне - далеко-далеко отсюда, за неведомым краем Океана. О том, как юнгой на корабль нанялся, потому что путешествовать хотел. О долгих днях, что плыли по сумрачному незнакомому морю. О страшной буре, о том, как свалился за борт, а корабль потащило дальше. О том, как долго плыл, сам не зная, куда и зачем. Как уже мертвым себя считал, но продолжал плыть, потому что не знал, что ему еще делать.
Странным тогда казалось Мире, как можно смерти от моря ждать - она-то ведь всю жизнь прожила в нем. Но, глядя в глаза Слепта, поневоле верила.
*** ***
Плыли долго. Так долго, что потеряли отсчет времени. Мира не заметила, когда привычная белая пена сменилась синей водой.
Удивленно оглядывалась кругом, и видела лишь синие волны вокруг их лодки. И лишь после сообразила - ведь никакой лодки у них не было! Она никогда раньше и не видела такого предмета, и представить не могла, зачем он нужен. Но вот - она сидит в лодке, а Слепт с веслом в руке, гребет куда-то.
Девушка зачерпнула ладонью воду. В руке она казалась прозрачной и бесцветной, а на вкус оказалась горьковато-соленой. Все вокруг казалось неуловимо изменившимся, словно они в какой-то момент пересекли незримую границу.
К полудню оказалось, что солнце умеет очень сильно припекать, так, что даже голова начала болеть.
А еще оказалось, что Мира не может плыть в этой странной синей воде. Это она выяснила, когда ей прискучило просто сидеть в лодке, и она решила немного проплыть. Слепт вытянул фыркающую, отплевывающуюся жену из воды, и она теперь сидела, с опаской глядя в незнакомое, коварно обманувшее ее море.
Солнце начинало клониться к горизонту.
Мира погрустневшими глазами глядела в бескрайний горизонт.
- Мы обязательно вернемся за ней, - Слепт правильно угадал причины ее молчания. - Я тоже скучаю по нашей Ките. Мы обязательно вернемся, как только устроимся на новом месте.
Мира молча кивнула. Они со Слептом всегда понимали друг друга без слов. Дорога всегда навевает грусть. Когда они доберутся до места, им станет не до нее.
*** ***
Лодка уткнулась носом в берег, когда утро уже было в разгаре. Слепт выпрыгнул наружу и помог сойти на сушу Мире. Чуть поодаль рыбаки чинили сети, с любопытством поглядывая на пришельцев. Слепт направился прямо к ним. Мира шла следом, осторожно ступая босыми ногами на камни.
Пока муж расспрашивал рыбаков, где они оказались, она, присев, рассматривала камни. Ей все здесь было в новинку - твердая земля под ногами, прибрежная круглая галька, крики чаек над морем. Даже синий цвет воды не успел еще стать привычным, до сих пор не верилось, что здесь он всегда такой.
Внимание ее привлекла одинокая фигура, стоящая у воды. Ветер трепал длинные, седые как лунь, всклокоченные волосы и старый, обтрепанный балахон, служивший ей одеянием. Сердце Миры странно защемило при виде этой фигуры.
Словно почувствовав взгляд девушки, та обернулась Это была высохшая от ветра и почерневшая от солнца старуха. Что-то в ее облике показалось Мире смутно знакомым. Девушка пыталась сообразить, где могла видеть эту старуху.
Та, постояв, направилась к ним. Кто-то из рыбаков фыркнул, и, воздев очи горе, пошел прочь.
- Кто это? - вопрос помимо воли Миры сорвался с ее губ.
- Местная сумасшедшая, - пояснил старый рыбак. - Вы не бойтесь, она безобидная. Никого не трогает. И молчит все время - немая, видать. Смотрит все время в море - словно ждет кого. Она здесь появилась лет двадцать назад, наверно. Мы ее иногда рыбой подкармливаем.
Старуха тем временем приблизилась. Глаза ее, совершенно прозрачные и светлые от безумия, и еще, наверно, от постоянного вглядывания в морскую даль, сейчас неотрывно глядели в лицо девушки с какой-то странной нежностью и легкой грустью.
Сухие потресканные губы разжались.
- Дождалась, - прошелестел тихий голос. - Гости из моря, я дождалась вас! - она улыбалась. На глазах блестели слезы. - Дождалась, наконец-то!
- Скажи, какая судьба меня ждет? - спросила Мира, повинуясь безотчетному порыву.
Старуха улыбнулась и ласково провела сухой ладонью по щеке девушки.
- Та же, что и каждого из живущих в мире людей, - ответила она. - Твоя судьба - смерть в конце жизни, - и, поглядев в растерянное лицо девушки, прибавила. - Не грусти. Все в этом мире рано или поздно приходит к своему концу. Вот и мое ожидание сегодня закончилось...
Она развернулась и медленно пошла к воде. Но не остановилась у кромку воды, а пошла дальше. Вот она уже по колено в воде, по пояс... по грудь... и вот уже плывет от берега - не оглядываясь.
*** ***
Слепт и Мира остались в поселке на берегу моря. Много с тех пор утекло воды, много убежало за горизонт волн. Село, в котором они жили, ничем не отличалось от Западной Зари. Такая же шла в нем жизнь - неторопливая и размеренная.
Слепт звался теперь Вольфом - так назвали когда-то его родители. Мира на удивление быстро привыкла к новому имени мужа. Скоро и вспоминать перестала, что еще недавно звала его иначе.
Вот только за дочкой вернуться им так и не довелось. Сколько нужно плыть дней, чтобы добраться до Скалы Перемен, о которой на суше никто никогда не слышал? До Скалы Перемен, в окрестностях которой никто никогда не слыхал о большой земле? Вольф смутно припоминал, что корабль, на котором он плыл юнгой, был в пути не один месяц. Да и когда он пытался вспомнить дорогу к берегу, понимал, что в памяти остались лишь обрывки воспоминаний. Сколько они плыли? Мира тоже не могла вспомнить.
Когда он пытался заговорить об этом с бывалыми капитанами, те лишь качали головой. Один из них, хорошо знавший Вольфа, как-то посоветовал:
- Поменьше болтай об этом, парень, не ровен час угодишь в дом милосердия, в келью для душевно больных. И ладно еще, если так, а то ведь и бесноватым могут счесть. Да и сам подумай: если у вас маленькая дочь - как она выдержит такую дорогу? И жена твоя на сносях, одну здесь хочешь бросить, неизвестно на сколько?
Для моряков привычным было оставлять жен на берегу, но все знали о привязанности Вольфа и Миры друг к другу, потому никто бы и не поверил, что он способен уплыть от нее надолго, тем более, что она ждала ребенка.
Где бы ты ни жил - в поселке Подлунном в полутора днях пути от Скалы Перемен, в Западной Заре в пяти днях или же в прибрежном поселке, за краем Океана, две вещи остаются неизменными: небо над головой и текучее время.
О времени даже те, кто жил далеко от моря, говорили, что оно течет, точно о воде, хоть и засыпали песок в часы, которым мерили его.
После рождения сына закружил круговорот повседневности, не давая вспоминать о возвращении. Время затягивало память пеной перемен. Прошлое начинало казаться сном. Даже Мира, родившаяся рядом со Скалой Перемен, не могла поверить, что и
