Старец новорождённый

Старец новорождённый.

1.

Сосредоточился Иисус на длинной ноше: соизмерил терпение и святость во времени многомерном.
И познал радость труда – от многого знания.

А всё равно: нельзя пришельцу торопить события – забегать впереди Батьки.
Поэтому не напрягается Иисус мечтами о будущем.
Его терпение – действию подобно.

И действительно, - зачем зря пузыри пускать: будущее само придёт, - когда исчезнут желания прошлой жизни.
Когда камень преткновения – порог прежнего дома, - сгорит в огне очистительном.

И пришёл срок, - и просочился утренний свет сквозь стены старозакония.
И принял Иисус из рук Батюшки хлеб насущный.
Взойдя на порог Дня, - обратил к бездне морской слова огненные.

Блажен, - принявший напитка учеников своих.
Но нищий, - не имеющий Иуду в учениках – блаженней.

Только не обратили люди внимания на признание Христа.
И ветер восточный проглотил пределы времён.
И отразился в тарелках горных озёр мимолётный силуэт русской Повести.

И сошло в мир Наследие Света.
И Час благочестия солнечным колесом вкатился в глаза прощёного человека.
И обезглавила молитва Заутрени глагол прошлого времени – лишь тень Иерусалима осталась.

И уверовал Иисус в Единицу – в точку отсчёта нового времени.
И свет утренней дочери Шамбалы пролился на обновлённую землю.

И редактор одного не очень популярного книгоиздательства, - дал ход покаянным текстам поэта.
Издатель, кажется, остался доволен сделкой.
А поэт уж точно, - остался доволен примирением с совестью.

Потому что сложил Верховник из глав книги «Выдохни» мост между землёй и небом, - чтобы перешёл поэт на следующий уровень понимания.
И вопросительный силуэт Ковша Большой Медведицы, - распятый на крикливых сутках недели, перекрестился буднями, - как всякий ответ Другого.

И крылья Участия – помощь Вселенной, - не спотыкаясь о лицемерие прихожан церкви вчерашнего дня, - сложились в мечту светлую.
И сны Шамбалы опоясались золотыми кольцами прощёного времени.

И вырвался из души человека крик благодарности.
И стая птиц отважных, белых, - ещё решительней устремилась вверх.
И слово русское, - подчинившись огненной интуиции, - вклинилось в стаю перелётных птиц.
И рука Властелина Горы отсекла Мечом разделяющим тень вчерашнего Дня, - от дороги вольных странников.

И накинул Иисус походный рюкзак на плечи, - отвесил поклон временному поясу.
В дорогу наладился.

И начертил художник на холсте линию движения кометы Галлея.
И увидел Отец весь путь Сына: целиком – одним дыханием.

Но не спешит вслух говорить об увиденном.
Лишь напомнил наследнику Великого Рода о неизбежной встрече с самим собой – о полном растворении в природе русской Повести.

2.

Нет путнику препятствий со стороны.
Там, - в прошлом, - скрипят фарисеями ветры ненастные.
Злопыхают бессильно на ветру волчьи ягоды, - но не жалят как прежде человека-слово.

Лишь иногда взметнётся огненной змейкой костёр какого-то забытого привала, - обовьёт за ноги карму путника – но без толку.

Где-то там, в другой истории, служки первосвященника иудейского требуют суда праведного над посланцем Верхнего Неба.
Месть сжигает слабый ум законников.
Но коротки чёрные мысли людей Иерусалимской площади, - бессильны заупокойные стадные песни Тётки-толпы перед волей Господа.

Не обратится больше порыв ненастной мысли в чёрного человека, - не уплотнится кровожадный рёв толпы в стаю вороньих птиц.
Потому что каин – главарь вороньей стаи – умер в своих снах кошмарных.

Просто пугливая чёрная кошка, - выскочив невпопад из подворотни, - всхлипнула горько, увидев прохожего – но и только.

А всё потому, - что оставил путник свой мешок дорожный во снах вчерашних – бросил к ногам палача, карающего совестью, - последний выдох.

И низкое сырое небо затопило предчувствия древнего Города дождями весенними.
И умылся пришелец звёздными снами, - и новый мешок походный наполнил сказами Неба.

Впрочем, потоп обновлённых снов давно ожидался.

Что ж, по правилам Великой Игры, - принял Иисус карму трёх дорог – первым.
Чтобы первым и оставить её – вместе с судьбой.
Потому что награждается человек судьбой-долюшкой – по переживаниям искренним.

И перелистнулась страница походного дневника художника.
И опустошённые ветры ушли за подкреплением.
И решительно отстранился Иисус от вмешательства в дела мирские.
Ибо находясь внутри События – созерцать невозможно.
Ибо его следующий шаг – вообще отказ от наблюдения.

И художник погрузился в созерцание – отправил знак новой своей судьбы в самостоятельное плавание.
Плывёт ковчег золотого сечения – святое удивление отрока-Меры, - во сне батюшки.
Постигает сын художника науку выживания в краю загадочном – в медитативных прозрениях отца.

Скользит ладья художника меж берегов Иисуса и Будды.
Паруса белых крыльев – путь странствий Махатмы.
Жизнеуровень – горизонты-щиты ашрамов Шамбалы.
А Участие – обратная сторона Неучастия.

Изредка оглядывается отрок-Мера на вершины гор, - некогда покорённые отцом.
Спешит странник седьмой дороги доставить к сроку ветви детских молитв, - на землю своей новой Участи.

Идёт сын по дорогам земным: собирает все следы художника, - и того, - за которым отец шёл.
Боится прослушать хоть слово из молчания батюшки.
Поражает его любая мелочь, всякий пустяк из предсказаний дороги творчества.

Ибо сила мысли Бога Ра, - рождённая задолго до пробуждения сознания египетских пирамид, - вопреки хитросплетениям  фарисеев и книжников, - нашла своё продолжение во снах художника.

Просто собрал отец озарённые мысли Великого Потока под Крышей Матери Мира – золотятся купола церкви Словение.
Озарены согласием женщины Сады Совести.

И люди, научившиеся смотреть сквозь словесную пустоту, поспешили к подножию Горы: все хотят умыться в родниковой воде, бьющей ключом возле дома Пасечника.

Поодиночке и группами сходят по линии разделяющего молчания паломники слова в цветение Сада Словение.
Съезжаются артельщики по одному и группами на дорогу Служения.
Слетаются караваны мыслеобразов на призыв художника, - работающего над Книгой Лета.

Подобно пчёлам-трудягам, днём и ночью передвигаются по линии мысли проводники Разума.
Золотые одежды путников дарят сознанию человека вершины Утра.
Сфера молитвы творческой – дом Откровения.

Собирает сын художника символы человеческой речи в туеса берёзовые.
Складывает голоса молитв святых угодников в короб.
Не позволяет умолкнуть голосу Лета.

А когда туеса наполнились мёдом по самое горло, - отправились человеко-мысли на поиски Младенца Горы в стране Чистой Сущности.
И отрок-Мера вместе с отцом, - которому тоже нашлось место в лодке солнечного понимания, - отправился на поиски брата.
Бог им в помощь.

Этап предстоящих событий – их забота.

Уходят данники очищенного сознания дорогой самопознающего Разума.
Уносит Поток мысли достойные – балансируют на линии молнии пребыстрые стрелы.

Место сбора избранников духа – под Куполом Здравия.
Где направленные импульсы человеческой деятельности, - переработанные рифмовальщиками ноосферы Вернадского в тексты космических писем, - преобразуются в мёд речистый.

Но прежде чем начнут артельщики штурмовать вершину Горы, - ждёт их посвящение в обряд Иерархии.
Ибо только после присяги на верность ноосфере Словение, - разрешено ратникам духа обживать главы Книги Лета.

Выйдя за круг вчерашнего солнца, - уходят странники дорогой Оленя золотосиянного.
Собор Огненных Ног – их путеводитель.

3.

С изголовья креста хорошо видать звёздный стол небосвода, - за которым сидит Всё Могущий, - в ожидании гостей – на тайную вечерю.

И художнику из окна мастерской хорошо видать, как выводит Верховник мечтателей ноосферы за пределы раздумий.
Тянется к солнцу росток новорождённого понимания: протяжённость километровой прозы – дар Расстоянию.

Но поспешанием, - не превзойти откровений пути.
Если силы духа реализуются в действии – надо разбудить сознание этого действия.

Пасечник, например, собирает символы русской Речи в туеса берёзовые, -  поскольку мёд верховий земных – необходимая пища Бога.

И всем, - вкусившим от русского слова, - надо запомнить.
Русская Мать – не анархия, - не стихийное половодье, - не удаль.
Православие надо чтить на заре, - когда дом светом полнится, - когда Мать вспоминает о первенце.

Ибо Храм-первенец всегда зовёт любовь и честь в дорогу.
Ибо чему отдает человек предпочтение – то он и есть.

И незачем утопать в воспоминаниях, - отыскивая библиотечный запах в словах и жестах прохожих, - чей след давно уже простыл во времени упущенных возможностей.

Только занятость, - не мнимая, - позволяет людям осознать своё присутствие в мире – зримое.
Позволяет увлечься конкретным Делом – обнаружиться в Имени Бога.

Ну а пока обучаешься хождению по линии зрения, - сам собою разрешается вопрос: из чего формируется ощущение актуального времени?

Кто страхом ведом, - назовут дарованный путь – жертвой.
Но как лучший подарок, - оценят сердца влюблённые – дорогу последствий.

Поскольку каждый знак ликования имеет своё прочтение во времени.
Просто надо правильно уловить смысл назначения.

Радуйтесь, - теряя.
Напутствует Господь ратников духа.
Радуйтесь, - находя.

Ибо не зря было сказано: каждой стреле – своя мишень-расположенность.

Но предостерёг Верховник переселенцев, - уравновешенных духом, - без специального разрешения не врываться в ноосферу Вернадского.

Книгу Лета надо читать натощак.
Чтобы с пылу, с жару, - не навредили торопливые побеги Великому Движению планет в солнечной системе.

Кто гармонии хочет, - пусть вначале пошлёт заветную Песню на дорогу Служения: уравновесит своё дыхание – в дыхании русской Повести.  

И хоть непереводим язык человеческий на наречие Непознанного, - и так ясно: любя Бога в себе – скорбь побоку.
А принимая волю судьбы – принимай удачу.

И все, одарённые духом, - восприняли наказ Верховника сердцем.
И самые решительные мгновенно засобирались в дальний путь: берут в дорогу только сокровенное – что действительно необходимо хозяину нового Дома.

Где-то сверху и справа, - где в ожидании гостей, - сидит за млечным столом Всё Могущий, - светят костры походные.
Освещают лампы вечности путь Млечной Реки, -  чтобы не затерялась Повесть русская в пучине хаоса
Чтобы святой русский Слог – стал плащаницей Заутрени.

Работай осознанно: пиши главы Книги в унисон дыханию вечности, - учит Верховник художника.
Путь творческих назначений – твоё прозрение.

Внимательно перечитывай письма, - написанные самому себе год назад, - десять лет как, - ещё до своего рождения.
Ощути в своём дыхании – дыхание ноосферы.

И не гони от костров Заутрени припозднившихся странников, - тоже пожелавших принять участие в посвящении.
Ибо в каждом сыне, - и в каждой дочери, - припасено местечко для сердечного слова – русского слова.

Работает художник истово: раскрепощает тексты молчания до прозы пройденных километров.
Размышляет над письмами космического вестника – выстраивает линию понимания.
Идёт по следам Впереди Идущей Мысли – взбирается в Гору.

И переселенцы духа, - ступившие на дорогу мыслеучастия, - вчитываются в тексты