« Наконец-то пришла – эта весна. Мы её тут ждём – ждём, а она где-то бродит, - подумала Юля, прихорашиваясь, чтобы сходить на цветочный рынок.- Но всё равно, какая- то она не уверенная в себе- то тепло, то снова холодно, даже не знаешь, что одевать на себя. Слава Богу, сегодня, в мамин день рождения, тепло. Солнышко ласковое, как моя мамочка, того и гляди обнимет лучами и согреет душу, начинающую уже остывать. Как это страшно, мамочка,- мысленно Юля уже говорила с мамой. – С человечеством что- то происходит: деградация личности, равнодушие, жестокость. И самое главное, подменены понятия о порядочности, культуре и нравственности. Что это? Падение цивилизации? Задумавшись, Юля даже не заметила, когда вышла из дома и, двигаясь среди снующей, как в муравейнике, толпе, целенаправленно шла к цветочному рынку. Она всматривалась в лица проходящих мимо людей, как- бы желая прочувствовать их энергетику, их внутренний мир, и настроение. От чего оно зависит? Вот двое – он и она, – улыбаются. Тут понятно--это любовь. А вот - светлое лицо, радостные глаза; от чего он счастлив? Оттого ли, что маленькая дочурка заключила в объятиях и поцеловала папочку, или оттого, что удачно заключил какую- то сделку? А вот женщина, с грустным лицом (в такой то, солнечный день), что с ней? Её уволили с работы, избил муж или нагрубили дети? Последнее, пожалуй, больнее всего. Ясно одно – ей очень больно. Юле хотелось видеть больше счастливых лиц, но, к сожалению, непроницаемых, ничего не выражающих лиц было больше. А вот и рынок, конечная цель её « выхода в люди».
Какая прелесть! Разнообразная гамма оттенков, сортов, подвидов- глаз радуется. Но, вдруг, её взгляд остановился на мужчине преклонных лет, стоявшего в начале ряда, возле одной из цветочниц (или как сейчас говорят - флористки).
На мгновение Юля замерла, оторопев от увиденного: рядом с «продавщицей» прекрасных цветов- так хотелось ей назвать женщину с абсолютно «каменным лицом», стоял человек с протянутой рукой (в прямом смысле), а по щекам, из его, всё ещё голубых глаз, одна за другой катились слёзы. Плакал он беззвучно, при этом губы его двигались, как будто он что-то говорил. Сухие пальцы его протянутой руки – дрожали, а второй рукой он время от времени вытирал старческие слёзы, потоком стекающие по морщинистым, бледным щекам. Одет он был более чем скромно, но в аккуратных и чистых одеждах.
Опомнившись, Юля медленно подошла к мужчине, ноги сами вели её. Юля взяла протянутую руку в свои ладони и тут же почувствовала всю глубину страдания, которое испытывал этот незнакомый ей человек. От сострадания к нему, всё тело её пронизала мелкая дрожь. Глядя в его страждущие глаза, она тихо спросила:
-- Дедушка, что с вами случилось? Может я смогу Вам чем-то помочь, расскажите мне, пожалуйста. Глаза старика округлились и он доверчиво как ребёнок, сразу перестал плакать.
И, вдруг – « каменная женщина» - рядом, говорит:
-- Да не слушайте Вы его, знаете сколько тут бомжей ходит, милостыню просят – всех не накормишь.
-- Я не бомж, - тихим голосом, поспешно сказал мужчина, скорее мне, чем ей.
--Давайте отойдём в сторонку, - предложила я. Мы отошли и он чётко и торопясь, как бы боясь, что его не захотят слушать, поведал мне свою проблему:
-- Я просто хотел заработать немного денег – песней, хотя петь и не умею. Я по профессии филолог, преподавал в Университете. Там и с женой познакомился. Сегодня у неё день рождения, а я всегда дарил ей цветы – вот уже 51 год. Сейчас она тяжело больна и я поместил её на лечение в частную клинику, в государственной ей не помогут. На лечение уходят обе наши пенсии. За эти полгода я совсем обнищал и, сегодня у меня совсем нет денег, чтобы купить цветы и поздравить мою дорогую Машеньку. Мне очень стыдно. С песней не получилось – я не смог даже звука издать. А при мысли, что меня могут увидеть бывшие мои студенты – дыхание перехватывает.
Он замолчал и в глазах его опять появились слёзы.
-- Постойте здесь, пожалуйста, не уходите – я сейчас… - пробормотала Юля и, быстро подошла к цветочнице с добрым выражением лица ( к «каменной» принципиально не захотела). Она купила три букета и вернулась к человеку, покорившему её своей удивительной историей.
--Вот, держите, - вручила Юля букет мужчине, -- это вашей жене. А этот – лично Вам, за вашу любовь, за ваши слёзы. Он взял букеты и, едва устоял, пошатнувшись так, что ей пришлось его поддержать, чтобы он не упал. Юля взяла под руку расчувствовавшегося вкрай мужчину и повела его к выходу, ощущая как дрожит его рука, как заплетаются ноги и он снова как ребёнок, заплакал.
Расставаясь с Юлей, этот пожилой человек, прежде совершенно не знакомый ей, сказал так трогательно и тихо, но с какой-то особенной мягкой интонацией:
-- Спасибо Вам, милая девушка! Нижайший Вам поклон, я так Вам благодарен. Но, как же Вас зовут, милое создание? И позвольте спросить; кому же третий букет, если не секрет?
-- Зовут меня Юля, а цветы моей маме, у неё тоже сегодня день рождения.
--Повезло вашей маме, у неё есть Вы.
А ваши дети где, они не с Вами?
-- Они давно не с нами. Были когда-то, а теперь вот нет…
Но, это совсем другая история.
А сегодня – Весна! Юля шла к маме просветлённая и счастливая. Ей хотелось петь и она, тихонечко напевая, прискорила шаг.
