ГЛАВНАЯ ПРОБЛЕМА РАН
Сейчас государство пытается реформировать АН. Но зачем реформировать далеко не все понимают. Чтобы понять, нужно знать историю проблемы. Проблема началась с Петра Первого, который побывав в Европе, заметил наше отставание, и решил учредить, по примеру Европы, академию. Но как учредить, если в России не только университетов, школ настоящих не было?
Но если есть приказ, чиновники обязаны исполнить. Пригласили десяток иностранных ученых, соблазнив их высокими окладами и освобождением от трудной преподавательской работы. Но если не преподавать, то чем заниматься? Им поручили делать открытия. В Европе за открытия награждали почетным званием академика. В России же, как обычно, все наоборот: назначат академиком - и ждут открытий.
И в «Проект положения об учреждении Академии наук и художеств» от 1724 года записали: «Академия же есть собрание ученых и искусных людей, которые не только эти науки знают, но и через изобретения пытаются эти науки усовершенствовать, а об обучении прочих никакого понятия не имеют».
Петр Первый рассмотрел «Проект положения…», но не подписал. Видимо, он усомнился в нем, но скоро умер, но академия была учреждена на основе этого положения.
В регламенте (уставе) от 1803 года на Академию наук возлагалась задача «расширять пределы знаний человеческих, усовершенствовать науки, обогащать их новыми открытиями». Задача делать открытия неоднократно подтверждалась в уставах АН.
Устав АН СССР 1959 года: «Главная обязанность действительного члена АН и члена-корреспондента АН СССР состоит в том, чтобы обогащать науку новыми достижениями и открытиями»).
Но так как, в соответствии с уставом РАН, открытия поручено делать академикам, они всеми доступными средствами не пропускают людей со стороны в научную печать. Для этого внушается представление, что время одиночек прошло, что теперь открытия делают ученые коллективно. Разумеется, в большинстве своем, академики неглупые люди и не будут утверждать то, что не соответствует действительности. Для этого есть журналисты. Однажды академик Б. Патон написал: «В науке давно миновало время одиночек. Исследования ведутся большими коллективами». (Комсомольская правда. 22.03.80 г.) Академика трудно упрекнуть, он не утверждает, что открытия делаются большими коллективами. Однако это или другое подобное заявление побуждает журналиста делать ложный, но желательный для АН, вывод: «...общеизвестно, что научные открытия уже давно перестали быть прерогативой одиночек» (Правда, 9.03.83 г.). На этом основании научные издания не рассматривают и не публикуют поступающие к ним рукописи, если нет акта экспертизы, разрешающего публикацию.
Есть ли польза от высшего научного учреждения? В 1747 г. царица Елизавета заметила: «Однако по сие время Академия наук и художеств плодов и пользы совершенной не произвела по тому только одному, что не положен был регламент и доброе всему определение и не сочинен был штат как должностей всех...» И чтобы исправить положение, был утвержден регламент (устав) и штаты Академии наук. Но это не помогло нашей науке. Через 242 года последний президент АН СССР Г. Марчук сообщил: «Широкой общественностью, руководством страны должно быть осознано: наше положение в науке находится в разительном контрасте не только с развитыми, но и с развивающими странами» (газета «Поиск» №12, 1989 г.). И это при том, что четверть бюджета страны шла на науку. В стране работало до 1,5 млн. ученых (четверть ученых всего мира).
Несмотря на цензуру в печать иногда проскакивали сообщения о ненормальном положении с публикациями в научной печати. Ниже примеры.
"В последнее время в ряде областей науки наметилась весьма тревожная тенденция к снижению числа поисковых, т.е. наиболее ценных исследовании",- писал профессор В.Буков в статье "К вопросу о..." (Лит.газета 6.08.80)
В журнале "Урал" 11-77 на стр.145 цитировались письма читателей. Геологи Л.Смирнова и 3 Бакланова писали: "Сейчас ведь, если собираешься работать по геохимии, тебя заранее предупреждают, что защитить диссертацию можно "только по органическому синтезу..." Мы возмущены органиками, занявшими, все командные посты "геологической власти" и навязывавшими свои идеи повсеместно".
А доктор химических наук В.Кесарев, комментируя отказ редакции одного из научных журналов, опубликовать его статью, только потому, что она отстаивала идею минералогического происхождения нефти, пишет: "Вот так "аргумент" нас больше, мы сильнее, значит мы правы! Правота дубинки!
В очерке Н.Ильинской "Сквозь магический кристалл" (Соц.индустрия, 8.08.78 г.) рассказывалось, что ученые МГУ Г.С.Кринчик и И.О.Четкин открыли восприимчивость ферромагнетиков к магнитному полю света. До этого считалось, что такой восприимчивости нет. Поэтому "у исследователей даже возникли определенные сложности с публикацией своих трудов".
Наиболее важные открытия, опровергавшие "твердо установленные" истины, как правило, находят признание не сразу. Защитить диссертацию нельзя, напечатать об открытии, опровергавшем "твердо установленные" истины тоже нельзя. И в этих условиях ожидать улучшения качества научных работ...
Eще не забыта история хирурга Г.А.Илизарова, который тридцать лет добивался признания своего метода лечения. Его труды не печатались. Над ним смеялись ведущие травматологи страны.
В "Комсомольской правде" 3.06.80 г. в очерке "Испытание" В.Качурин рассказал историю Наташи Суббоч, у которой после травмы началось заболевание сустава. Ведущие травматологи страны не оставили ей никакой надежды на выздоровление. "В стране нет другой методики лечения суставов", -заявили они. Оказалось, что "другая методика" есть. Таллинский хирург Арнольд Сеппо, сделав операцию, вернул ей здоровье. Но счастье Наташи омрачено тем, что к Сеппо пятизначная очередь больных, а ему уже за шестьдесят. История Илизарова повторялась у Сеппо.
«Литературная газета» 28.02.1990 г. под заглавием «ПЛЮРАЛИЗМ И «МИФЫ» опубликовала беседу своего корреспондента Татьяны Путренко с А.Денисовым.
«Если бы в марте я не был избран народным депутатом, быть бы мне безработным» - утверждает член Верховного Совета СССР профессор Ленинградского политехнического института... Анатолий Алексеевич Денисов. В прошлом году учёный выпустил в кооперативном издательстве книгу «Мифы теории относительности»... «Мифы» вызвали бурю протестов со стороны научной общественности города, однако выразились в весьма своеобразной форме.
- А.А., что побудило вас усомниться в правильности теории относительности. Не скрою, мне довелось слышать в беседах с учёными, что вы не специалист в этой области, а потому, мол, права «влезать» не в своё дело не имели.
...Есть и изначальный, на мой взгляд, дефект в теории. Тот, который никак не удается обойти: принцип соответствия. Немного поясню: Любая новая теория должна при каких-то условиях совпадать с прежними. Теория относительности не совпадает с ними ни при каких значениях. В области кинематики, к примеру, она нигде не стыкуется с ньютоновской.
- «Мифы» первая ваша попытка...? Или были и другие?
- ...Несколько раз я пытался опубликовать свои статьи, посвященные этой проблеме, в научных журналах. В ответ имею кипу однотипных ответов из разных редакций: «Опубликовать Вашу статью не можем, поскольку её выводы противоречат теории относительности». Примерно так. Но это же, извините, чушь! Я как раз и пытаюсь доказать ее несостоятельность... А всё дело в том, что уже более двадцати лет назад президиум Академии наук СССР принял постановление, в котором предлагалось не рассматривать никакие посягательства на теорию относительности.
- Одиноки ли вы в своих сомнениях...? Были ли у вас предшественники?
- Их немало. Академик Ландау довольно долго не признавал положений теории Эйнштейна. Существуют и другие, правда, в отличие, скажем, от меня они критикуют теорию с точки зрения физики. Положение с публикацией подобных взглядов тоже незавидно. К примеру, те же сложности возникли у академика А.Логунова, когда он захотел издать книгу, где также подверг критике признанную теорию. И это, несмотря на то, что сам является вице-президентом Академии наук СССР.
- Согласитесь, можете ошибаться и вы...
- Да, я и мои единомышленники можем десять раз ошибаться! Вот вы, уважаемые учёные, и поспорьте с нами на страницах книг и журналов. Позвольте мне высказать свою точку зрения на предмет и подвергните каждый мой аргумент хотя бы уничтожающей критике. Я не против. Но этого не происходит. После выхода моей книги началась фантасмагория, сравнимая, я не преувеличиваю, лишь с деяниями средневековой инквизиции. Разве что с поправкой на время: теперь еретиков не сжигают...
Что же произошло у нас? Монополизм в науке, возникший как следствие общественной ситуации, неотвратимо привел к утверждению догм в науке. И в таких условиях некоторым ученым, прямо скажем, существовать очень комфортно да и просто выгодно. Потому такое яростное сопротивление иным взглядам... В науке сейчас очень плохо. Плохо, как, пожалуй, нигде. Если в общественной жизни есть определенный сдвиг, то это сама жизнь заставила нас отказаться от многих и многих догм. Дошли, как говорится, до ручки и вынуждены были объявить «плюрализм взглядов» на то или иное явление. В науке пока этого не происходит, хотя кризис налицо. Он, может быть, менее заметен, чем отсутствие товаров на прилавках, но он есть, и последствия его будут, думается, пострашнее. Мы уже сознаемся, что отстали в области прикладных наук... Раздаются голоса об отставании и в фундаментальных науках. А это крах".
О крахе писал и академик Сагдеев: «К нынешнему этапу наша наука пришла с одной из самых многочисленных в мире армий работников, но, к сожалению, с более чем скромном послужным списком достижений, входящих в мировую сокровищницу знаний». («Известия» 28.04.88).
Может вы думаете, что это было еще в советское время, а сейчас все изменилось?
В журнале «Уральский следопыт» №5-2009 год мое внимание привлек материал Юрия Донского на первой странице обложки. Цитирую: «Сейчас Штыков сделал чувствительный элемент, который выполняет то, что нигде в мире не наблюдали. На полигоне и в подвале демонстрируем. Показывали в Академии наук, а нам говорят: вы можете объяснить, почему? Мы в ответ: имеем кой-какие версии. Они: когда вы чётко нам расскажете, почему он работает, тогда приходите. Мы: у нас прибор работает. Сочувствующий академик: прибор не знает, что его тут ругают, он работает и работает, а это главное. Но в особую борьбу академик не вступил. Если эту технологию разрабатывать не на уровне любителей-самоучек, то это как раз в область нанотехнологий пойдет. Но пока даже стройной теории нет, теория света двойная – волновая и корпускулярная».
Здесь ярко видна суть проблемы. Любая новая теория пробивает себе дорогу в борьбе со старым. Борются новаторы с консерваторами. Не нужно думать, что консерватор – это плохой человек. Только в борьбе, только поняв идею, противник может превратиться в союзника. Только в споре рождается истина. Но
