местности и они побежали. Оставалось перейти дорогу и вот он лес. Но не тут-то было, у леса они насчитали целых три немецких караула. В каждом по четыре солдата. Солдаты скучали у костров, время от времени поглядывая по сторонам.
- Вот, дьявол! – выругался ротмистр – Придется повоевать, ты как, прапорщик, насчет кулаками помахать, размяться?
- А хоть как, - в тон ему ответил Олег Петрович – по другому-то все равно не получится.
-Верно, говоришь, прапорщик! Будем брать средний пост, может в суматохе крайние и не разберутся: кто есть, кто… Я иду - справа, ты - слева. Вопросы?
-Да какие уж тут вопросы, без вариантов.
-Вот это молодец, это по-нашему!
-Я начинаю, ты на подхвате, поехали…
И они поползли к посту. Ротмистр, хоть и кавалерист, а пластуном оказался знатным. Да и Олег Петрович вспомнил, чему учили в армии, тоже не подкачал. Подобрались тише мыши. Один из солдат дремал у пирамиды винтовок, двое играли в карты, а четвертый видимо собирался облегчиться, и направился в сторону ротмистра. Тот рванул его за ноги и удар ребром ладони по кадыку завершил дело. А вот у Олега Петровича получилось не так гладко дремавший немец, то ли услышал, то ли почувствовал, но он вскочил и увидел Вязникова, уже было открыл рот, чтобы закричать, но Олег ударил его ногой в грудь и выбил набранный воздух. Немец потерял равновесие и рухнул спиной, на штыки стоявших в пирамиде винтовок. А ротмистр, забрав у первого немца нож, крался к игрокам в карты, которые за игрой не видели ничего вокруг.
Еще минута и бой был окончен со счетом четыре ноль в пользу беглецов. Немцев посадили в кружок, будто они продолжают играть. Забрали с собой по винтовке и ножу и походной сумке. Еще пара минут, и они растворились в лесу. Где-то далеко за лесом гремела канонада, там была линия фронта, и туда устремились Вязников и Клюев.
Олеся Вязникова, дочь Олега Петровича, серьезная двадцатилетняя девушка решила зайти к отцу. На звонки он не отвечал уже несколько дней, и она решила узнать, в чем дело. Несмотря на протесты матери, которая ничего слышать не хотела о своем первом муже, Олеся отправилась на квартиру Олега Петровича. Долго звонила в дверь, но ответом была тишина. Олеся взялась за ручку, дверь оказалась открытой. У девушки в тревоге замерло сердце в нехорошем предчувствии. Она вошла и включила свет. У дивана стоял журнальный столик, на котором стояли пивные бутылки и банка с квашеной капустой, а на стене напротив огромный телевизор с подключенным переносным винчестером.
– Интересно, что же они тут смотрели? – подумала девушка, глядя на два стакана и пустую бутылку из-под водки. –Наверняка порнушку какую-нибудь…
Она включила телевизор, тот грузился довольно долго, а потом на экране появилась надпись: «Продолжить просмотр фильма? Да, нет?»
Девушка выбрала да. На экране возникло изображение ночного леса. По лесу шли двое в исподних рубахах и с винтовками. Шли сторожко, прислушиваясь к каждому звуку. Один из них показался Олесе знакомым. Но узнать его она не могла. Вот они вышли на огромную поляну с брошенной обветшалой усадьбой. Крыша во флигеле провалилась, окна большей частью были выбиты. Было ясно, что усадьба давно брошена и разграблена.
Двое преодолев остатки ограды, остановились у центрального входа зияющего пустым дверным проемом. Закурили. Олесе показалось, что она прямо почувствовала запах табака. Потом они вошли внутрь и, побродив по коридорам, остановили свой выбор на единственной, наверное, комнате с целым окном. Из обломков мебели сложили костерок, и стали готовится к ночевке. Из походных сумок достали и расстелили одеяла.
- Господи, да, ну на кого же он так похож? – гадала Олеся, пытаясь разглядеть в мерцающем свете костра лица героев, она даже подошла поближе, и ей опять показалось, что она чувствует тепло этого костерка.
Вязников вызвался дежурить первым, и ротмистр, улегшись у костерка, быстро захрапел. А Олег Петрович обошел комнату и в углу нашел подсвечник со свечей, тогда он решил осмотреть второй этаж и вышел из комнаты. Он поднялся по широкой усыпанной разным хламом лестнице.
Второй этаж сохранился лучше, почти все двери были на месте. Он открыл одну из дверей, и оказался в танцевальном зале, всю его стену занимало чудом сохранившееся зеркало. Олег Петрович подошел поближе и замер: в зеркале он увидел свою квартиру, на диване сидела, подобрав под себя ноги его дочь.
Олеся, смотрела фильм не отрываясь, и когда один из героев подошел к зеркалу, она поняла, что это ее отец.
- Папа! – закричала она и бросилась к телевизору.
Вязников понял, что сейчас может произойти, резко окрикнул ее: - Олеся, стой! Лучше я к тебе подойду! – и решительно пошел к зеркалу, казалось, что сейчас он уткнется лицом в холодное стекло, но нет, он прошел в свою квартиру как, ни в чем, ни бывало. Тогда он обнял дочь и стал ее целовать: - Олеська, как же я по тебе соскучился!!!
-Я тоже папка скучала, но ты, же знаешь нашу маму-
-Олеська, ты только, что спасла мне жизнь! – серьезно сказал Олег Петрович.
И только сейчас видя перед собой небритое, в ссадинах и кровоподтеках лицо отца, его странную одежду, она поняла, что что-то не так.
- Папа где, ты был? Что случилось? – спросила она.
Олег Петрович махнул рукой в сторону телевизора: -Там, дочка, на первой мировой войне…- и, помолчав, добавил – Давай-ка выключим это чудо техники, от греха подальше…
Он направил пульт на телевизор, на экране горела надпись: «Продолжение следует…», и нажал кнопку, экран погас, а надпись продолжала светиться в памяти…
