11. Первое прощание

магической стороны мира. Зато мы остаёмся в безопасности. Не так ли?
- Да, уж... В изворотливости тебе не откажешь, - сказал Сэсэ, потирая подбородок. - Меня это всегда удивляло в вас. Вы всё ходите и канючите, канючите, вместо того, чтобы приобрести возможности всё это созидать самим. И этому нет конца. Вы даже можете просить у Бога за другого, - засмеялся Сэсэ. - Вы даже можете попросить другого, чтобы он попросил у Бога за другого. Вы точно ненормальные! И, кстати, я не это имел в виду. Я хотел сказать, что не нужны конкурсы красоты тому, кто не хочет стать красивым. Зачем Америка Колумбу, если он не собирается никуда плыть? Разве это не понятно? Если вы не собираетесь меняться и приближаться к Богу, он вам не нужен. Разве нет?
- Хорошо, может быть, ты расскажешь мне, как надо жить, чтобы изменять себя? Разве для этого не достаточно просто жить? - начал злиться Дорожная Пыль. - Все эти разговоры о воинах, о сверхчеловеке, о просветвлённых... Каждый говорит о чём-то своём, у каждого свои цели, идеи и методы. Чёрт ногу сломит. Разве нет? Вот ты мне скажи конкретно: чего мне не хватает, чтобы стать воином? Что есть в вас, чего нет во мне?
Сэсэ засмеялся и добродушно толкнул локтем Дорожную Пыль.
- В тебе есть всё, что есть во мне. Разве ты не видишь? - продолжал смеяться он. - В тебе есть тело, разум, воля, душа и дух. Даже самый продвинутый воин имеет всё, что имеешь ты, и наоборот.
- В чём разница?
- Разница в том, что у тебя всё это, как...как растопыренные пальцы. Ты же сам об этом говорил? Каждый палец сам по себе. Ты полон противоречий, слабости, неудовлетворённости, потому что твои пальцы не хотят знать друг о друге. Вернее, это ты позволяешь им не знать. Если ты соберёшь их в кулак, ты станешь воином, просветвлённым, сверхчеловеком - называй как угодно. Твой дух укажет тебе цель, твоя воля сформирует несгибаемое намерение достичь эту цель, твой разум найдёт пути к цели, твоя душа защитит от ошибок, а твоё тело поможет двигаться к этой цели. Вот и всё.
- Послушай, но это же так непросто,..., ну, непросто это...
- Я не говорю тебе, что это с необходимостью просто, потому что в тебе это всё есть. Я говорю тебе, что это просто необходимо. Это необходимо и тебе и всем вам. Вы выносите всё вовне, пытаясь решить проблемы вне себя, потому что это протез для вашей инвалидности, потому что вы не целостны. Я тебе даже более скажу. Вся ваша цивилизация - это один большой протез. То, что вы называете развитием и прогрессом, это просто возня с протезом. Если бы вы достигли целостности, вам бы не понадобиласть вся эта чушь. Вы бы увидели и осознали, насколько феноменальны ваши возможности, и вам стало бы смешно от всех этих проблем цивилизации.
- Перспективно, ничего не скажешь, - прервал монолог Дорожная Пыль. - Чтобы сжать пальцы в кулак, надо иметь эти пальцы в нормальном виде. У меня, например, палец воли - вообще обрубок, палец разума торчит в другую сторону, а на пальце тела ногтя нет...
- Не волнуйся, как только у тебя начнёт формироваться кулак, как только твои пальцы начнут приближаться друг к другу, так все они начнут выправляться. Ты уж поверь мне. Все наставления истинных учителей сводятся к одному: как сжать кулак. И не важно, будет ли это кулачище богатыря, или кулачок младенца: ты станешь тем, чем должен стать. Потом ты можешь наращивать свой кулак, но это уже другая песня.
- Ну, и как же всё это сделать? Как начать изменяться? Ну, в смысле в этот кулак.
- Много чего надо для этого, но начинать надлежит с изменения всей системы ценностей, а через них и морали. Все ценности  должны быть заточены на изменение человека. Понимаешь?
- Не совсем.
- Возьми, например, такую ценность, как свобода. Свобода изменяющегося человека и неизменного человека – это совершенно разные вещи. Вот вы стараетесь менять человека в детском возрасте, подстраивая его под общество и под себя. Разве у вас свобода для ребёнка и для взрослого это одно и то же? Это очень серьёзная тема. Не знаю, готов ли ты к ней?
    Дорожная Пыль задумался. Он искал выход из тупика, в который его загнал Сэсэ. Наконец он прервал свои размышления.
- Ладно! Давай начнём с простого. Если для нас внешний Бог лишь способ безопасного взаимодействия с магической частью мира, то я хочу тебя в лоб спросить: Бог есть или нет?
- Тебя, что, моя вера интересует или аргументация?
- И то, и другое, конечно.
- Во-первых, вера – это вообще не вопрос для обсуждения. Жизнь любого живого существа, осознает оно это или нет, основана на вере.
- Я тебя не понимаю, - растерялся Дорожная Пыль.
- Вот стоит шкаф, в шкафу висят мои штаны.
С этими словами Сэсэ подошел к шкафу, открыл его и вытащил на обозрение вешалку со штанами.
- Смотри, я эти штаны снова помещаю в шкаф и закрываю дверцу. Скажи, в шкафу есть штаны?
- Ну, есть, - Дорожная Пыль насторожился.
- А с чего это ты взял!? -  заулыбался Сэсэ. – Нет совершенно никаких оснований считать, что там мои штаны. Да, я 1215 раз открывал шкаф и находил в нем штаны, но отсюда совершенно не следует, что и на 1216 раз штаны будут там. Я и ты просто верим, что штаны там. Верим, понимаешь? Мы очень сильно верим, даже очень-очень сильно верим, но всё-таки это просто вера. Действия любого существа предполагают веру и основаны только на вере.
- Но вера в штаны и в Бога – это разные вещи,  и, к тому же, наука позволяет нам от веры постепенно переходить к знанию.
- Боже мой! Где ты набрался этих речёвок!? Они выскакивают из тебя, как чёртик из табакерки! Во-первых, учёные – это самые верующие люди. Каждый учёный сначала предугадывает результат своих исследований, вернее, он ему открывается. Вера в этот результат или в того, кто открыл к нему доступ, заставляет его тратить колоссальные силы на доказательство теоремы, на постановку эксперимента или на что-то подобное. Конечно, иногда его подстерегает неудача, но новое прозрение даёт новую, не меньшую веру. Без веры научные результаты не могут быть достигнуты. Во-вторых, о божественных штанах. Убеждённость, что штаны по-прежнему находятся в шкафу,  равносильна следующим двум утверждениям веры:
- то, что поддерживает восприятие нами мира, по-прежнему и без перерыва работает и вчера, и сегодня, и завтра;
- это поддержание нашего восприятия энергии мира по-прежнему идентично у всех участников эксперимента со штанами.
Перечисленные мною утверждения касаются божьего промысла, поэтому вера в штаны в шкафу означает, что мы верим: бог по-прежнему с нами и поддерживает наши представления о мире. Так что, дорогой мой, без веры в бога мы даже пукнуть не можем.
- Ладно, ладно. Хотя ты и не убедил меня совсем, но чуть-чуть поколебал. Раз в споре истина не рождается, давай, переходи к своей аргументации.
- Если ты хочешь иметь самые строгие аргументы, тебе надо обратиться к математическим доказательствам Бога, которые берут свое начало аж от Фомы Аквинского.
- Неужели существуют и такие!? – удивился Дорожная Пыль.
- Да, представь себе. Знаешь, я не математик, а врач, поэтому мне эти игры не близки. Хочу лишь заметить тебе, что когда события мира в виде причин и следствий образуют длинные цепочки, когда мир приспосабливается к новым условиям, тогда у всякого возникает ощущение целесообразности свойств и событий, являющихся результатами таких цепочек. Возникает предчувствие присутствия какой-то внешней мудрости и даже чувство благодарности за те испытания, которые позволили тебе приобрести то, чем ты дорожишь. Поэтому я бы не взваливал на Бога ответственность за каждого, за любую цепочку причин и следствий. Для меня лично идея Бога позволяет закрыть модель мира в части непознанного и непознаваемого. Этим я и ограничиваю свою аргументацию.
- Сэсэ, твоё представление о Боге - какая-то технологическая заглушка для пробелов в модели знаний. Для меня это слишком утилитарный подход. Меня это не устраивает.
- Что же тебя устраивает? Церковная икона с изображением седого старичка, сидящего на облаках?
- Я не верю в газообразное позвоночное. Меня, например, устраивает что-нибудь вроде тезиса Канта. Помнишь, он говорил, что для него доказательством существования Бога является: «Звёздное небо надо мной и нравственный закон во мне». Ну, если первая часть про звездное небо не очень, то второй аргумент весьма убедительный.
- А чем тебя звёздное небо не устраивает?
- Видишь ли, аргумент про звёздное небо сродни чему-то вроде: "Ух, ты! Ничего себе". Это скорее эмоциональная реакция на громадность и невероятную взаимосвязанность, в которой столько всего …   На это Канту можно было бы заметить: это не вселенная большая, а ты маленький. Но вот с нравственным законом не так. Если мне скажут: «Убей этого ребёнка - или мы убьём тебя», отвечу: «Нет!». Я не могу переступить нравственный закон во мне даже для спасения собственной жизни. Это полностью противоречит выживанию и не может быть сформировано эволюционно само собой. Размышляя над этим, я пришел к выводу, что существование нравственного закона многие тысячелетия может быть обеспечено только Богом. Но мои разговоры с тобой и членами твоего семейства расшатали мою убеждённость, так что сейчас я в некотором смятении.
    Сэсэ сидел задумчивый, уставившись в одну точку. Наконец, он перевел взгляд на Дорожную Пыль.
- Очень может быть, - тихо сказал он, - что «нравственный закон во мне» - это ушедшие в подсознание нахмуренные брови отца.
Дорожная Пыль обалдело смотрел на него.
-... П-послушай, если это так, то у меня вообще ничего не остаётся.
Неожиданно Сэсэ улыбнулся:
- А, знаешь, Дорожная Пыль, я ведь тебе подкину одну идейку для поддержки штанов твоей веры. Ты в курсе, что все люди во сне иногда летают? Так вот, я одно время даже опрашивал знакомых: кто как летает, кто как взлетает и приземляется. Интересная картина получается: вроде как опыт полётов носит объективный характер; больно уж идентичность высока. Но здесь, на Земле, такой опыт получен быть не может. Вопрос:  где и как получили его души живущих людей? Поразмысли над этим, а сейчас тебе пора собираться: тебя ждут другие маги и первый из них – Кэкэ. Думаю, он тебе поможет; во всяком случае, говорят, он один из ведущих теоретиков по вопросам мироздания.
    Сэсэ разложил на столе карту и подробно описал путь к жилищу Кэкэ. Дорожная Пыль перерисовал маршрут, после чего Сэсэ вручил ему рюкзак, заранее подготовленный домочадцами. Они обнялись, Дорожная Пыль вышел из дома и уверенно зашагал по тропинке, по которой он уже однажды ходил с Ма.
- Стой! Стой! -  услышал он женский крик. Дорожная Пыль обернулся: по тропинке к нему бежала Лю.
- Ну, ты... ну, ты, - задыхаясь, пыталась она сказать,- ну, ты и поросёнок! Почему с нами не попрощался!?
- Так никого ж не было.
- Мы ходили на озеро полоскать бельё. Мог бы нас и подождать. Но теперь нельзя возвращаться; это плохая примета. Слушай, ты же к Кэкэ идешь? Да?
Дорожная Пыль мотнул головой в знак согласия.
- Хочу предупредить тебя, поэтому и бежала за тобой. А ты думал, чтобы попрощаться!? Вот и нет! Имей в виду, Кэкэ – маг особенный и малопонятный. Он у нас как Гудвин из книги «Волшебник изумрудного города»: много слухов, но мало достоверной информации. Если то, что мы слышали о его силе, правда, это может создать большие проблемы в твоей жизни, вплоть до угрозы смерти. Ты не воин, и это в разы