18. Миры мироздания

прекращением изменений души или ожиданием таких прекращений. Часто человек думает: «Вот сделаю это и ещё это,  и можно будет успокоиться». Он делает это и это - и умирает или гибнет.
Дорожная Пыль задумался. Он осознавал убийственную правоту Кэкэ, но его тревожила какая-то недосказанность, неполнота его объяснений. Наконец, он попытался сформулировать свои сомнения.
- Послушай. Ты говоришь об изменениях души и одновременно о ее бессмертии. Итак, после жизни душа продолжает свое существование и может продолжать меняться. Не так ли? Тогда к чему этот фетиш с изменениями души в материальной жизни? Зачем этот контроль, срочность, какая-то суматоха... Всё идёт своим чередом. Что-то успели сделать здесь, что-то доделаем там. Какая разница? - Выжидающим взглядом уставился он  на своего собеседника.
- Какая разница? Какая разница? - передразнивая, повторил Кэкэ, - Разница очень даже большая. Там, - ткнул он пальцем вверх, - ты ничего не сможешь приобрести. Ты сможешь совершенствовать, шлифовать, гармонизировать, так сказать, полученное здесь, - ткнул он пальцем в землю. Там нет условий для изменений. Там есть условия для осмысления. Например, у тебя есть духовная слабость к разного рода зависимостям. Ее нужно преодалеть. Это можно сделать только здесь в условиях борьбы. Если ты не сделаешь это здесь, ты не сделаешь это и там просто потому, что там эта проблема не может возникнуть и проявиться. Там ты сможешь осознать важность этого изменения, проанализировать свои ошибки и так далее. Но тебе потребуется новое воплощение, чтобы победить эту зависимость. Если ты сейчас  страдаешь от этой проблемы и ничего не делаешь для ее преодаления, то тебе всё равно придётся это сделать на новом этапе преодалений и борьбы в новом воплощении. Спрашивается, если ты всё это понимаешь, то какого хрена откладываешь то, что неизбежно? Ведь сейчас у тебя есть для этого всё. Потом будет гораздо труднее, и неопределенностей больше, и не увильнёшь. Теперь ты понимаешь, что прекращение изменений, это по сути предательство жизни, своей собственной жизни и души. В этой ситуации жизнь следует прекратить. Вот и всё.
- Послушай, - улыбнулся Дорожная Пыль, - у нас одна певица поёт: «Дай счастья мне, а значит, дай покоя». Ты думаешь, это песня про кладбище?
- Ага! Лучше не скажешь. Как только человек перестает намереваться, он теряет жизненную силу и умирает, хотя, конечно, не все смерти связаны с этим. Вообще каждая смерть, несмотря на свою неизбежность, имеет большой внутренний смысл. Например, смерть какого-нибудь человека может быть нужна другим людям, чтобы изменить что-то в них. Так что смерть – это самый лучший и самый честный друг любого человека. Одно из отличий человека от животных заключается в том, что он знает о своей будущей смерти. Как мало людей используют это преимущество, этот подарок!
- Кэкэ, я тоже знаю, что умру, что времени осталось не так много, а ты не хочешь мне помочь сдвинуть точку сборки, - вернулся к старому Дорожная Пыль.
- Ты опять за своё?! Я же говорю тебе: чтобы перейти к пучку аксиом, создающему другой полноценный мир, надо пройти через неполноценные участки. Это некие  полумиры. В них не хватает каких-то законов, а какие-то  являются лишними. В таких полумирах иногда и тела-то не может быть по действующим там законам. Надо иметь большую энергию, чтобы не развалиться и преодолеть это промежуточное состояние.
- А ты мне можешь дать взаймы эту энергию?
- Ну, вообще-то, если недалеко смещаться, у меня на двоих энергии хватит, но риск большой.
- Я готов. Хоть раз в жизни почувствую, что ощущает воин.
- Да, ты, батенька, оптимист! Ладно, черт с тобой. Подойди ко мне и возьми меня за руки.
    Дорожная Пыль немедленно подчинился. Они стояли и смотрели друг другу в глаза. Постепенно Дорожная Пыль стал ощущать всем телом, как его окутывает какой-то голубой туман. Этот туман всё более и более наполнял  пространство. Ничего не было видно, только пронзительное свечение из глаз Кэкэ. Дорожная Пыль почувствовал, как Кэкэ отпустил одну руку и потянул его за собой.
Они вышли из голубого тумана. Его взору открылась голубая равнина, поверхность которой напоминала затвердевшую губку. Мягкий, рассеянный свет освещал всё вокруг. Кэкэ шёл впереди и тащил за руку Дорожную Пыль.  Неожиданно Кэкэ отпустил руку и присел, рассматривая что-то на поверхности. Невероятная тяжесть навалилась на Дорожную Пыль, веки отяжелели, было трудно смотреть. Он пытался крикнуть, привлечь внимание Кэкэ, но сил вздохнуть уже не было. Раскалывалась голова, жутко тошнило. Дорожная Пыль почувствовал, что падает. Перед глазами в тумане проплывали размытые образы: сосредоточенный взгляд Люции (она к чему-то призывала его), испуганное лицо Лю, нахмуренные брови Сэсэ, потом тела, голые тела над ним – сильные,  настойчивые, женские груди, мужские животы, всё  вперемешку. Они давили его лицо, грудь, ноги. Дорожная Пыль понял, что умирает. Последнее, что он увидел, был человек в коричневом балахоне с капюшоном, который смотрел на него печально и с любовью.