НОСТАЛЬЖИ

беззащитным, надоедливым и капризным, захотелось поплакаться в жилетку, поведать родителю о своём сокровенном, но пришлось соврать, дабы не эскалировать на свету божьем приступ зарождающейся ностальгии с горючими слезами души:
       - Наверное, над океаном летим?
       - Предполагаю, где-то в районе Парижа.

       Умиротворение пришло внезапно, как нежданная оттепель среди студёной зимы. Может, подействовало всеобщее безмятежное сонное царство, созерцание облачного свинцово-белого безмолвия за стёклами иллюминатора, а может, монотонный шум двигателей. Длительное нахождение в самолёте - развлечение не для слабонервных. В какой-то момент датчики, фиксирующие работу мозгового центра, внезапно вышли из строя. Удивительная лёгкость, пришедшая на смену неоправданной череды волнений, завладела моей плотью, превратив его в прозрачное облако. Как ментальный пациент после инъекции психотропного препарата седативного действия, я откинулся на спинку кресла. Казалось, воздушный лайнер давно вышел на расчётную орбиту, стал спутником голубой планеты, а значит, наше паломничество в заоблачные дали никогда не закончится. Ничего страшного: в небесах, также как и на земле, живут, и весьма неплохо. Главное, чтобы когда-нибудь, в необозримом будущем возвратиться в свой дом, Землю, такую родную и противоречивую, весёлую и многострадальную, а не зависнуть в безвременье.

       Полёт плоти и мысли прервался, когда я окончательно смирился с воздушной одиссеей. Обворожительная улыбка стюардессы прервала экскурс в звёздные дали моей души. На этот раз её монолог начался на английском и закончился на русском:
       - Дамы и джентльмены, мы прибываем в город Лос-Анджелес, штат Калифорния. Температура за бортом - плюс тридцать три градуса по Цельсию. Пристегните ремни безопасности. Добро пожаловать в Соединённые Штаты Америки!
       Привычная двенадцатичасовая картинка в иллюминаторе сменилась на ассорти завораживающей глади океана, невысоких горных цепей, утопающих в зелени, рукавов серебристых рек среди бесчисленных городских кварталов с узкими улочками, зданиями и небоскрёбами. Захватило дух от мысли, что уже через несколько минут я стану частью сего благолепия - гармонии урбанизации и природы, единения естества и человеческой выдумки.
       После остановки самолёта отец рванул к выходу, но я остановил его, волнуясь, как перед высадкой на поверхность красной планеты. Америка встретила нас слепящим солнцем, раскинувшим свои лучи среди редких островков белёсо-пепельных облаков. Отец приосанился, отказался от моей помощи и гордо сошёл по трапу, опираясь на трость и поручень:
       - Америка не любит старых, бедных и убогих.

       В таможенной зоне мы пристроились в хвост очереди между лентами. Пока дородный, грозного вида таможенник-африканец проверял документы, я во все глаза рассматривал снующий по терминалу народ. К удивлению, процент белых людей не превалировал над двумя другими расами: громоздкие африканцы наравне с тщедушными азиатами вели себя как истинные хозяева великой державы.
       На все сто я был уверен, что нас, как связку дров, загрузят в автобус и отвезут в отель, но только таможенная зона оказалась позади, наша группа заметно поредела - дети, отделившись от мамки, разбежались в разные стороны. Впопыхах я схватил зазевавшуюся одногруппницу за руку:
       - Ничего не понял.
Женщина вцепилась в громоздкий чемодан, опасаясь быть ограбленной, но узнала меня и скупо улыбнулась:
       - Чего тут понимать? Вроде всё по-прежнему: небо не бухнулось на землю, трава не фиолетовая, пальмы не пластиковые. Да к тому же сегодня пятница, второе августа.
Отец продолжал хранить молчание, с видом знатока исследуя интерьер аэропорта.
       - Где же наша группа и гид? - я испугался, что землячка может испариться так же, как рассосались остальные участники нашего воздушного вояжа.
       - Как, вы разве не в курсе?
Отрицательное покачивание головой сподвигло землячку на откровенность:
       - Это индивидуальный тур под ширмой туризма. Каждый решает свои проблемы, а вылетает на родину в зависимости от завершения дел и срока визы.
Пока мой мозг обрабатывал ёмкую инфу, женщина ускользнула в сопровождении добродушного мекса в шикарном расписном сомбреро.

                                                    Продолжение