оружейников, Смолет и Маколл. Я думаю, что твои меч и чекан парные, из одного набора, и делал их мастер из дома Смолет.
- Точно, - Эндре был удивлен. – Откуда знаешь?
- Нетрудно догадаться с первого взгляда. У оружейного дома Маколлов в гравировках на голоменях клинков обязательно встречаются переплетенные змеи – древний герб королей Лоуласа. И поперечина у них прямая. А у твоего бастарда дужки гарды изогнуты вперед, у самой пятки клинка черненый косой крест, и этот же крест есть на накладках, что на древке клевца. Оружейник дома Смолетов делал, даже не сомневаюсь.
- Знаешь, я, кажется, начинаю в тебя влюбляться. А Варнак твой чем предпочитает пускать кровь?
- У него вендаландский бастард. И он им владеет так, что тебе и не снилось.
- О, охотно верю. Кстати, а почему ты со скитумами ходишь?
- Потому что я по крови сидка. И я люблю оружие моего народа.
- Не сомневаюсь, что ты ими прекрасно владеешь, - со всей серьезностью сказал Эндре. – Как и боевой магией. Ты славно поджаривала этих уродов прошлой ночью. С моим оружием выяснили, а что о кольчуге скажешь?
- Она эрайской работы, как и мои кинжалы. Сиды ковали. Это не чистая сталь, а специальный сплав, в который добавляют особые минералы – их добывают только в шахтах Эрая. Кольца мелкие, склепаны из шестигранной проволоки холодного волочения. Таких в имперских землях не делают. У кревелогских кольчуг звенья крупные и плоские, как монеты с дыркой посредине. Твоя кольчуга стоит не меньше пятидесяти стрейсов, если хочешь знать. Если захочешь ее продать, я у тебя куплю.
- Ты так богата?
- Ну, ты же уступишь мне свою кольчугу подешевле, верно?
Эндре только развел руками, а Кайлани, ошарашив его своими познаниями в оружейном деле, опять ушла в себя. Эндре точил клинок, а девушка сидела, подперев голову кулаками, и смотрела на огонь.
- Давай поговорим, - наконец предложил Эндре, смазав клинок и убрав его в ножны.
- Не хочу.
- Так и будем сидеть и таращиться друг на друга? Я вижу, что тебе надо выговориться.
- Мои мысли тебя не касаются.
- И вообще, ты могла бы быть со мной полюбезнее. Я, как-никак, жизнь тебе спас.
- Может, мне еще с тобой любовью заняться? Прямо тут, в этих развалинах?
- Ну, это было бы неплохо. Во всяком случае, нас бы не так сильно мучил холод.
- Мне не холодно.
- Знаешь, я сейчас во сне впервые увидел Мглу. Раньше я только представлял его облик. Он, оказывается, мой брат-близнец. Он защищал меня от Темного.
- Дрался с ним, что ли?
- Нет. Говорил о каких-то пророчествах и о том, что не позволит забрать меня.
- Темный хотел забрать тебя?
- Да. Он говорил, что мое место рядом с ним. А двойник сказал, что этому не бывать.
- Вот как? – Кайлани пристально посмотрела на рыцаря. – Интересно.
- Наконец-то я хоть чем-то тебя заинтересовал.
- Я не то хотела сказать. Видимо, ты очень нужен этим Всадникам. А двойник, о котором ты говоришь – он просто твой ангел-хранитель.
- Что-то он не похож на ангела.
- Он падший ангел, - сказала Кайлани. – Он должен был оберегать тебя, чтобы ты мог выполнить в этой жизни свое предназначение. Но ему не удалось предотвратить твою смерть. И он согласился стать с тобой одним целым, чтобы ты мог жить дальше. Именно поэтому ты не превратился в вампира.
- Любопытно. Почему ты раньше мне этого не сказала?
- Я думала, ты сам это знаешь. Это был не сон. Я хорошо помню старую легенду о Всадниках, которую однажды рассказывал наставник Батей. Когда они приходят в мир, то всегда ищут трех воинов, подобных себе.
- Оживших мертвецов?
- Да. Черный эликсир не просто оживляет мертвое. Он связывает тебя с Темным миром, и эту связь нельзя разорвать никакой магией.
- Но я не мертвец!
- Ты был отравлен Черным эликсиром, Эндре. Теперь, когда Всадники пришли на землю, они рано или поздно подчинят тебя своей воле, и ты станешь одним из них. – Тут Кайлани помолчала. – По правде говоря, я должна была бы убить тебя, пока ты спал, но мне почему-то жаль тебя. Может быть, Сигран сможет тебе помочь.
- Сигран?
- Мать-Наставница. Она умеет исцелять.
- Ты только что сказала, что связь с Темным нельзя разорвать магией.
- Это я так думаю. Но Сигран может рассудить по-другому.
- Ты плачешь?
- Я думаю о Варнаке. Он… он ведь тоже восстал из мертвых.
- Как? – Эндре был удивлен. – Его тоже травили тем же ядом?
- Нет. Мать Сигран рассказала мне о его детстве. Варнак родился мертвым, его задушила пуповина, обмотавшаяся вокруг шеи. Повитуха спасла его, но это был знак судьбы. Варнак не должен был жить – и выжил.
- Чепуха какая! Мало ли таких случаев бывает?
- Варнак был отмечен Митарой. Это не простое совпадение.
- И ты думаешь, что я тоже могу быть избранником Митары, так? Именно поэтому ты не перерезала мне горло во сне?
Кайлани не ответила, лишь кивнула. И Эндре внезапно ощутил сильнейшее желание обнять ее, прижать ее голову к своей груди – и утешить.
- Ты чего-то боишься? – спросил он.
- Варнак тоже может попасть под власть Темных. Может, потому он и молчит.
- А я думаю, все не так плохо. Если твой друг Варнак и впрямь такой замечательный охотник, как ты рассказываешь, он поймет, что мы с тобой живы и здоровы.
- С чего ты взял?
- Следы, милая. Сорочий Приют сгорел, но наши следы остались. Снегопада и ветра не было два дня, и Варнак сможет проследить нас от самого Сорочьего Приюта. А это значит, нам надо подождать еще немного. Мы нашли неплохое убежище. Мертвецов поблизости нет, иначе они бы уже зашли к нам на огонек. А в Оплот мы всегда успеем.
- Все верно!
Эндре вздрогнул и обернулся на голос. А миг спустя Кайлани с радостным визгом бросилась на шею высокому мужчине, стоявшему в дверях мельницы.
- Ой, Варнак! – восклицала она. – Наконец-то! Я так боялась, я…
- Все в порядке, Кайлани, - охотник поцеловал девушку, а потом мягко высвободился из ее объятий и шагнул к Эндре. Следом за ним вошли два сида, совсем еще дети.
- Меня схватили Серые, - сказал Варнак. – Ихрам, мерзавец, продал меня с потрохами. Они забрали у меня камень и филактерию. А ты, верно, и есть рыцарь-вампир, верно?
- Рыцарь – да, насчет вампира сомневаюсь, - Эндре встал напротив охотника и принял ту же позу, что и Варнак: руки заложены за поясной ремень, правая нога слегка выставлена вперед. Поза уверенного в своих силах воина, ведущего переговоры с возможным врагом. – Меня зовут Эндре Детцен.
- Я знаю, Кайлани назвала мне твое имя. И я на самом деле чувствую, что с тобой что-то не так.
- Это хорошо или плохо?
- Не знаю. Пока я знаю только одно – ты помог Кайлани, которая мне очень дорога. И за это я не убью тебя.
- Убьешь? Я тоже умею убивать, Варнак, - ответил Эндре. – Если хочешь, докажу.
- Я не против, - Варнак сверкнул глазами. – Но твоя смерть не принесет нам пользы. Пока не принесет. Твою судьбу решат Наставники.
- Свою судьбу я буду решать сам, воин, - Эндре почувствовал злость. – Если ты с этим не согласен – меч из ножен долой!
- Нет! – внезапно крикнула Кайлани. – Еще не хватало, чтобы вы дрались тут из-за меня.
Эндре усмехнулся. Варнак был серьезен. В его серых глазах затаились огоньки гнева, но охотник, овладев собой, не дал гневу вырваться.
- Дай мне Духов Камень, Кайлани, - сказал он. Девушка взяла сумку, достала кристалл и протянула охотнику.
- Оставайтесь тут, - велел Варнак сидам и вышел. Эндре посмотрел на Кайлани, но ее глаза были пусты.
- Кажется, ты создал любовный треугольник, братец, - раздался в сознании голос Мглы. – И я чувствую, что у тебя есть шансы на взаимность.
***
Артон обожал такие мгновения. Те мгновения, в которые он особенно остро чувствовал, что его воле подвластны тысячи людей.
Молодой император стоял на краю нависшего над дорогой невысокого обрыва и смотрел, как мимо него проходят войска. Первой мимо своего императора прошли союзники – шесть сотен конников, присланных хаутами, племенным союзом, который покорил когда-то его дед. Лица конных хаутов и наконечники их длинных копий были вымазаны алой краской, символизирующей кровь врагов, а медные и бронзовые колокольчики, которыми обшивались края кожаных попон их коней, звенели дружно и весело. Хауты пронеслись мимо Артона с боевыми кличами, и далее на дороге появились сотни легиона «Вестриаль» - одного из самых прославленных в имперской армии. Проходя мимо императора, воины по знаку сотников разом ударили рукоятями мечей в свои большие овальные щиты, и гром, подобный грохоту камнепада в горах, пронесся над дорогой. Император поднял руку, приветствуя своих воинов.
- Veria valla! – древний боевой клич вестрийцев прозвучал над долиной грозно и протяжно.
- Valla vorem! – крикнул в ответ император.
Накануне вечером Артон, Марий Ателла, назначенный десницей императора в этом походе, командир легиона «Вестриаль» Аврий Лулла и старшие офицеры обсуждали в императорском шатре последние детали начавшейся кампании. Пока конечной целью был Йорхейм – столица провинции, где Артон намеревался устроить свою ставку. Ярл Альдрик уже оповещен и ждет гостей. Письмо от ярла гонец из Йорхейма доставил как раз накануне совета – Альдрик готов предоставить все необходимое для императорской армии и со своим войском присоединиться к ней. «Буду горд и счастлив внести свою лепту в великий поход по окончательному искоренению мерзкого язычества, - писал ярл, - и, как верный слуга его величества, готов споспешествовать ему в этом походе всеми силами и помыслами своими». Приглашенный на совет Эдан Гариан, выслушав письмо ярла, лишь сказал:
- Все будет именно так, как мы предрекали, государь. С языческой скверной в наших землях будет покончено раз и навсегда.
План, предложенный Ателлой, был вполне логичен – император остановится в Йорхолме, во дворце ярла, при нем останется легион «Вестриаль» и гвардия для охраны. Вспомогательные части, солдаты ярла, алманские стрелки и конница, будут охранять Серых братьев, обеспечивая их безопасность. При необходимости император со всеми силами сможет быстро выдвинуться к Вечным горам – месту, о котором все время говорил брат Гариан.
- Главное капище язычников расположено на вершине Ледяного Клыка, и ведет туда одна-единственная дорога, - сказал Гариан. – Безумные язычники ждут часа, указанного в их нечестивых свитках. И этот час все ближе. Как только весть о приходе императорской армии разнесется по всему Йору, они попытаются тайно проникнуть в него, чтобы пробудить против нас не только свои мертвые рати, но и силы адских стихий. Мы к этому готовы, пусть его величество не беспокоится. С помощью Господа мы посрамим врага. Судьба язычников решена, и поход будет недолгим.
- Ваша вера внушает уважение, отец Гариан, - отозвался Ателла, - но для нас безопасность императора превыше судеб мира, о которых вы все время нам твердите. Я буду советовать его величеству отправляться в это ваше треклятое святилище только после того, как сам буду уверен в полной безопасности похода.
- Давайте определим, что у нас сейчас немного другая задача, - заметил император. – Не забудьте про восставшую нежить и черных всадников, о которых говорит святой отец. Начать надо именно с них.
В этот момент на губах Гариана появилась странная улыбка. Артон заметил ее и почувствовал неприятный укол в сердце. «Он что-то знает, но не хочет говорить, - подумал молодой император. – Что ж,
