Кошачий бум. Городское фэнтези

Виня вышла в домашних кроссовках, благо сумка-пояс была на ней.
    Захлопнули дверь, не возясь с замками, спустились на лифте и пошли по улице к трамвайной остановке, очень мило беседуя. Улыбающийся до ушей Макс держал Виню и Ришу под руки. А потом уже не держал, поскольку жестикулировал.
    А когда, как обычно, начал читать свой любимый стишок, то не заметил подошедший трамвай.
    -Если вас поставить раком
    И соски зажать в тиски…
    Виня и Риша проскочили в вагон.
    -Мы поехали к подруге на неделю, а тебе пора к тёте Люде в Химки, - сказала Виня в закрывающиеся двери, и трамвай помчался, кренясь на один бок.
    Возле метро они сошли и долго гуляли по магазину, пытаясь отвлечься на разглядывание витрины с разными мелочами для рукоделия…

    Через несколько часов они сочли, что можно вернуться, и осторожно подкрались к дому, к лифту, к двери квартиры…
    Гелий из редакции еще не приехал, дома все было как обычно – художественный беспорядок из различных предметов и продуктов.
    Они устроились на кухне, чтобы поесть, Риша стремилась обсудить происшедшее, Виня отмалчивалась и наблюдала за котами, по очереди пытавшимися флиртовать со Стрылькой.
    Издавая нежное призывное «мр-р», Тедик старался подобраться к беленькой кошке со спины и ухватить ее за загривок. Малдер уже предпринял такую попытку, получил лапой по щеке и ретировался под гардероб. Тедик тоже получил лапой по щеке, после чего Стрылька повернулась к нему спиной, как это сделала бы человеческая женщина.
    Но Тедик был не человеком, а котом, поэтому не стушевался, а обрадовался, запрыгнул Стрыльке на спину и… кубарем полетел под тот же гардероб от ее увесистого тумака, натолкнулся на Малдера, и они с дикими воплями сцепились в драке.
    Виня побежала за холодной водой, Риша побежала к двери и несколько раз переспросила, кто там, пока Гелий не вышел из себя и не заорал что-то неразборчивое, после чего стало ясно, что это точно он, и Риша дверь открыла.
    Риша принялась рассказывать Гелию о происшедшем, он неожиданно рявкнул на неё.
    -Не верю! Не было этого! Вы врёте! Макс не мог  это сделать, и нет у него никакого ножа!
    Виня опешила.
    -Что ты несёшь? Какой резон нам тебе врать?
    И внезапно догадалась.
    -Статью в редакции не взяли!
    Гелий зыркнул на неё исподлобья.
    -Всё не взяли. Всё, что я принес!!!
    -Тише, не кричи. В этой редакции не взяли, в другой возьмут.
    -Возьмут, конечно. Мне всегда удавалось напечатать всё, что я писал, рано или поздно…
    Внезапно бешено заорали дерущиеся коты, и Гелий тоже заорал снова.
    -Убью гадов! Устраивают мне террор! Все устраивают мне террор! И вы тоже!
    Было уже непонятно, на кого он орал, но пинать ногами он начал котов. Тедик и Малдер, как более опытные, разбежались и попрятались, а Тугрик визжал от боли и продолжал бестолково метаться посреди комнаты.
    Виня тоже завизжала.
    -Ты забьешь его до смерти!
    И оттолкнула Гелия, упершись обеими руками ему в пояс.
    Гелий посмотрел на Виню, нехорошо улыбнулся, примерился и пнул ее носком ботинка в низ живота. А потом мгновенно перехватил обе ее руки, когда она попыталась вцепиться ему в глаза. Она перестала драться и стиснула зубы. Но ее просто поднесли к тахте и посадили на пуфик.
    -Больно?.. Ты сама виновата. Ты ударила меня еще сильнее, ты попала мне по мошонке. Я мог тебя убить на месте.
    -Неправда! Я тебя просто оттолкнула!
    -Правда! Ты меня ударила! Очень больно!
    Виня замолчала.
    -Ты сама виновата!.. Не знаю, что дальше делать!.. Солнышко, не уходи от меня!..
    Виня молча посидела на тахте, потом пошла в ванную, стянула с себя леггинсы и трусы, взглянула. Во весь лобок разлился темно-лиловый синяк. Боли она почти не чувствовала, как это с ней бывало в экстремальных ситуациях.
    Позвала Ришу и показала ей синяк.
    -Песец, - проговорила задумчиво. Она слышала от кого-то, что если муж один раз ударит, то потом и будет бить. А уходить ей некуда, разве что на улицу…
    Риша непонимающе посмотрела ей в глаза.
-Это анекдот. Японец вернулся на родину из России и рассказывает своим: - Русский язык очень странный. Всё называется одним словом. Шуба – песец, шапка – песец, попал под машину – тоже песец…
    Риша продолжала недоуменно помаргивать светлыми ресницами.
    Виня объяснила, на какое слово похоже слово «песец». Риша тихо засмеялась.
    К ним подошел Гелий.
    -Солнышко, прости, не уходи от меня! Я больше никогда тебя не ударю! Не уходи!.. Никуда не отпущу кисиньку! Прости!
    Он снова схватил ее в охапку и отнес на тахту, вынув по пути ключи из входной двери и из Вининой сумки-пояса.
    Она смирилась и часа через три заснула в его объятиях…

                                                     5.

    Вместо сцены было просто небольшое пространство посреди зала, окруженное рядами кресел.
    Виня посреди светового круга играла на чем-то напоминающем гибрид флейты и органа. Серебристая, слегка изогнутая трубка несла на конце серебристый же шар немногим более Вининого кулака, а на шаре возвышался пучок словно маленьких органных труб, напоминавший готический собор (центральные трубки в пучке были длиннее). Звук инструмента напоминал синтезатор, включенный одновременно на тембрах флейты и скрипки…
    Мелодия была настолько необычной и пленительной, что Виня, проснувшись, чуть не заплакала, потому что не запомнила ни одной музыкальной фразы.
    И вздрогнула от неистового вопля.
    -Кошки! Гады! Убью, суки! – надсадно орал Гелий, потрясая кулаками над грудой газет, лежащей на столе.
    Виня слетела с тахты, подскочила к Гелию, спросила внешне спокойно, хотя колотящееся сердце сотрясало грудную клетку:
    -Что они сделали?
    -Обоссали авторские экземпляры!
    -Так ты ж кладешь их где попало. Я говорила – в шкафчик за запертую дверцу или в ящик стола. У них туалет – картонная коробка с газетами. Или они, по-твоему, отличают, где ценные газеты, а где бросовые?
    -Сейчас сволочей за хвост и головой об стенку! Они нарочно это сделали! Они мне мстят! Не так погладил, не так посмотрел!
    -Гелий, перестань. Вовсе они не нарочно, это всего-навсего кошки.
    -Я им сейчас устрою…- бормотал Гелий, бегая по комнате и пытаясь поймать несколько кошек одновременно. – Выбирай: или я убью их сразу, или на неделю в подвал.
    Он открыл входные двери – в квартиру и в коридор. Кошки тут же ринулись вон и удрали по лестнице туда, куда Гелий хотел их отправить.
    Стрылька закопалась в одежду на Вининой полке в гардеробе. Хорошо, подумала Виня. Гелий на ее полках не роется, а умная кошка не покажется, пока его настроение не переменится.
    В распахнутую дверь робко заглянула пожилая соседка.
    -Ой, что тут у вас? А я хотела спросить, не отдали ли вы беленького котика?
    Гелий глянул на нее, и она мгновенно испарилась.
    Он захлопнул и запер дверь.

    По замку поскребли ключом и явно не попали куда надо. Затем, заикаясь, пискнул звонок. И тут же последовали тяжкие удары в дверь сразу сверху и снизу, должно быть, одновременно руками и ногами.
    Гелий подошел и спросил, из-за двери что-то пробормотали. Гелий открыл, и  в квартиру ввалился пьяный в зюзю Пашка.
    Пашка, шатаясь от стены к стене, сразу отправился на кухню и завалился на диван спать, сбросив с себя только ботинки.
    Гелий немного пометался по непривычно тихой без кошек комнате и пошел готовить чифирь, высыпав в заварочный ковшичек целую пачку чая. Он гремел посудой и мебелью, к тому же что-то немузыкально пел во весь голос.
    Пашка недовольно заворочался, потом попросил не мешать спать.
    -Я хозяин квартиры, что хочу, то и делаю, - последовал демонстративно надменный ответ.
    Пашка неторопливо сел, затем встал. Он держался на ногах вполне твёрдо, и глаза у него были не осоловелые, а бешеные.
    -Ты эгоист, ты никого не уважаешь, ты всех гребешь под себя. А я сейчас нервный. Ты меня достал неуважением, а я выпил, и у меня несколько обломов, так что я тебя сейчас бить буду.
    Пашка схватил с полки буфета скалку, примерился, покусывая губы, и с размаху саданул ею Гелия по голове. Тот не пытался ни уйти, ни увернуться, ни прикрыться, просто стоял, свесив руки.
    Пашка выглянул из кухни и подмигнул Вине, застывшей посреди комнаты.
    -Больше он над тобой издеваться не будет.
    Неземная наивность, подумала Виня.
    Пашка снова повернулся к Гелию, поигрывая скалкой.
    -Ты, конечно, можешь ночью подойти и е…нуть меня топориком, но если ты меня не убьешь, то я встану и тебя прикончу. А если ты напишешь на меня заяву, то лет через пять я выйду откуда угодно, из психушки или тюрьмы, по-любому, и тебя урою.
    -А зачем бы мне это было надо, сам подумай? – спокойно спросил Гелий, не двигаясь с места. – Не собираюсь я тебя сажать.
    Пашка еще раз хрястнул его по голове скалкой. У Гелия по виску потекла кровь.
    -Хочешь, побью? Хочешь, убью? Искалечу? – выплевывал слова, заводя сам себя, Пашка.
    -А что тебе это даст? – монотонно вопрошал Гелий. – Сам подумай, какой результат-то ты хочешь получить? Ну, искалечишь. А чего добьешься? Если бы ты меня убил, быстро и результативно, я был бы тебе благодарен, а если я буду жить и мучиться, то это ничего не даст ни мне, ни тебе.
    Гелий сдвинулся с места и очень неторопливо прошагал в ванную, бросив на ходу Вине:
    -Завтра – развод.
    Пашка посмотрел, что он делает, и подошел к Вине.
    -Ну вот, теперь всё в порядке.
    И обхватил ее, направляя к тахте.
    -Не надо, - Виня вышла из оцепенения.
    -Надо. Я могу заставить этого идиота отдать тебя мне. Вместе с квартирой. Я всё могу.
    Виня, как обычно, усыпила его бдительность, вывернулась из Пашкиных рук и, пока он восстанавливал равновесие, выбежала в коридор, мельком отметив,  что Гелия уже нет ни в ванной, ни в квартире вообще.
    Виня побежала вниз по лестнице, слыша, как Пашка ломится в дверь ванной, думая, что Виня заперлась там. По всему дому разносились мощные удары и крики.
    -Виня, открывай!!! Дверь сломаю!!! Открывай!!!
    В ванной, наверно, заперлась Риша.
    Виня добежала до первого этажа и хотела спрятаться под лестницей, но обнаружила там Гелия и ринулась вон из подъезда. Гелий ее остановил.
    -Не ходи, простудишься. Сейчас его заберут, соседи милицию вызвали, он уже к ним ломится вместо нашей ванной. Слышишь?
    Матерщина отчетливо доносилась с восьмого этажа на первый.
    -Развестись мне с тобой надо. Да где я лучше найду? Лучше не бывает.
    С плачем пробежала Риша в разорванной одежде и выскочила на улицу.
    Гелий, подумав и прислушавшись, счел, что под лестницей уже небезопасно, и потащил Виню за руку следом за Ришей. Он открыл дверь одновременно с милицией.
    -Стоп! Вы куда? Это вы здесь устроили дебош?
    -Нет, это у нас, квартира 52, восьмой этаж, - быстро сказала Виня.
    На Виню внимательно посмотрели, скомандовали ждать внизу с одним из милиционеров, поднялись на лифте.
    И через пару минут провели, подталкивая резиновыми дубинками, Пашку с задранными вверх руками.
    Виня и Гелий переглянулись.
    -Вернется, как только выпустят.
    -И ты ему откроешь?
    -А почему нет?
    -А потому, что он опасен. И для меня, и для тебя, и для Риши.
    -Как ты думаешь, она вернется?
    -А куда ей деваться?
    -Ты права. Впустим его? Он мой друг, и он нас кормит.
    -Постояльцев