Ложь.Записки кулака

убегающего штаба,  двумя пулемётчиками, но мысленно их похоронил, потому что очень уж авантюрная была затея, оставить двух рядовых на растерзание неприятеля. Выслушав короткий рапорт солдата,  он бегом бросился в дом, сразу вернулся и пригласил Сергея войти.
  В большой опрятной комнате, в окружении командного состава, за массивным столом восседал командир полка. Когда Сергей строевым шагом подошел к столу и приложил ладонь к виску, полковник встал, опустил руки по швам и выслушал его рапорт. Офицеры, видя, что полковник стоит по стойке смирно перед неизвестно откуда взявшимся рядовым, тоже встали. Выслушав рапорт Сергея, командир предложил всем садиться, в том числе и Сергею. Он помялся и присел на краешек стула. Полковник попросил  рассказать обо всем, что было с ним после ухода войск. Сергей подробно рассказал, как они отбили три атаки австрияк и как те, не выдержав огня, позорно бежали с поля боя. Как потом  искали свою часть и случайно напали на ее след.
  - А где же твой напарник, - спросил полковник, - живой ли он?
      - А как же, ваше высокоблагородие, жив и здоров!
      - А где он?
- Там на улице, охраняет пулемёт, - махнул рукой Сергей в сторону окна.
      - Так вы и пулемёт притащили?
    - А как же? Он же за мной числится. Мы еще и две коробки с пулемётными лентами принесли.
      - Да понимаешь ли ты, Пономарев, что совершил? Вы с напарником не только выполнили мой приказ задержать наступление противника, но и осуществили совершенно немыслимое - за сутки прошли восемьдесят верст, таща на руках пулемёт и коробки с лентами.
    Полковник встал из-за стола, подошел к Сергею, со слезами на глазах обнял его и трижды поцеловал. Затем снял со своей груди Георгиевский крест и приколол его к рубахе Сергея.
- Носи, заслужил герой!
- Служу царю и отечеству! – еле выговорил от волнения Сергей и наивно спросил:
      -А как же вы, ваше высокоблагородие, будете без Георгия?
      - А я, Пономарёв, выхлопочу Георгия тебе, и буду носить его на своей груди. Вот и побратаемся. Согласен?
    - Согласен, ваше высокоблагородие!
      - Тогда лады!
    - Да вот еще, ваше высокоблагородие, чуть не забыл за часы, – Сергей достал часы и протянул полковнику.
    - Нет уж, рядовой Пономарёв, это тебе подарок на память от меня лично. Береги и воюй исправно!
        Сергей, растроганный такой милостью, поблагодарил полковника, офицеров и попросил разрешения уйти, но полковник сказал, чтобы он сел на свое место. Потом что-то прошептал адъютанту и приказал одному из офицеров позвать напарника Сергея. Через некоторое время распахнулись двери, и в проеме появилась массивная фигура Николая, тянувшего за собой пулемёт. На груди висели, связанные ремнем, пулемётные коробки.
        - Ты зачем, Гусев, притащил пулемёт, ведь здесь не австрийцы, а русские?
        -  Ваше благородие, нельзя имущество без присмотра оставлять на улице, враз умыкнут, а здесь никто не посмеет, - ответил добродушный Николай.
- Мы все в этом больше чем уверены, - оглядывая богатырскую фигуру Николая, засмеялся полковник. Засмеялись и остальные офицеры.
- А теперь поставь его вон в тот угол, а сам садись за стол рядом со своим первым номером.
      - Слушаюсь, ваше благородие!
      В это время в комнату вошли несколько солдат, неся в руках всевозможную посуду с едой из запасов купчика, и стали расставлять её на столе. Появились и замысловатые бутылки с невиданными наклейками. Ни Сергей, ни Николай никогда подобного не видели и даже не догадывались о существовании среди выпивки такого разнообразия. Здесь были и водка, и коньяки, и шампанское, не говоря уж о всевозможных закусках на разрисованных тарелках.  Когда присутствующие расселись за столом и наполнили бокалы, полковник, подняв свой бокал, встал и торжественно сказал:
    - Лично от себя и от всего состава вверенного мне полка поднимаю этот бокал за тех, кто выполнил свой солдатский долг, будучи до конца верен отечеству и присяге! Ура, господа офицеры!
               
Вскоре о подвиге узнали сослуживцы. Слава Сергея и Николая, как опара на дрожжах, росла и ширилась. Об их подвиге говорили во всех отделениях и командах. Им приписывали такое, чего они и сами о себе не знали. Тем более, что нельзя было не верить этим слухам. Все же Сергей был первым и единственным рядовым - георгиевским кавалером во всем полку. Ему отдавали честь даже старшие по званию.
Тем временем, австрийцы, прорвав русский фронт, заняли несколько городов и сотни населенных пунктов. И только когда к нашим войскам подошли резервы, наступление противника удалось остановить. В этих боях русские понесли ощутимые потери, как в людях, так и в материальной части. Особенно большие потери были среди младшего командного состава, ибо именно они несли на себе основную нагрузку при обучении рядовых, а потом вели их в бой. Надлежало немедленно пополнить младшими командирами армию. Для этого стали подбирать из рядовых наиболее грамотных и отличившихся в последних боях. Одним из первых на курсы был зачислен Сергей.
  Опять знакомый дарницкий лагерь под Киевом. С его приземистыми казармами, обширным плацем и даже с некоторыми прежними командирами. Сергей надеялся встретить среди курсантов и Хохла, но он словно в воду канул - ни духу, ни слуху. Живой ли? И снова рутина занятий и муштры. Снова подъем, гимнастика,  изучение устава и закона божьего. Очень тяготился он обязательным посещением церкви с ее нудными молитвами, молебнами и проповедями. Не терпел он и священника - отца Иосифа, безграмотно и бездарно проводившего занятия по закону божьему. Сергей, благодаря бабушке Вере, хорошо знал святое писание и часто своими вопросами ставил отца Иосифа в неловкое положение. Так, например, он спрашивал священника:
        - Вот, отче, в писании сказано, что Адам и Ева были первыми людьми на земле. Это правда?
        - Истинно так, сын мой!
        - Потом говориться, что у них родились дети?
  - И это истинно так!
- Потом говориться, что когда дети подросли, то они пошли в другие страны и взяли себе жён?
    - И это так!
- Но откуда взялись эти жёны, если Адам и Ева со своими детьми были первыми и единственными людьми на земле?
  Отец Иосиф закатывал глаза, морщил лоб, долго думал и в таких случаях говорил: «Не богохульствуй, сын мой!». Но священник ни на кого не держал зла. Был отзывчивым, благодушным и миролюбивым, да еще частенько под градусом. В офицерском составе были люди временные. Одни из них отсиживались в тылу, боясь попасть на фронт. От других, под благородным предлогом, постарались избавиться в боевых частях. Кое - кого любвеобильные мамаши постарались за деньги устроить подальше от фронта.  Но всех их объединяло одно – ненависть к своему положению, перерастающую в  ненависть к тем, кого они обучали.  Бесило их то, что здесь, на курсах, не было продвижения по службе, а тем более возможности получить награду, какой можно было бы удивить родных и знакомых, приехав в отпуск. И  вдруг приезжает с фронта георгиевский кавалер. И не какой-нибудь, из благородных, а самый обыкновенный  деревенский вахлак. Поэтому никто не стал интересоваться тем, за что Сергей получил Георгия, а вместо этого ему на своей шкуре пришлось испытать издевательства офицеров. Его до седьмого пота гоняли по плацу, старались загнать в угол каверзными вопросами по устройству  оружия, требовали излагать  наизусть уставы и положения, а так же безукоризненно стрелять по мишеням. Сергей, на свое счастье, обладал уникальной памятью и все, что он слышал хотя бы раз, оставалось в его голове навсегда. Отвечал на вопросы четко, грамотно, без смущения. Он чувствовал, что его знания не хуже, а даже лучше, чем у отдельных офицеров и поэтому держался с достоинством. Не заискивал, но и не зазнавался, был чужд гордыне. С товарищами ладил и всегда приходил на выручку. Все чаще и чаще к нему обращались за помощью, просили объяснить непонятное. Он не отказывал, и вскоре о его успехах  узнало высшее начальство. Жизнь Сергея в корне изменилась. Узнав его, как грамотного и толкового солдата, вскоре определили помощником командира взвода курсантов и даже стали поручать проведение с ними отдельных теоретических и практических занятий.
Так продолжалось до окончания школы. За всё время учёбы Сергей не только получил необходимые знания, но научился спрашивать и отвечать за своих подчиненных. Наконец состоялся выпуск, курсантам были присвоены звания унтер-офицеров и выданы проездные документы. Сергей, за успехи в учебе, был удостоен звания старшего унтер-офицера.
                Прибыв в часть, Сергей сразу же почувствовал, что назревают серьезные события. Бросалось в глаза большое количество артиллерии, пулеметов, лошадей и повозок, не говоря уже о солидном пополнении среди солдат и офицеров. В штабе его встретили приветливо. Полковника  не было, и принял его штабс-капитан Кокорин, молодой, щеголеватый человек с ухоженными усиками. Он от всей души поздравил его с присвоением чина, пригласил Сергея к столу и присел  сам. Затем  откинулся на спинку стула и, не спрашивая об учёбе в школе, доверительным и  задушевным голосом стал неторопливо говорить:
      -  Я не расспрашиваю о твоей жизни в школе, так как знаю ее не хуже тебя. Хочу поговорить с тобой сразу о деле. Не думай, что я буду поучать тебя, призывать к беззаветному служению царю и отечеству. Нет, унтер, я хочу рассказать тебе, что нас ждет впереди, и хочу, что бы ты это знал! Об этом тебе никто больше не расскажет, а я открою некоторые секреты, и сделаю это сознательно, ибо именно  такие, как ты, будут решать судьбу России. Однажды ты уже проявил геройство при отступлении своей части, а теперь тебе придется проявить свою смекалку при наступлении. Это пока секрет, но, к сожалению, не для врага. Наверняка они, благодаря разведке, хорошо осведомлены о планах нашего командования, но их беда в том, что у них дефицит в людях. Кроме того, командовать нашим фронтом будет генерал Брусилов, умный и толковый военачальник, а это немало значит. Но и он приведет нас к победе только в том случае, если умело воевать и руководить людьми будут знающие свое дело командиры. Тут недавно  про тебя вспоминали. Полковник решил, что бездарно придавать по пулемёту в каждую роту. Он предложил объединить  пулемётные расчеты  в отряды и сделать их передвижными, снабдив  повозками.  Таким образом попытаться создать несколько небольших мобильных подразделений для удара в нужном месте, а при необходимости использовать их и как щит. Поэтому ждали тебя, планируя поручить обучение одного отряда именно тебе. Полковник еще будет  говорить с тобой, но ты, не дожидаясь его приезда,  создавай  себе отряд в количестве тридцати двух солдат, четырех пулеметов и десяти повозок. Людей, лошадей, повозки подбирай по своему усмотрению и начинай тщательно готовить людей к боям. Времени в обрез. Надеюсь, что задача тебе ясна, так что, господин старший унтер-офицер, за дело! Желаю удачи!  
Штабс-капитан поднялся, протянул Сергею руку для пожатия и проводил его до двери.
      Вернувшись из штаба дивизии,  полковник в первый же день собрал офицеров и младший командный состав. Это было что-то новое, так как до него никто и никогда такого не делал. Он