познакомил подчинённых с обстановкой на фронте, положением дел в полку и поставленной перед войсками задачей. Сергей многое уже узнал из беседы с Кокориным, однако слушал с большим вниманием, ожидая, что полковник сообщит что-то новое. Но не дождался. Полковник добавил, к услышанному ранее от капитана, что артиллеристы и пулемётчики будут теперь подчиняться непосредственно командирам батальонов и приказал усилить подготовку личного состава к будущим боям.
Прошло всего три дня, но Сергей успел сделать немало. Очень помогало то, что многих рядовых он знал в лицо, знал их сильные и слабые стороны. Сначала он подобрал толковых ездовых, поручил им отобрать хороших лошадей и исправные повозки. Хуже было с пулемётчиками, ибо других пулеметчиков, за исключением Николая Гусева, он не видел в деле. Пришлось проверить десятки людей на сообразительность, на знание материальной части и умение стрелять из пулемёта. На четвертый день отряд был сформирован, и началась изнурительная учеба. Сергей добивался от подчиненных автоматизма во владении пулемётом, слаженности между ездовыми и стрелками при развёртывании позиции, умения рыть стрелковые ячейки и пулемётные гнезда, маскироваться, и многим другим хитростям. Непонятно откуда возникла идея, что неплохо было бы научиться стрелять прямо из повозок, не снимая пулемётов на землю. Эта мысль Сергею понравилась, и он решил на свой страх и риск изменить изначально предложенную командирами тактику ведения боя.
Когда через две недели командир батальона, в окружении офицеров, пришел проверять боеготовность отряда, бойцы показали настолько необычную выучку, что проверяющие были поражены увиденным. По сигналу, на боевую позицию из-за пригорка, неожиданно выскочили четыре повозки с боевыми расчетами. Они мгновенно развернулись, и в сторону предполагаемого противника застрочили, установленные сзади пулемёты. Потом, опять по сигналу, мгновенно скрылись в лощине. Удивлению гостей не было предела. Сергей заметил, что большинство офицеров были шокированы этим новшеством и о чем-то, между собой, активно заговорили, пожимая плечами и разводя руками. Однако было заметно, что батальонного командира увиденное очень заинтересовало. Он наверняка понял, какой выгодой обернется новый прием в ходе боя.
Обычно для пулемётов оборудовали гнёзда и ждали, когда противник пойдет в наступление. До этого они бездействовали. При таком раскладе пулемёты играли свою роль только при лобовой атаке противника, а в худшем случае огневые точки накрывали ещё в ходе артподготовки и войска оставались без прикрытия. Одним словом, пулемёты использовались только в обороне. При атаке пулемётчики не успевали за атакующими бойцами, тянулись позади и не могли поддержать их своим огнем. Но если повозки с пулемётами внезапно окажутся впереди идущих в наступление, то пулемётчики своим появлением и неожиданным шквальным огнем воодушевят солдат и расчистят пространство для атаки. При обороне пулемётчики на повозках смогут вступать в бой далеко впереди за линией обороны и основательно потрепать ряды наступающих еще на подступах к позициям своих войск. Причем и в первом, и во втором случае, неприятель не сможет применить артиллерию. Все будет заключаться во внезапности и быстроте. Пулемётный отряд сможет даже пройтись по тылам неприятеля, ибо по нему нельзя будет стрелять из - за боязни убить своих.
О выдумке Сергея было доложено командиру полка и его вызвали к полковнику. Тот попросил рассказать обо всем подробно, внимательно выслушал, вникая в каждую деталь, и сказал, что хорошо бы внедрить такую новинку во всех пулеметных отрядах. Обучать другие отряды не пришлось. Пока шла штабная волокита, пока рядили и судили о необходимости переучивания, полк подняли по тревоге и выдвинули на передовую. В этот раз Брусилов сосредоточил на нужных направлениях большое количество артиллерии, конницы и бросил на прорыв обороны противника. Фронт был с ходу прорван в нескольких местах и враг стал поспешно отступать. В прорыв пустили конницу, которая не давала противнику зацепиться на промежуточных рубежах. Вот тут и проявилось преимущество мобильных огневых точек перед стационарными пулемётными ячейками. Отряд Сергея не ждал, когда на него нападет противник, а он сам нападал на него в нужное время и в нужном месте. Пулемёты Сергея, обычно внезапно оказывались перед носом противника, а иногда и у него в тылу. Причем отряд не отставал даже от конницы, а зачастую был и впереди неё. За это отряд окрестили “летучим”. Забегая вперед, скажем, что эту тактику впоследствии успешно применяли в боях конники Будённого и батьки Махно, прославившие легендарные тачанки.
За какие-нибудь два неполных месяца войска Брусилова не только отвоевали все потерянные города, но разгромив группировку противника, вошли в Румынию. Несмотря на непрерывные бои, отряд Сергея не потерял ни одного солдата, ни одной лошади. За успехи в освобождении русских земель многие офицеры, младшие командиры и даже рядовые были награждены орденами и медалями. Был награжден вторым Георгием и Сергей. Но в Румынии Сергею не повезло. Вражеской разрывной пулей ему перебило обе руки.
Провожать Сергея на лечение пришли командир батальона, начальник штаба полка и сам полковник, не говоря уже обо всем личном составе отряда. Отвезли его в Киев, где врачи обработали раны и отправили Георгиевского кавалера в Москву, в элитный лазарет, который был под опекой самой императрицы Александры Фёдоровны. Кроме Сергея в палате лежат подпоручик Корольский, выходец из поляков. Он учился в Московском университете, но за какие-то неблаговидные проступки был из него исключен, арестован и отправлен рядовым на фронт. Служил он в армии Самсонова на Западном фронте. Когда армия потерпела поражение, его полк попал в окружение и командир полка приказал своим подчиненным на свой страх и риск отдельными группами пробиваться к своим. Корольский собрал вокруг себя пару сотен бойцов, оставшихся без командования, и повел их на восток. Шли по тылам противника, без еды и почти без боеприпасов, и все же, после изнурительного похода, вышли в расположение русских войск. Особая заслуга его была в том, что он, будучи ранен в руку и ногу, сохранил и вынес из окружения знамя полка, не бросил в беде бойцов. За этот героический подвиг был награжден Георгием и произведен в офицерский чин. О своих подвигах, спустя некоторое время, Корольский сам рассказал Сергею, не стесняясь в выражениях в адрес бездарных офицеров, генералов и даже царской семьи. Сергей рассказал о себе, но в отличие от Корольского, о своих командирах сказал только хорошее.
Лечил их доктор по фамилии Кроль, добродушный толстяк с копной седых волос на массивной голове. Это был знающий свое дело хирург. Знал он его основательно и лечил на совесть. Доктор отличался исключительной скромностью. Даже в дни посещения лазарета императрицей со своими дочками, старался не попадаться им на глаза, и в это время обычно принимался оперировать больных. Он не выпячивал своих заслуг в области хирургии и был целиком погружен в изыскания новых методов лечения своих пациентов.
Идеальная частота в палатах, пышные шторы на окнах, персидские дорожки, белоснежная постель казались Сергею после грязных окопов раем. Корольский же постоянно был недоволен, куда-то торопился, просил доктора выписать его и заметно нервничал. Однажды, выслушав очередное требование Корольского о выписке, доктор взял стул, грузно опустился на него и негромко обратился к своим подопечным:
- Вот что хочу сказать вам, молодые люди, а вы внимательно выслушайте старого человека. Война будет длиться не вечно, настанет и мирное время, когда каждому из вас придется заняться мирным делом, но позволят ли вам сделать это ваши увечья? Вас можно выписать хоть завтра, но вы на всю жизнь рискуете остаться калеками, поскольку раны только залечены, но не вылечены. Дело же всей моей жизни, дело чести и достоинства хирурга вылечивать людей и возвращать и в строй. Но одного только моего мастерства, опыта и умения мало. Нужно и ваше желание вылечиться. А так, без надлежащего лечения, ваши руки и ноги усохнут, станут короче, пальцы перестанут действовать, и вы не сможете не только воевать, но даже ложку держать. Уж поверьте мне, опытному хирургу. Вот у Сергея семья, которую необходимо кормить, а для этого нужно работать в поле. Какой же из него будет кормилец, если он не сможет запрячь лошадь, держать в руках косу и даже застегнуть ширинку. А вы, Казимир, такой молодой и красивый, будете всю жизнь проклинать себя за то, что не послушали меня. Вы, конечно, грамотный человек и найдете себе соответствующую работу, но не всякая девушка рискнет выйти замуж за калеку. Поэтому, молодые люди, пользуйтесь моей добротой, благосклонностью Александры Федоровны, и будьте благодарны судьбе, что лечитесь здесь. Зачем же вам из-за каких-то двух - трёх месяцев портить себе жизнь? Кроме того, я бы не советовал вам спешить на фронт, где вас если не убьют, то могут окончательно искалечить. Теперь хорошенько подумайте над моими словами, а завтра мы снова вернёмся к этому разговору.
Но ни завтра, ни послезавтра Корольский даже не заикнулся о выписке и, казалось, даже повеселел. С этого момента и началось его сближение с Сергеем. Казимиру надоело играть в молчанку, хотелось высказаться, вылить наружу то, что накопилось в его душе за последнее время, а в лице Сергея он нашел внимательного, терпеливого слушателя. Казимир был всесторонне образован, начитан и его поражала простота, наивность взглядов и представлений Сергея о жизненной действительности. День за днем он раскрывал глаза Сергею на окружающий мир со всеми его светлыми и темными сторонами. Объяснил ему суть войны, ее пагубность для страны и простого народа. Рассказал о царском дворе, о правительстве, о роли Гришки Распутина в политической жизни России. Раскрыл глаза на казнокрадство в высших эшелонах власти, о банковских махинациях. Говорил, что среди офицерства идут упорные слухи о предательстве в окружении царя. Он познакомил Сергея с историей России, делая упор на ее трагические стороны с дворцовыми переворотами, убийствами, борьбой за власть и трон, с бунтами, восстаниями и войнами. Коснулся вопросов экономики России и западных стран, рассказывал о жизни и быте народов мира. Впервые Сергей узнал, что в России действуют политические партии, которые хотят прийти к власти путем свержения царя и его правительства, обещая свободу, равенство и братство народам всей земли. К таким обещаниям Корольский относился критически, ибо, по его мнению, эти понятия, для всех людей одновременно, существовать не могут. Свобода, говорил он Сергею, существует только для богатых, равенство - для нищих, а братские отношения среди посторонних людей – это вообще бандитская идеология. Не советовал он верить обещаниям революционных партий о передаче крестьянам, в случае их прихода к власти, всей плодородной земли, тем более в России. Все эти обещания – сказки для неграмотных, забитых людей, которые верят
