НЕБО НАДО МНОЙ

ремнями, продетыми через грудные мышцы, чтобы получить право стать «воином». Какая всё-таки дикость! Двадцатый век на дворе…
Я подхватила с земли термос. Пусть поступает, как знает.
И отправляясь наутро в школу, даже не заглянула на выгон. Хотя сейчас могу признать, что ночью почти не спала.
«Я хочу, чтоб она сдалась мне сама».

***
– У него получилось, – сдержанно сообщил мне отец, поворачивая свой «кадиллак» с автостоянки у нашей школы.
Я ничего не ответила, только вопросительно подняла брови, хотя сердце у меня бешено заколотилось, и я медленно разжала пальцы, стиснувшие ручку школьной сумки.
– Он ждёт тебя, чтобы передать, так сказать, руль. То есть поводья, – мимолётно улыбнулся отец. – Вообще это производит впечатление. Зная его… нрав, я не ожидал от него такого терпения. Хотя… он ведь индеец.
– Коренной американец, – машинально поправила я.
Уже тогда этот термин начал внедряться в юридический обиход.
– Высади меня у загона, – прибавила я.
– А как же обед? – теперь отец вопросительно поднял брови.
Стив Токей Сапа, объезжая мою лошадь, ничего не ел со вчерашнего утра, и я вполне могла потерпеть… но, подумав, я согласилась.
Не стоило нарушать установленный порядок.
Я пошла на выгон, только поев и переодевшись в джинсы и тёмную футболку.
Стив действительно гонял Ханхени по кругу то рысью, то галопом. Завидев меня, он подскакал к изгороди и искренне улыбнулся. Его обычно хмурое, чеканное лицо стало совсем мальчишеским. А я поняла, что тоже невольно улыбаюсь в ответ.
– Это круто, – заметила я, и он молча кивнул, спрыгивая на землю. И так же кивком указал мне на кобылу, которая попятилась, хватая ноздрями воздух. Стив удержал её за недоуздок и протянул мне руку.
– Я сама, – возразила я, взбираясь на изгородь, и достала из кармана кусок сахара, который припасла для Ханхени. И поразилась радости, вспыхнувшей в груди от одобрительного взгляда Стива.
Ханхени, тихо заржав, приняла от меня сахар и позволила вскочить в седло. Делая круг за кругом по выгону, я ощущала какое-то пьянящее возбуждение, стараясь не задумываться о его источнике. Но, подскакав, наконец к Стиву, который стоял, опершись на ограду, вновь не удержалась от радостной улыбки.
– Она замечательная! Спасибо! Как это будет… – я запнулась, – на вашем языке?
– На языке Лакота? – Он насмешливо скривил губы. – Пила майа. Зачем тебе это знать? Хочешь сделать мне приятное? Так мне это похрен, а сделать мне приятное ты можешь другим способом, Скай Адамс.
Тёмные глаза его откровенно смеялись.
Вот теперь он вёл себя именно так, как я и ожидала с самого начала.
– Пила майа, – спокойно проговорила я, не отводя взгляда. – Ты пообедаешь у нас?
Я не сомневалась, что мать придёт в ужас при виде такого гостя, но не пригласить его было неучтиво.
– Хийа, – помедлив, обронил Стив. – Ни к чему. Я разделил хлеб с нею, – он указал на Ханхени. – И мне сейчас нужно заняться другими лошадьми деда.
– Но ты же ещё не отдыхал! – невольно ахнула я, а он расхохотался:
– Я бы отдохнул с тобой, Скай Адамс.
Я в этом не сомневалась, но предпочла не услышать.
– Вот что, – продолжал он уже серьёзно, взяв кобылу под уздцы и внимательно глядя на меня снизу вверх, – ты когда-нибудь пробовала ездить без седла?
– Но это же глупо, если есть седло, – подумав, возразила я.
Стив нетерпеливо сдвинул брови:
– В седле ты не чувствуешь лошади, не чувствуешь, что она хочет, как она двигается, что намеревается сделать. Это всё равно, что… танцевать в седле.
Я не выдержала и прыснула, и он тоже рассмеялся. И добавил:
– Нужно чувствовать как следует… телом к телу.
И прищурился.
А я хладнокровно заметила:
– Если рассуждать логически, в таком случае верхом надо ездить, исключительно раздевшись донага.
– Именно, – так же невозмутимо подтвердил он. – Лакота скакали верхом в набедренных повязках.
– Сотрёшь ноги с внутренней стороны, – раздумчиво проговорила я.
Он что, намеревался меня смутить?
– Леггинсы, – фыркнул Стив. – Потник. Попона. Да что угодно, только не седло. Но надо иметь сильные колени и руки. Если хочешь, я заеду завтра за тобой и поучу тебя.
– Школа? – напомнила я, и он скорчил унылую гримасу, вызвав у меня новый смешок.
– Совсем забыл про эту тягомотину. Уоштело, после дурацких уроков. И зацени, я не буду требовать, чтоб ты была в набедренной повязке. Я даже сам её не надену.
– Заценила, – сквозь смех откликнулась я. – Хорошо, приезжай.
– Увидимся, – бросил он, легко перемахивая через изгородь. – Аке уанчин ктело.
«До свидания».
Оказывается, я помню эти слова.
Оказывается, я всё помню.

***
На другой день я сообщила матери, что собираюсь прокатиться на новой лошади, и решительно направилась в конюшню. Стив, верхом на своём громадном, как грузовик, коне, уже ждал меня у выгона.
В прерии мы спешились. Стив расседлал Ханхени и деловито затянул у неё под грудью толстую верёвку. Жеребец тем временем тянул к моей лошадке свою огромную голову и громко всхрапывал.
– Отвали, чувак, – буркнул Стив, крепко огрев его кулаком промеж ушей. – Озаботился, подумаешь. Ты тут не один… озабоченный.
Я вновь предпочла этого не услышать, – тем более, что он не ко мне обращался, – и не увидеть его откровенной ухмылки.
Хотя сердце у меня колотилось, и я чувствовала себя так, будто стояла на арене перед выпущенным из клетки тигром.
Я не боялась его. Он не был идиотом, а наброситься на меня без моего согласия было полным идиотизмом. Но я понимала, что он будет добиваться этого согласия. Любой ценой.
«Я хочу, чтоб она сдалась мне сама».
Но я не была кобылой, и мне были безразличны желания Стива Токей Сапа.
Ну или почти безразличны.
Он подставил мне плечо, но я и без его помощи подтянулась, уцепившись за верёвку, и взобралась на спину Ханхени. Хмыкнув, Стив слегка хлопнул лошадь по крупу, и та рванулась вперёд.
Да, это было совершенно другое ощущение. Подо мной перекатывались мощные мускулы животного. Я судорожно цеплялась одной рукой за недоуздок, другой – за гриву, а коленями крепко сжимала бока Ханхени, боясь, что вот-вот сорвусь… но чувства, которые я испытывала, были воистину неописуемы. Мне хотелось кричать от восторга, когда Ханхени прянула вперёд ещё быстрее. Я оглянулась – Стив на своём жеребце настигал нас, но не так быстро, как, должно быть, намеревался. Наверняка он не ожидал, что я так быстро сориентируюсь и настроюсь на движения кобылы.
Прерия летела нам под копыта. Мы летели. Мы с Ханхени были – одно!
Я ещё сильнее сжала коленями её бока и наконец разразилась ликующим кличем, услышав, как захохотал позади нас Стив.
И тут всё кончилось самым плачевным образом.
Ханхени споткнулась на всём скаку, и я перелетела через её голову, грохнувшись наземь с такой силой, что потемнело в глазах. Мир вокруг закружился, в ушах раздался оглушительный звон.
Крепкая рука схватила меня за плечо, и я потрясла головой, оцепенело уставившись в тревожное лицо Стива.
– Хан… хени? – с трудом выдавила я.
– Вон хромает, – угрюмо проронил он, продолжая держать меня за плечи. – Хрен с ней. Ты как?
Сердце у меня оборвалось.
– Хромает?
– Попала копытом в кротовью нору, – подтвердил он устало. – Бывает.
– Она не сломала ногу? – выдохнула я, пытаясь подняться, и тут мою собственную правую ногу пронзила такая боль – от щиколотки до самого паха, что я зашипела сквозь зубы.
Стив решительно подхватил меня под мышки и усадил:
– Если сломала, значит, придётся её пристрелить. Говорю же – бывает. Что у тебя с ногой?
– Меня тоже придётся пристрелить? – прохрипела я, настороженно наблюдая, как он задирает штанину моих джинсов, расстёгивает сандалию и уверенно ощупывает распухающую на глазах щиколотку. Пальцы у него были тёплые и сильные.
От боли меня прошиб холодный пот, и я закусила изнутри щёку, чтоб не вскрикнуть.
– Ты-то ничего не сломала, – хмыкнул он. – Вывихнула только. С кобылой тоже всё в порядке – если б что, нога бы на весу болталась, а она на неё наступает. В больницу поедем? А то я сам могу вправить.
– Нет уж, спасибо, – буркнула я. Тёмные его глаза были совсем близко, в паре дюймов от моих, и насмешливо блестели. – Пускай в больнице вправят. И на этом твоём… чудовище я не поеду. Проголосуй на шоссе, пожалуйста.
Он ухмыльнулся, но встал:
– Уоштело! А знаешь… тебе не повезло, Скай Адамс, что так всё вышло. Я тебя сегодня завалить собирался.
– Ты хочешь сказать, повезло? – после паузы уточнила я. А Стив Токей Сапа запрокинул голову и расхохотался.

***
В больнице меня накачали болеутоляющими, вправили ногу и позвонили отцу. Когда тот приехал, мне даже не пришлось оправдываться, ибо он с порога заявил, что, мол, Стив признал свою вину в случившемся – возможно, если б на лошади было седло, я бы не упала.
– Бессмысленно перебирать варианты того, что могло бы случиться, – поморщилась я и успокаивающе похлопала отца по руке. – Всё в порядке, па. Док Мерридью обещал, что завтра уже отпустит меня домой. Во всём виноват крот, не там выкопавший свою злосчастную нору, только и всего.
Отец натянуто улыбнулся, но глаза его остались тревожными.
– Меня не только это волнует, хотя, конечно, ничто не может быть важней твоего здоровья, Скай, – нехотя проронил он. – Мне не нравится, что ты отправилась кататься верхом вдвоём со Стивом Токей Сапа.
В палате повисла напряжённая тишина.
– Ты думаешь, что он способен на что-то дурное по отношению ко мне? – тихо спросила я.
Отец разглядывал принесённый им букет цветов так усердно, будто видел его впервые. Хотя, возможно, так оно и было – он никогда не замечал таких мелочей, как купленный им же самим букет – завёрнут красиво, и ладно.
– Нет. Хотя я всегда беспокоюсь о тебе, как положено отцу. Но, Скай… на моей памяти ты никогда и никому не отвечала согласием на подобные приглашения.
– Он объездил мою лошадь, – запальчиво начала я и осеклась. К чему было увиливать от прямого ответа? – Ты боишься, что я… не устою перед ним, как другие?
– Да, – лаконично отозвался отец.
Я откинулась на подушку и прикрыла глаза. Нога опять запульсировала острой болью.
– Скай… прости. – Отец поднялся со стула и на мгновение коснулся рукой моей щеки. – Я перенервничал и говорю ерунду. Прости.
– Спасибо, папа, что беспокоишься обо мне, – проговорила я и снова приподнялась, – но вот насчёт Стива ты можешь не волноваться. Ты же знаешь, что моя жизнь давно распланирована, и подобным… неожиданностям в ней места нет.
– Хорошо, – помедлив, произнёс отец. – Не будем больше об этом говорить. Кстати, лошадь в полном порядке. Её… – он кашлянул, – пригнали домой. И ещё я тебе книгу принёс. Лежала у тебя на столике. Может быть, ты захочешь её почитать?
– Спасибо.
Это был роман Кизи «Пролетая над гнездом кукушки». Вообще-то я прочитала его ещё пару лет назад, но сейчас он был мне нужен для написания эссе по литературе.
Стараясь хоть ненадолго отвлечься от ненужных мыслей и от боли в ноге, я открыла книгу на своей закладке и попыталась погрузиться в чтение.
Не тут-то было.
– Миз Адамс, извините, к вам… э-э-э… – медсестра просунула в палату голову в накрахмаленной шапочке, но удивиться я не успела. Отстранив медсестру, на порог шагнул Стив Токей Сапа. Он преспокойно захлопнул дверь перед самым носом ошеломлённой сестры и прислонился к косяку.
–