Пролог
0ктябрь, 2000 год
Осенняя ярмарка – самое долгожданное событие в маленьком провинциальном городке под названием Арчленд. Многие жители этого городка ждут ярмарку даже больше, чем Рождество. Подобное неудивительно: во время красочного осеннего празднества Арчленд любезно открывает двери всем желающим. Мастера и умельцы всех мастей, прибывшие с четырёх сторон света, наводняют город, чтобы, как говорится, на других посмотреть и себя показать.
Статный высокий мужчина лет тридцати на вид, в тяжелых кирзовых сапогах и коричневой куртке, вёл за руку маленькую девочку в голубом платьице. Хрупкая девчушка, подобная творениям кукольников, которые мы встречаем в салонах больших городов, смотрела на окружающую её суматоху широко распахнутыми серыми глазами. Девочке было только десять лет от роду. Юная уроженка Арчленда ещё не утратила способности видеть красоту мира и восторгаться каждой мелочью.
Венские циркачи в цветастых костюмах демонстрировали свою ловкость и отлаженность командной работы. Старик с длинной седой бородой водил по площади ручного медведя. Мастера гончарного дела создавали на глазах зевак произведения искусства. А немного поодаль, в окружении сотни зрителей, умелый иллюзионист управлял роем бабочек-однодневок. Повинуясь руке Мастера, крылатые насекомые чертили в воздухе разнообразные силуэты. То исчезая, то появляясь вновь в лучах мягкого закатного солнца, они приковывали к себе завороженные взгляды людей, стоявших, не смея шелохнуться. Через секунду волшебство растаяло, оставив о себе лишь воспоминание и неспешно опадающие на землю лепестки синей розы.
Пораженная увиденной картиной девочка подняла глаза на иллюзиониста. Свидетелем подобных представлений за последние полгода она становилась чуть ли не каждый день. Но девчушка не уставала восхищаться. Острая, бритвенная улыбка, скользнувшая по губам фокусника мгновенно уничтожила атмосферу сказки, мгновенно наполнив сердце безотчётным страхом. А дальше был какой-то глухой хлопок, пронзительный крик, беготня, суета и кровь.
***
Октябрь, 2013 год
Старый фонарь, тусклый и жёлтый, со скрипом покачивался на ветру. Ночь – время магии и темных сил, как пишут в средневековых книгах, – была полноправной хозяйкой города ещё, как минимум, три часа.
Вдохнув полной грудью прохладный осенний воздух, короткостриженная брюнетка в тёмно-синей приталенной куртке, чёрных зауженных джинсах и сапогах на толстой плоской подошве неспешно шла вдоль узкой извилистой улочки. Ничто не тревожило покой давно уснувшего города: ни свет жёлтого фонаря, висевшего здесь, быть может, не одно столетье; ни редкие завывания ветра, порывы которого поднимали в воздух жёлтые кленовые листья; ни шаги, казалось, единственного во всём Арчленде не спящего человека.
Покой… Нет ничего более зыбкого. Казалось бы, достигнуть покоя нетрудно. Но что есть покой? Иллюзия…
– Ненавижу иллюзии, – прошептала девушка, неотрывно следя взглядом за скользнувшей за поворот чёрной тенью. Подняв охотничий лук и вынув из колчана стрелу, она скрылась в переулке. Охота началась.
Глава 1
На линии горизонта забрезжил свет, медленно проливая на кучевые облака красную краску. На сонных улицах старого города не было ни души. Даже кошки – ночные охотницы – ни разу не попались на дороге двум усталым путникам, вошедшим в городские ворота глубокой ночью. Судя по очертаниям силуэтов, это были высокий парень и девочка. Последняя, казалось, с трудом держалась на ногах, но продолжала упорно идти вперёд. Парень примеривался к слабым и неуверенным шагам своей спутницы. В руках у него была небольшая дорожная сумка. Подойдя к двухэтажному каменному дому, предпоследнему, на извилистой улице, путник остановился. Его дыхание едва заметно участилось, а глаза лихорадочно заблестели в предрассветных сумерках. Протянув руку в чёрной кожаной перчатке, путник медленно провёл подушечками пальцев по красной дубовой двери, останавливая движение на пыльной ручке.
– Мы пришли? – тихо спросила девочка, робко дернув парня за край плаща. Вместо ответа она услышала судорожный вздох.
Девчушка подняла глаза на своего спутника. На его лице отразилась целая буря эмоций: неверие, враждебность, восторг и трепет.
– Ат? – позвала девочка.
– Да, милая, – произнёс парень, словно очнувшись от забытья. – Мы дома.
***
Косые лучи утреннего солнца проникали в кабинет шерифа полиции через полуоткрытое окно, занавешенное прозрачным тюлем, и наполняли комнату мягким светом. За деревянным письменным столом, заваленным стопками бумаг сидела невысокая, хрупкая на вид девушка с чёрными короткими волосами. Её немигающий взор немного раскосых серых глаз был устремлён на пожелтевший от времени листок бумаги. Смысл написанного ускользал от понимания, но при желании ныне действующий шериф Арчленда могла рассказать содержание этого документа наизусть.
– Мэй! Мэй, ты меня слушаешь?! – звонкоголосая девушка с забранными в высокий хвост длинными каштановыми волосами недовольно воззрилась на подругу.
– Да-да, Ханна, я вся во внимании, – устало отозвалась Мэй, поднимая взгляд на собеседницу. Перед ней сидела миловидная девушка с выразительными зелеными глазами на круглом лице, широкая в кости, но не лишённая женственности и обаяния.
– Я говорила про ярмарку, – снова подала голос Ханна. – Все ждут её с огромным нетерпением!
– Ярмарку каждый год ждут с огромным нетерпением, – устало произнесла шериф. – Такой уж у нас город…
– Прости, – опустив глаза, Ханна поникла. – Но, ведь, ярмарка – это так интересно! – подала голос девушка спустя минуту, устремляя пламенный взор на подругу. – Думаю, тебе тоже стоит пойти. Не всё же блюсти порядки…
– Я – шериф, Хан, – с усмешкой сказала Мэй. – «Пойти» мне следует обязательно.
– Вот и славно, – улыбнулась шатенка. – А то на тебе лица нет. Ладно, встретимся на открытии, –девушка резво поднялась со стула и направилась к выходу.
Когда дверь за неугомонной Ханной закрылась, Мэй, потянулась к радио-трубке. Не обнаружив оной на привычном месте, девушка принялась шарить на столе, перекладывая стопки бумаг. Найдя искомый предмет, она быстро набрала шестизначный номер и, поднеся трубку к уху, встала из-за стола.
В трубке раздавались длинные гудки. Мэй подошла к окну, из которого открывался вид на залитую солнцем площадку перед входом в парк. «Осень в этом году задерживается», – пронеслось в голове шерифа.
– Слушаю, – басистый мужской голос, выдававший в своем хозяине заядлого курильщика, вырвал девушку из раздумий.
– Здравствуй, Шекс, – сказала Мэй без тени улыбки. – Есть серьёзный разговор. Встретимся на открытии ярмарки.
***
– Ты уверена в этом? – высокий угрюмый мужчина крепкого телосложения лет сорока – сорока трёх отбросил в сторону недокуренную сигарету и тут же потянулся за следующей.
– Абсолютно, – серьёзно ответила Мэй, глядя куда-то вдаль. Царившая вокруг атмосфера праздничного веселья даже краешком рукава не касалась девушки. Казалось, самая молодая во многовековой истории города шериф сосредоточена исключительно на разговоре и не замечает ничего вокруг. Казалось.
– Думаю, ты просто устала, котёнок, – грустно улыбнулся мужчина, прислоняясь к металлической ограде.
Мэй поморщилась от такого обращения, но промолчала. Этот мужчина, казавшийся по сравнению с ней великаном, был единственным, кого Мэй Астер не могла призвать к порядку. Он сам был порядком двенадцать прошлых лет.
– Я хорошо сплю, Шекс, – со вздохом сказала девушка, следя взглядом за стайкой голубей, вольготно разместившихся на проводах.
– По-видимому, недостаточно, – недоверчиво прищурился мужчина.
– Я хочу сохранить город таким, каким ты мне его передал, – пожала плечами Мэй. – Каким… он был при моём отце.
– Это тихий город, Мэй. Сюда редко приходят…
– Здесь свои стреляют в упор, – прошептала девушка.
– Ты здесь затем, чтобы предупредить выстрел, – Шекс горько усмехнулся. – Но не забывай: та история закончилась тринадцать лет назад. Не тащи прошлое в настоящее.
Мэй промолчала, а мужчина зажёг очередную сигарету. Отвернувшись, чтобы не вдыхать табачный дым, шериф окинула взглядом площадь. Все повторялось из года в год: дети с восторженным визгом бегали от палатки к палатке; цыганка-гадалка предсказывала будущее; старик (каждый год новый) водил медведя на привязи (судя по виду животного – одного и того же); циркачи показывали трюки; мастера-ремесленники устраивали «мастер-классы».
«И что в этом может нравиться?» – с тоской думала Мэй. Вдруг, откуда ни возьмись, в воздухе появилась синяя бабочка. Взмахнув крыльями, она очертила круг и села на руку стража правопорядка. Побледнев, девушка отшатнулась. Тряхнув рукой, она попыталась рассеять наваждение, но крылатый символ времени не исчез, только поднялся в воздух и полетел прочь. Не веря в реальность происходящего, Мэй, как заколдованная, следила за полётом бабочки до тех пор, пока не столкнулась с насмешливым взглядом синих глаз.
Глава 2
Вцепившись в чёрное кованное ограждение, Мэй растерянно посмотрела вокруг. Вся какофония звуков слилась воедино, являя собой неясный раздражающий шум. Запахи разом ударили в ноздри, смешиваясь и вызывая приступ тошноты. Одним словом, весь мир, чётко структурированный и разложенный на составные части, которые можно было включать и выключать по мере необходимости, ныне представлял в сознании шерифа бессмысленную хаотичную массу. А потом всё отошло на второй план, сузившись до холодных синих глаз и улыбки, в точности повторяющей ту, которую Мэй видела тринадцать лет назад.
– Только сегодня и только у нас вы увидите выступление прославленного Иллюзиониста, Мастера обмана и Гения перевоплощений. Арчленд, встречай на своих подмостках: проездом из Италии в Новый Свет, неподражаемый Ат1! – громогласный голос зазывалы стих, и раздались восторженные аплодисменты. На деревянный помост поднялся высокий мужчина крепкого телосложения. У него были короткие волнистые волосы, по цвету напоминающие море, волевой подбородок и янтарные глаза. Взгляд Иллюзиониста, ясный, искрящийся, пробирал до кости.
– Что за чёрт?.. – растерянно прошептала шериф. В следующее мгновение в воздух взметнулись сотни прозрачных стрел, вызвав испуганные возгласы зрителей, но спустя секунду они растаяли, уступая место невесть откуда взявшимся лучам спектра. На смену им в воздух взмыли рыбы. На вид это были самые, что ни на есть, настоящие обитатели морских глубин. Очень красивые. Их плавные движения завораживали, не позволяя отвести взгляд. Медленно, словно кошка, крадущаяся к голубю, Мэй пробиралась сквозь толпу, наблюдая очередную метаморфозу иллюзии.
Теперь в воздухе над Центральной Площадью разворачивалась кровавая баталия, напоминавшая своими очертаниями времена наполеоновских битв. И вот враг повержен. Призрачные всадники стали едва заметными на небесно-голубом фоне и вскоре совсем исчезли… Зрители рукоплескали. Мастер, поклонившись, осыпал благодарную публику лепестками красных роз и исчез. Народ расходился, оживленно переговариваясь. Лишь только Мэй,
