Картина Часть 2 Глава 6

Глава 6.

Однажды в середине дня, вернувшись с делового совета, Кьенг показался Свете немного рассеянным. Он беспокойно ходил по комнате, не начиная разговора, и Света хотела уже было расспросить его, не случилось ли у него какой-нибудь неприятности, когда он вдруг сам заговорил с ней, пряча глаза.
- Света, я боец. Я привык оценивать ситуацию четко и быстро, и мгновенно принимать решения. От этой способности зависит моя жизнь. Вот и сейчас я принял решение, которое, надеюсь, определит весь дальнейший ход моей жизни… Понимаешь, я мужчина, и не привык ходить вокруг да около, я говорю всегда прямо и четко, глядя в глаза, и только правду. Моя натренированная интуиция дает мне право утверждать, что я никогда не ошибаюсь в тех выводах, которые делаю. Доказательство тому служит то, что я все еще жив и стою перед тобой, - Кьенг перевел дух. Нервными пальцами пригладил челку, смахнув ее со лба. Света улыбнулась.
- Хорошо, Кьенг, я поняла, что ты не привык ронять слов на ветер. Твои мысли конкретны, и ты всегда говоришь правду, так?
- Спасибо, ты все правильно поняла. Поэтому, я готов сказать тебе, Света, я понимаю, что это может удивить тебя, и несколько обескуражить…
Света снова подавила улыбку. Кьенг в волнении подошел к ней и, взяв ее за локти, потянул вверх, приглашая подняться и встать напротив него. Когда все ее метр семьдесят два оказались вытянутыми в полный рост, он мгновенно опустился на одно колено и, склонив голову, протянул к ней ладонь. Света увидела маленькую красную коробочку, и ее сердце подпрыгнуло в груди.
- Что это? – задала девушка глупый вопрос мужчине, который только что заявил, что не любит глупых вопросов, лишних рассуждений и ненужного многословия.
Вместо ответа Кьенг нажал на кнопочку, коробочка раскрылась, явив глазам все-таки обескураженной девушки изящное золотое кольцо с блестящим камнем необычной формы. Все его грани искрились и переливались. Если бы девушка разбиралась в драгоценностях, она смогла бы оценить этот бриллиант чистой воды по достоинству. – Что это? – только и смогла вымолвить она.
- Это – моя любовь, это мое имя, это моя жизнь, - сказал Кьенг. – Я предлагаю их тебе, я хочу подарить это тебе. Ты окажешь мне честь стать моей женой?
Кьенг наконец поднял голову и посмотрел на девушку.
- Кьенг, ты прав, это так неожиданно….
- Понимаю, королева, и не тороплю тебя. Признаться, я думал об этом уже давно, и все мои мысли были заняты этим. Тебе же нужно время, чтобы привыкнуть к этой мысли, чтобы обо всем подумать, чтобы не ошибиться, и принять правильное решение, которое тебе подскажет твое сердце… - Кьенг неловко замолчал.
Света легонько потянула его за плечи, предлагая подняться, и заглянула ему в лицо, требуя посмотреть на нее.
- Дорогой, милый Кьенг. Пожалуйста, я не прошу у тебя много, дай мне времени до завтрашнего утра. Мне нужно оказаться в своей комнате, в своем кресле, чтобы в тишине все осознать и понять. Чтобы утром со свежей головой и в трезвом уме дать тебе… свой положительный ответ.
Кьенг внимательно взглянул на Свету и увидел, что она улыбается. Он улыбнулся в ответ. Но пока они шли к такси, он не мог найти ни слова, чтобы как-то заполнить затянувшуюся паузу. Он держал ее за руку, и это было так трогательно, Света чувствовала себя старшей сестрой, за которую цепляется чем-то расстроенный младший братик. Открыв дверь машины для своей девушки, он готов был уже попрощаться с ней, когда Света повернула к нему взволнованное лицо.
- Кьенг, конечно же, завтра утром я скажу тебе «да»! Тысячу раз да! У меня нет никаких сомнений, но мне нужно побыть до утра одной, хорошо? – она стремительно чмокнула его в щеку, прикоснулась к его губам, и, не дав мужчине опомниться, прыгнула в машину и решительно захлопнула дверь. Такси отъехало, а потрясенный мужчина стоял и долго смотрел вслед машине, пока она не скрылась из виду.

***

Отец будет рад, почему-то, именно о нем подумала Света в первую очередь, подняв руку и рассматривая кольцо. А она? Света призналась себе, что давно этого ждала и хотела. Да, она готова связать свою жизнь с этим человеком, с его культурой, с его менталитетом. Она готова отказаться от себя ради него, да он и не требует от нее такой жертвы. Как-то сразу он принял ее такой, как она есть, и она видела, что Кьенг безупречен и безукоризнен.


Света сидела в кафе, куда ее пригласила Катя, обещая себе, что как только выполнит долг дружбы, сразу же отправится в Чина-таун. Ей не терпелось оказаться среди друзей, в благожелательном дружелюбии окружения Золотого китайца, этого необыкновенного человека, который решил связать с ней свою судьбы и разделить свою жизнь.
«Моя жизнь, моя судьба, моя любовь», - снова и снова мысленно повторяла Света слова Кьенга, любуясь кольцом.
- Что это за кольцо у тебя на пальчике, дорогая? – Катя только что впорхнула в зал, раскрасневшаяся от холода, в вихре морозной свежести и праздничного веселья, но уже заметила Светино украшение, будучи женщиной до кончиков ногтей. Она взяла Свету за руку, чтобы рассмотреть его поближе. Необычной формы бриллиант был вставлен в витиеватую ажурную оправу из золота.  
- Это подарок Кьенга, - сообщила Света.  
- Да ты хоть знаешь, что это за камень и сколько в нем карат, что ты так спокойно носишь его средь бела дня! Он стоит целое состояние! – Катины глаза сверкали.
- Правда? Честно говоря, я не разбираюсь в драгоценностях. Я дорожу им не потому, что он много стоит, а потому, что его подарил мне Кьенг.
- Как трогательно! Какая лирика, какая любовь, - Катя насмешливо скривилась, постилая салфетку себе на колени.
- Да, а вот ты завидуешь мне с удвоенной силой, - невозмутимо произнесла девушка.
- Это как?
- Во-первых, ты завидуешь моему подарку, а во-вторых, тому, что я любима человеком, который любит меня, и в состоянии делать мне подарки, стоящие целого состояния. Прости за тавтологию, - Света спокойно это заявила, и продолжила поглощать обед.
- Да что ты в нем нашла! – воскликнула подруга. – Света, ну это же смешно! За тобой ухаживает такой человек! – Катя возвела очи к небу, давая проникнуться значимостью этого человека, - А ты предпочла ему какого-то… не понятного… даже не знаю, как и назвать твоего китайца, чтобы не обидеть тебя.
- Кать, давай сменим тему, - Свете стало неуютно от одного упоминания об Арсении. – И я прошу тебя – никогда не говори о моем любимом человеке в уничижительном тоне, хорошо?
- А что, он целуется лучше Арсения? – и Катя, как ни в чем ни бывало, отправила в рот целую вилку стручковой фасоли.
Света онемела от этой глупости и наглости. Что ей сказать? Что от Арсения исходит опасность, угроза, что в его присутствии тоска и отчаяние наполняют ее сердце? Даже если она и решится в этом признаться, подруга ей не поверит. Она если не боготворит его, то, по крайней мере, считает одним из законных жителей небесного пантеона.
- Если бы ты только знала, какой он, твой обожаемый Арсений…
- А какой он? Он лучше всех, Света. Это знают все, и мы с тобой об этом уже говорили. Он самый-самый, и это общепризнанный факт, а не мое субъективное мнение, - заявила Катя. – Он милый, умный, благородный, обаятельный. Его расположения ищут сильные мира сего, о его покровительстве мечтают все. Любая девушка, готова была бы… - Катя осеклась, заметив странный взгляд подруги. А Света крепко сжала губы, и странным взглядом смотрела в сторону, пытаясь успокоиться, так как тут же нахлынули чувства и неприятные воспоминания, связанные с этим «прекрасным» человеком. – По крайней мере, он красив, - закончила Катя, наблюдая за состоянием девушки.
- Красив? А по-моему, он просто напыщен как индюк, и слишком самовлюблен. И все его достоинства очень сильно раздуты и незаслуженно преувеличены ослепленными подхалимами. Но ты не видела Кьенга, когда он…
- Видела, - резко перебила Катя. – Почти все в городе знают Золотого китайца. Ты одна из немногих, кто до последнего времени пребывал в неведении об этом китайском дельце и мелком мафиози. Низкорослый коротышка, он, наверное, ниже тебя ростом! Смуглый, как обезьянка, но с улыбкой в тридцать четыре зуба, с узкими щелочками вместо глаз, - Катя говорила со злой насмешкой в голосе, не обращая внимания на растерянность подруги. -  Если верно утверждение, что глаза зеркало души, то его душа так мала, что ее невозможно рассмотреть через его малюсенькие зеркальца. А ты только увидела его, да и в обморок хлопнулась от избытка чувств. Дорогая, может, это не от любви, а от страха?
- Все ложь, от первого до последнего слова, - тихо проговорила Света. – Зачем ты так, Катя!
А Катя вошла в раж, и, закусив удила, неслась вперед, сметая всех на своем пути, топча все чувства близкой подруги.
- Я не могла предположить, что ты окажешься девушкой с плохим вкусом, дорогая. Ладно, давай закроем глаза на то, что он весь черный с головы до ног, что он низкорослый, несуразный и не красивый, так он еще и старый! Света, ему сорок лет!
Света и правда, не знала, сколько ему лет, но это ее и не интересовало. Родство душ так сблизило их, что проблема возраста не была существенной, даже будь между ними разница и в двадцать пять лет.
- Я его люблю, - тихо сказала она.
- Света, ты точно больна, дорогая, - Катя закатила глаза. Как же трудно говорить с человеком, у которого нездоровая психика. А Кате так необходимо, почему-то, уколоть, уязвить и ударить побольнее эту девушку, сидящую напротив, притихшую, растерянную, пришибленную, хотя Катя не могла дать себе отчет в том, почему. – Ну зачем тебе стареющий китаец, которого готов растерзать каждый житель нашего города, только покажись он здесь! Тебе русских мало, молодых и красивых? С чего это тебя потянуло на недоразвитых азиатов?
А с того, что красивые русские носят оружие в карманах, убивают на раз, два, три, врываются по ночам к беззащитным девушкам, и уничтожают их взглядом, несущим смертную тоску. Но вместо этого Света тихо произнесла:
- Кьенг чем-то обидел тебя лично?
- Что??? – Катя поперхнулась воздухом и замолчала, уставившись на притихшую и подавленную подругу.  
- Ну, ты выставляешь его в таком неприглядном свете, так зло высмеиваешь, что я не могу не задаться вопросом: он что, чем-то обидел тебя? Иначе, откуда столько ненависти? Ведь не на пустом же месте она возникла.
Катя молчала, ковыряя вилкой салат. Света смотрела своим внутренним зрением на дорогой образ красивого, сильного, уверенного в себе мужчины, видела его глаза, улыбку, слышала его голос, и это помогало ей сейчас прийти в себя.
- Кьенг очень умный и проницательный человек, - сказала она тихо. - Ты бы покраснела от стыда сейчас под его взглядом, будь он здесь, но я уверена, что он бы тебя простил. И только поэтому я тоже тебя прощаю. Эти насмешки, эти обидные слова, эти унизительные сравнения. Не понимаю, какая тебе радость от того, что ты все это мне наговорила… Меня, например, в его Городе никто камнями не забрасывает от того что я белая и не похожа ни на кого из них, - предательские слезы подступали к глазам.
Света хотела уже было встать из-за стола и выбежать из зала, но вместо этого замерла на месте, увидев человека, направляющегося через весь зал к их столику. Она сразу поняла, что он идет именно к ним. Света понимала, что разговора не избежать. И даже лучше,