И с Богом можно было бы поболтать о религии, если бы Он не был таким отъявленным атеистом.
Однажды в кафе подсел за столик с чашкой кофе тучный бородач и стал рассказывать о великой значимости и вкладе грудей третьего размера Марии Магдалины в общую копилку эволюционного процесса всего Средиземноморского анклава.
Говорил путано, но образно, оперируя техническими характеристиками и физиологическими показателями среднестатиститческого жителя Иудеи начала новой эры. Неоднократно порывался показать на себе, как работала в первом веке "кружки Эйсмарха", - тоже, судя по фамилии, человека пытливого и космополита, - но вскоре сник, заметив моё безучастие к его болезненной теме.
Тогда он спросил: а не хотелось бы мне (в разрезе, так сказать, данной темы) задать пару вопросов Иисусу Христу?
- Не помешало бы, - ухмыльнулся я
- Спрашивай! - потребовал он.
Я смеялся долго. Когда шёл домой - смеялся, и прохожие чертили в изумлении на лице ноли, когда пришел домой - чуть не валился от смеха, вспоминая его по- детски пытливый взгляд, смеялся, пока не увидел фотоснимок в журнале "Наука и жизнь", сделанный с проступившего лика бородача на Туринской плащенице.
Я подумал: "Может, стоило всё-таки задать ему пару вопросов? В лоб всё равно никто бы не ударил".
