жизни. Я стоял, казалось в пустынном месте огромной байкальской территории, в месте, которое за долгие, долгие годы, под колючими снегами и леденящими дождями, нескончамыми пронзительными байкальскими ветрами внешне практически не изменилось, как остался неизменным глубокий небосвод и звездное бездонное небо над этой территорией и думал о том – какова же связь между мной, моим временем и тем глубоким для нас прошлым, теми людьми, что принесли на своих руках и уложили в склад стены эти камни, которые по сути помнят все и запомнят еще бесконечно многое.
