свой очередной эксперимент? Но ответ на этот вопрос я получу лишь тогда, когда узнаю тайну скрытого потенциала и смогу попасть в душу Нарфея. Герон, даже если бы и захотел, всё равно не смог бы мне ничем помочь, потому что и сам в полной мере не знает того, чем обладает. Меняя маски и комбинируя их очерёдность, я подбираю отмычки не только для сейфа Нарфея, но и к другим не менее сложным замкам. Самое главное свойство любой энергии – возможность переходить из одного состояния в другое и когда-нибудь я найду ту формулу, которая позволит мне не только манипулировать любыми типами энергии, но и создать свою уникальную и неизвестную энергию во всех Вселенных. Ради такой цели, безусловно, имеет смысл, и напрячься и побороться с кем угодно, хоть даже с сотней Нарфеев и Фанов вместе взятых".
Время шло, равномерно и неутомимо отсчитывая свои мгновения, а ситуация не изменялась. Тело журналиста продолжало неподвижно лежать на больничной койке, и приборы упрямо показывали состояние глубокой комы, в котором находился больной. Дежурные врачи и медсёстры, сменяя друг друга, почти постоянно находились в палате Герона, а в соседней палате агенты тайного ордена без устали сканировали энергетику биополя журналиста, которая упала практически до нуля и, кажется, и не собиралась возвращаться в нормальное состояние.
Братья-рыцари, собравшись на внеочередное совещание, долго изучали и обсуждали результаты наблюдений, но к единому мнению так и не смогли прийти.
– Это какой-то божественный заговор, - высказал свою точку зрения брат Луузи. – Ни в одной книге я не встречал описание случая, когда всего за несколько минут аура человека так часто меняла свою энергетику на другую, причем принадлежащую самым разным богам. Никаких артефактов на теле Герона не обнаружено, но даже если бы они и были, то за такое время он бы просто не успел их менять. Следовательно, энергетикой управлял не он, а те, кто по очереди появлялся в его палате. Конечно, размер ауры был отнюдь не божественный, но это, может быть, лишь оттого, что все эти боги решили сохранять своё инкогнито.
– Я вообще считаю, что Герон – не человек, - сказал брат Рибэ, - и не только потому, что он остался в живых после такой аварии. Все мы прекрасно знаем, что даже боги не в состоянии менять свою энергетику. Осмун тоже её не меняет, а только отражает, скрываясь в это время за обратной стороной зеркала. Но энергия Осмуна лишь недавно появилась у Герона, а до этого его аура была поочерёдно наполнена энергией Нарфея, Яфру и Кайсы. Возможно, мы сейчас наблюдаем появление на Дагоне неизвестного нам бога, который прибыл сюда, скажем из другой галактики или даже из другой Вселенной. И если это так, то все наши артефакты просто не в состоянии распознать тип энергии этого бога.
– Дагона давно перестала быть ареной для противоборствующих посланников, - заметил Волтар, - и новым бога здесь делать уже нечего. Вселенная слишком велика для того, чтобы нужно было постоянно бороться за какую-то одну маленькую и невзрачную планету. Заговор богов, но против кого? Против Нарфея? Тогда почему и его энергия в числе прочих побывала в палате журналиста? Нет, я всё-таки больше склоняюсь к мысли о том, что Герон – искусный мистификатор. Вполне возможно, что ему когда-то посчастливилось найти и активировать могущественный артефакт, наделивший его сверхъестественными способностями, а все эти манипуляции с изменением энергии – сплошная иллюзия. На теле парня, действительно, нет магических предметов, но кто сказал, что они не могут быть спрятаны внутри этого тела? Брат Луузи, вам известны такие случаи, когда артефакт растворяется в организме своего заклинателя?
– Да, например ракушки сирены, - подтвердил тот. – Они растворяются в теле заклинателя и вновь появляются наружу по его воле. Но дело в том, что два активированных предмета на теле или в теле заклинателя – большая редкость, а в случае с журналистом мы наблюдаем аж целых семь типов различной энергии.
– Зато они появлялись поочерёдно, а не все разом, - сказал Волтар. – Именно этот факт и говорит о том, что Герон – энергетический иллюзионист. Загадка состоит в том, как журналисту, находившемуся к тому же в бессознательном состоянии, удавалось почти мгновенно создавать замену одного типа энергии на другой.
– А мне вся эта история напоминает смотрины, - улыбнулся брат Карэн. – В кроватке лежит младенец, а вся его родня по очереди подходит к нему и любуется на новое создание природы.
– Даже с большой натяжкой я не смогу назвать Нарфея и Хатуума родственниками, - криво усмехнулся Волтар. – Но, как бы то ни было, ситуация действительно очень похожа на смотрины. Учитывая то, что сам журналист в это время находился в бессознательном состоянии, логично предположить, что смотрины устроил кто-то другой. Возможно, даже один из тех, чью энергию и смогли засечь наши медиумы. Пусть они продолжают вести наблюдение за журналистом, а нам не нужно забывать о нашей главной проблеме: шкатулке Фана. Горан сейчас не видит этого артефакта, но в палате Герона на несколько мгновений появилась и энергия верховного судьи.
Братья-орденоносцы совещались в тайной зале, не подозревая, что в это время под столом, за которым они сидели, удобно расположился Пакль. По его виду было заметно, что старый гном уже успел пропустить как минимум пару рюмочек блекки и пребывал сейчас в превосходнейшем настроении.
Сегодня он, наконец, разыскал дом рыбака Илмара и, пользуясь его отсутствием, стал осматривать помещение в надежде найти хотя бы одну бутылочку блекки. Сигнализация Примуса не реагировала на гнома, потому что он пользовался невидимостью и прохождением сквозь препятствия одновременно.
Не найдя настойку в доме, Пакль отправился в гараж, где без особого труда и обнаружил закрома Илмара. Увидев связки сушёных трав и кореньев, старый гном с удивлением и явным уважением покачал головой. Среди гномов целители-травники пользовались большим авторитетом, потому что не было на Дагоне такой хвори, от которой некоторые из них не смогли бы излечить больного.
"Рыбак-то непростой, - подумал Пакль. – Нужно бы познакомиться с ним поближе. Кроме трав и кореньев на полках стоят баночки с порошками и мазями, запах и цвет которых мне ни о чём не говорит, а уж я-то за свою жизнь повидал их немало".
Оказавшись в комнате, где хранились глиняные бутыли с блеккой, старый гном от восторга захлопал в ладоши и, не удержавшись, исполнил несколько па зажигательного гномского танца.
"Это Винтусу в тишине и одиночестве своего кабинета можно заниматься изготовлением блекки, а мне, как пограничнику, такая роскошь не по карману. У меня каждый день командировки и обход территорий, а поэтому лучше будет, если я просто договорюсь с Илмаром, - решил Пакль, разглядывая полки с настойкой. – Судя по внешнему виду некоторых бутылей, они хранятся здесь уже не один год и приготовление рыбаком блекки не поставлено на коммерческую основу. Но даже если он ею и торгует, то я должен стать для него главным клиентом".
Старый гном выбрал самую пыльную бутыль, превратил её в маленький пузырёк и, смахнув с него пыль носовым платком, спрятал блекку в карман своего камзола. Затем Пакль достал из внутреннего кармана блокнот, вырвал из него одну страницу и увеличил её до размеров тетрадного листа. Нарисовав на этом листе большой вопросительный знак, хитрый гном положил свою "записку" на то место, где прежде стояла бутыль с блеккой, добавив к ней стопку старинных золотых монет, и увенчал её большим бриллиантом, словно подчёркивая, насколько высоко он оценивает этот напиток.
Вернувшись в свой дом, Пакль сначала спрятал пузырёк в тайник, а затем превратил его снова в бутыль.
"Этого мне надолго хватит, - думал старый гном, с любовью глядя на глиняный сосуд, горлышко которого возвышалось над его головой, - а если рыбак запросит больше, то у меня все равно хватит и золота и драгоценностей для того чтобы купить все его запасы".
Откупорив бутыль, Пакль опустил в неё тонкий шланг и наполнил блеккой графин и поясную фляжку, которую всегда носил с собой.
Дегустация первой рюмки привела гнома в неописуемый восторг. Блекка Илмара была гораздо лучше той, которой его угощал Винтус.
"Либо рыбак добавил в неё ещё какие-то травы, либо она приобрела такой вкус от долгого хранения, - думал Пакль, смакуя уже вторую рюмку. – Нужно будет угостить ею Винтуса…. Или не нужно…? Он своей блеккой и без того доволен, так зачем мне его расстраивать, да ещё и создавать абсолютно ненужную мне конкуренцию? Сначала познакомлюсь с рыбаком и узнаю, может быть, у него есть настойка ещё лучше этой".
Почувствовав необычайный прилив сил и бодрости, старый гном решил отправиться в мир людей, к которым в последнее время стал проявлять явно повышенный интерес.
И вот теперь он сидел под столом в зале совещания орденоносцев, а над его головой медленно вращалось зеркало Горан, но старый гном знал, что зеркало никому не расскажет о его присутствии, потому что об этом уже давно позаботился Винтус.
Пакль заглянул сюда только из любопытства. Прослушать разговор рыцарей он мог и в кабинете Винтуса, но, во-первых, это было бы нарушением главного правила конспирации, а во-вторых, после выпитой порции настойки яфридов, у старого гнома сразу появлялось желание прогуляться. Герона он только что навестил, а к Адаму отправиться не решился. Повелитель хоть и сам отнюдь не был трезвенником, но встреча с ним в том состоянии, в котором сейчас пребывал Пакль, не сулила ему ничего хорошего.
"Вот если бы Адам сам меня к себе позвал, то тогда, возможно, и повелитель не стал бы подозревать меня в излишней назойливости, - думал гном, что впрочем, совсем не мешало ему следить за разговором орденоносцев. – Но как мне с ним познакомиться, если перстень повелителя постоянно активирован? И чем же этот человечек так понравился Гунар-Ному, что он разрешил археологу пользоваться как невидимостью, так и прохождением сквозь камень? А, может быть, Винтус прав и на Дагоне назревают какие-то события? Ох, неспроста наш повелитель занимается этим археологом. Как недавно выяснилось, Адам лично знаком с Героном, а у того сейчас в палате такие вещи творятся, прямо волосы дыбором. За всю свою жизнь я не встречал такой чехарды различных типов энергии".
Пакль всего один раз побывал в новом жилище археолога и как раз в тот момент, когда Адам переносил свои сокровища в тайную лабораторию. Старый гном был предельно осторожен и старался не приближаться к границам того биополя, которым обладал перстень повелителя, которое к тому же было нестабильным и время от времени выпускало в пространство сгустки энергии похожие на протуберанцы.
Воспользовавшись астральным зрением, Пакль сразу понял, чем вызвано такое странное поведение перстня. Вокруг дома археолога крутилась энергия Чета, пытаясь заглянуть в тайную лабораторию и каждый раз, когда слуга Хатуума нарушал невидимую границу, он тотчас получал щелчок, тычок или подзатыльник от Гунар-Нома. Но, несмотря на это, Чет упорно рвался вперёд, почти не обращая внимания на побои.
"Ах, вот в чём дело, - вскоре
