присказку про запорижського козака?
- Ни, не знаю!
- Тоди слухай! Запорижський козак народжується для того, щоб: у тры роки (три года) пасты гусей; у шисть - свиней, коз; у висим - пасты велыку рогату худобу и початы курыты; у дванадцять - навчитыся читаты и щипаты за телеси сусидську дивчину Марину; у шистнадцять - видбути джурою у Запорижське вийсько, у двадцять – сходиты в похид с козакамы на перший «божий промысел» к татарам у гости до Крыму; у двадцять п'ять - побратися з тою самою Мариною и в першу ж шлюбну ніч скочити в гречку и зробыть з нею мале козача; у сорок п'ять – стать эсаулом и вчиты такых самых хлопцив як був сам малым уму разуму на Сичи; у шистдесят п'ять - вчити внукив спивати запорижських писень; у симдесят п'ять - завести пасику, буты батьком козакив захисником батькивщини и сидити серед дидив на Запорижський Ради; у висимдесят п'ять - стати монахом у якомусь монастрыри, або у церковнои десятки; у дев'яносто рокив - спочити в Бозі, клянучи татарив, москалів і сусіда, чиї кури все життя порпали йому город...
Казаки, что окружили их, усмехаясь стали поучать, говоря, что он еще мал ехать на Сечь.
- Тебе твоя матир (мать) не видпусте з намы (не отпустит с нами) на Сечь, тоби нема шистнадцать рокив (нет 16 лет)! – подытожил Кочубей.
- А вы добре попросите, може вона буде згодна (согласна)…
Козаки заголосили вокруг, уговаривая Семена поговорить с матерью Петра, может вона и будет согласна отпустить сына с ними на Сечь.
- Щож козаки тоди, - запропонував (предложил) Кочубей, - поихалы навестым матир Петрика. Давайте скинемося в шапку ей на подарунок.
Кочубей снял с себя папаху, бросил в нее золотую цепочку и жменю серебра, объехав всех казаков, он собрал довольно приличную сумму грошей жене погибшего их товарища.
Одевшись, казаки направились в село к матери Петрика, который довольный оказанному ему вниманию с гордостью сидел на крупе коня Кочубея, а рядом радостно лая бежал его верный друг пес Рыжик.
Увидев казаков у дома вдовы Калнышевской, к ним потянулась все сельчане. Агафья Калнышевская заметив старого друга Ивана - Кочубея, едущего с сыном к ней, всплеснув руками радостно заметушилась по двору, открывая калитку и ворота.
Рис. Казак.
Семен Кочубей приветствовал её, сказав: - Доброго дня Агафья! Как твое драгоценное здоровье.
Она ответила: - Та ничого, Семен, помаленьку с Божию помощью живу.
Есаул: - Та ты ще, гарно дывися (хорошо смотришься).
Агафия: Спасибо за добрые слова!.. Потом добавила: - Заходите гости в дом, не ждала таких дорогих гостей. Зараз я накрою вам на стол, то чем бог послал.
Казаки заехали во двор, привязали лошадей и вошли в хату.
На столе появилась большая бутылка горилки с перцем, гарный (большой) шматок сала, пострама (вяленое мясо), солена, та копчена рыба, которую наловил Петрик, брынза (овечий сыр), буза, зеленый чеснок и лук с огорода.
Фото. Казаки рубают сало.
Казаки сели за стол, налили полные стопки горилки и помянули батька Петрика добрым словом.
Мать Петрика, услышав добрые слова в адрес мужа, немного всплакнула. Кочубей от всех казаков низко поклонился матери Петрика и попросил её взять собранные в шапке «подарунки», сказав: - Дорогая Агафья! Возьми от всех нас эти подарки.
Мать Петрика, увидев золотые украшения, серебряные монеты, всплеснув руками, заголосила: - Это все мне!.. Так богато!.. У меня с рождения не было столько денег!
- Бери Агафья, это все твое!
- Дякую (благодарю) вас хлопцы! Вы кушайте, кушайте! – запетушилась вдова, накладывая на стол нарезанное сало и черный ржаной хлеб.
Фото. Книга «Сало о сале».
Об украинском сале много хорошего и смешного сказано, добавим и мы еще:
- О, Сало, песня любимая! Сало копченое, соленое, маринованное, запеченное, вареное, свеженькое или хорошо просоленное, выстоянное с перцем и чесноком, с паприкою или с тмином...
А как хорошо, неповторимо венчают гору вареников или галушек в тарелке, ароматные, румяные, та хрустящие шкварочки из сала!
Уже от одного виду, наяву начинается у казаков, по научному говоря, саливация – т.е. говоря по-русски - обильное слюновыделение.
В украинский юмор о сале пестрит многими юморными перлами, например:
«Кто нашел торбу с салом, пусть срочно принесет нам, а если не захочет, то пусть им подавиться».
Так здесь в хате Петрика, вдова Ивана Калнышевского, весело и хорошо потчевала своих гостей.
Хлопцы выпили по чарке горилки и накинулись на свежее хорошо просоленное сало с зеленым лучком и черным хлебом.
Есаул с воодушевлением пропел: - О, сало, песня моя! Люблю сало твоё, Агафья, такое хорошо просоленное та еще с чесночком.
Казак Наливайко удовлетворенно добавил: - Агафия, у меня от одного виду вашого сала, наяву начинается слюновыделение.
Агафья, сраженная такою похвалою, говорила: - Хлопцы, кушайте, ежте сало, я еще принесу!
Ющенко открывая крышку кастрюли с варениками, смачно сказал: - Вареники пристрастье моё, та еще с сметаною.
Фото. Вареники в сметане.
Есаул предложил поднять чарки за хозяйку дома, говоря: - Казаки! Выпьем ещё за нашу хозяйку. Яка так хорошо угощает нас!
Ющенко: - Хорошее предложение, выпьем за хозяйку хаты!
Казаки пьют горилку.
Есаул, тут улыбаясь, с юмором говорит: - Однако, горилка наш ворог, казаки!
Казак Наливайко в ответ, сказал: - А кто сказал, шо мы боимся своих врагов? Никто! Поэтому нам можно трошки (немного) выпить ще! - Выпьем за наших врагов, чтобы у них перья на сраке та языках повырастали!
- Во, во! Выпьем, братья, за это! – поддержал его Ющенко. - Питие ещё со времен Киевской Руси есть у нас важная справа, а битие по морде наших врагов – это второе наше национальное блюдо! Так шо выпьем за наше первое и второе «национальные блюда»!
Казаки дружно выпили за «национальные украинские блюда».
Застолье у казаков в хате Агафьи длилось довольно долго.
В конце застолья, когда казаки все съели и выпили, Наливайко, который всегда был среди казаков заводилой (тамадой), просил сказать заключительное слово есаула.
Тот упирался, но казаки его уломали, и он выдал им свою речь, она звучала в свободном переводе так:
- Ну, шо сказать вам козаки!
- Говори, как знаешь! – поддержал его кто-то из казаков.
- Чтобы вы все счастливо сели на коней и доехали до того места, де на Вас ждут. И пусть Вас принимают за родного, близкого человека, как тут приняли нас у сели Пустовойтово и не выгонят, когда мы тут долго задержимся. И если погибнете в бою, как настоящий казак, то лежать вам прахом в земле и не гнить, как какой-то там басурман. И пусть издохнет та коза, которая объела грушу хозяйки нашей, многие и благая лета пани Калнышевськой…
Казаки дружно выпили: за хорошую встречу, здесь в селе, за козу и за хорошие и долгие годы жизни хозяйки этой хаты.
При этом Наливайко с юмором, усмехаясь, поглаживая живот, сказал: - Боже, як хорошо и музыкально прошла горилка в желудок! А шо, хлопцы, запоем нашу чаривну песню.
Он начинает петь веселую народную песню «Сам пью, сам гуляю...»
Казаки дружно подхватываю её.
Ющенко, посмотрев в окно, произнес: - Казаки! Может, выйдем во двор, потанцуем, я вижу через окно красивых девчат во дворе.
Есаул: - Это хорошее предложение! Пошли во двор казаки! Спасибо тебе, Агафья, за хлеб-соль!
Агафья ответила: - Та шо вы, хлопцы! Вам спасибо, шо не забыли нас.
Казаки встали из-за стола, и пошли с хаты, на дворе молодые казаки почали танцевать веселого гопака.
На дворе и части прилегающей улицы собрался разношерстный народ: гармонист, хлопцы и девчата с села, казаки с Сечи, Петро с матерью, братьями и сестрами, его сверстники и друзья.
Гармонист, развернув вовсю ширь гармонь, заиграл веселую народную пеню «Ой Маричко, чичери...».
Окружающие его казаки и девчата весело начали петь и танцевать.
Вокруг танцующих казаков собралась куча мала народу. Подошли хлопцы и девчата со всего села, пошли шутки, прибаутки, мимолетные знакомства, которые бывают при таких встречах.
Молодой казак по прозвищу Могила, хвастался перед друзьями тем, что на него обратила внимания местная дивчина, красавица Галя:
- Вы видели, как хорошо смеялась, он та дивчина, когда меня увидела.
- Я, тоже реготав до слез, когда впервые тебе увидел! – пошутил его друг по прозвищу Скалозуб, намекая на его устрашающее (не подходи, а то зарою в землю) лицо.
Тут дивчина Галя с местными девчатами запели известную по тем временам песню, про атамана Коша:
«Со степи ветром потянуло,
И над Днепром пал туман,
Скажи, казак, про что задумался,
Наш Запорожский Атаман?..»
И не знали девчата, казаки и хлопцы, что будущий их атаман находиться сейчас среди них и это он, хлопец непоседа Петрик.
Вечером отряд казаков стал собираться в дорогу. Петрик неотступно - вслед, вслед ходил за Кочубеем и просил поговорить с матерью, чтобы она отпустила его с ними в Запорожскую Сечь.
Казак долго не решался поговорить об этом с матерью Петрика, но потом после настойчивых просьб решился сказать ей об этом:
- Агафья, твой сын Петро проситься отпустить его с нами на Сечь. Отпусти его, славный казак с него выйдет!
Мать Петрика, сплеснувши руками, взволнованно сказала: - Та ты шо, Семен! Вин ще малый!
На что тот ответил: - Агафья, Петрик у тебя не по годам рослый та бедовый хлопец, будет мне джурою и сыном. Я материально тебе помогать буду. Отпусти его с нами!
Ющенко тоже начал просить за Петра, говоря: - Агафья, ми все тебя благаємо (просим) отпустить сына с нами! Хлопец будет под нашим присмотром. Вырастит, настоящим казаком будет. Обещаем!
Наливайко обращаясь к ней, сказал: - Вы не беспокойтесь! Раз Кочубей говорит, шо он будет у него за сына, так и будет. Ми тоже будем помогать ему стать настоящим казаком, а там дивись он и до куренного атамана дорастет!
Агафья удрученно, взволновано отвечала:
- Не знаю, шо и сказать...
Потом сказала: Хорошо, Семен, бери с собою Петра! Верю, шо обещание своё выполнишь. Береги его, как сына!
Петро услышав эти слова, радостно закричал:
- Ура! Спасибо мамуля! Я еду, еду на Сечь!..
Все стали собираться в дорогу. Кочубей обратившись до нового джуры Петра, говорит ему:
- Петро, бери мого запасного коня, он твой! Бери и смотри за ним, это добрый конь, его зовут Коршак!
Петро радостно берет за уздечки коня и говорит:
- Спасибо дядька Семен! Я буду хорошо за ним смотреть!
Агафья, провожая сына со слезами на очах, говорит ему:
- Сынку, береги себя, слушайся дядька Семена! Чаще приезжай до дому, мы тебе ждать будем!
Петро сдерживая себе от волнений, отвечал матери:
- Не плач мамо! Я буду обережным, часто, как это позволить дядька Семен, буду приезжать до вас.
Марина, дивчина Петра, взволновано тоже просила его об этом, говоря:
- Петро чаще приезжай, мы все будем тебя ждать!
Петро, отвечал ей: - Хорошо, Марина!
Павло Савицкий, с завистью глядя на Петра, сказал:
- Я тебе завидую Петро! Тебе всегда щастить (везет)! Раньше меня на Сечь едешь!
На что Петро ответил ему:
- Павло, нечего
