. ..Все, не смолкая, пикает, свистит, грохочет - словом, это было... целым лифтом, не очень-то нормально петляющим во все направления, сыпля белыми бликами от...
Крошечных глаз, снова сбежавших из замка, от соседей-паучков (сторониться их, воздушно-туманных ниточек, домиков, затаившихся в лабиринтах поворотов и в углах; бояться их самих - дело чести для их маленького хозяина); да и...
Ну вот надо же было ему, такому крохотному и непривыкшему ничему удивляться, робко и глухо пискнуть от изумления: соседи милые, важно... пыхтя мохнатыми пузиками и степенно клацая сотнями зубиков, твердо изрекли ему, что "надо не упрямиться и сделать себе кашу, чтобы подкрепиться, быть здоровым и красивым, еще дольше и лучше бродить, где захочется!..."
Какой конфуз - кто еще во всем мире и так будет жить дольше тех, кто... вот как он, возмущенно зашелестевший складками платьица в ответ, попятившимися неслышно и решительно к выходу, поднимая пыль над плитами, чуть паря над ними в полумраке; и пауки еще, которые плетут домик дольше, чем глядят на все на свете своими молочными бусинками глаз, будут ему говорить "ешь, чтобы жить еще дольше"?!
Кроме того, Время на этот, ну очень любезный его ответ, исполненный тактичной... надутости и рассерженно нахмуренных глазок; точно приподняло в удивлении бровки-стрелки, оглушительно-заинтересованно щелкнув ими, словно подмигивало: "Такого я еще не видало! Это будет неповторимо-дивно, прямо... интересно, как ты это сделаешь, давай, не робей, ая погляжу" (а что он, с его хрупкими и маленькими кулачками, мог предоставить на такую просьбу; ведь не было ему равных в... передразнивании лесных филинов, раскачивании противно скрипящих дверей замка и катании на перилах кованных лестниц - и, наверное, торжественно заметить, все).
Но... кашу, эту жижу с мерзкими будто усиками погрязших там жучков и кислыми благовониями, даже он видеть не мог (куда ему уж ее готовить?); и потому, хоть куда, а бежать от каши надо...
Это мистическое "хоть куда" тотчас обернулось лифтом, пугающего прозрачными дверями и радугой панелей, пикающих и дребезжащих на всяк лад; что, разумеется, очень быстро отняло у перепуганного крохи остатки мужества.
Он, сопровождая это священным ритуалом неслышного ворчания (вперемешку со суетливым испугом) стал пробовать все кнопки, какие только видел, судорожно щелкать рубильниками и постукивать по низким лампочкам, жужжащим яркими волнами внутриот напряжения, как и... совсем не ожидалось...
Лифт вдруг круто взмыл вверх и, покачиваясь, быстренько затопал тросами... наверняка же не к, так давно ожидаемой, остановке.
"Ой-ей!!... - ужаснувшись, подумал его белоснежный малыш-пассажир, укоторого от волнения перепутались искорки, - Стало быть, он оторвался и летит в Космос!... Вот это да: я еще только, наверное, между кометами не летал!!... А ведь это... здорово!...".
С этими мыслями он немного успокоился и, с усилием стараясь удерживаться за стенки и двери лифта, которого мотало из стороны в сторону инеимоверно трясло, с интересом взглянул в окно (очевидно, надеясь там увидеть узоры танцующих звездочек, кольца и гордые мордочки планет всех размеров, населений и цветов, и, наконец, может, хоть сейчас, на миг пусть и только взглянуть, на то, что, так маняще, казалось, совсем близкое, дарило белоснежные блики на двери его престранного транспорта...
Он надоедливо вновь встряхнулся, негаданно... распахнув двери: туда тотчас проник запах подоспелых колосков, нектара и пчелы.
"Ну уж... - у его дивного ездока обиженно-с испугом задрожали края платьица вплоть до кончика капюшона, - Не хочу... Летите к себе...Ой!!..." - (он, торопливо вскочив на перекладину у стены лифта, балансировал на ней, изловчившись и махая руками, за что пчелы, обозлено отскочив и зашумев, кинулись на него, сыпля уколами жал и... крупными зернышками пшеницы).
Эта забавная атака длилась недолго - точно в насмешку, как только последнее зернышко упало на белые складки, суетливо-напрасно пытавшиеся отряхнуться, дверцы распахнулись и пчелы, победоносным строем вылетели; а лифт, ободрено встряхнувшись, полетел дальше...
И он... почему-то казалось его, очень ненадолго, заскучавшему обитателю, и на этот раз летел не в недра Галактики, не в глубину гротов и пещер, а...словно сами радары, вмонтированные в его раскрашенные панели, путались и не знали, какой путь выбрать из тех, к которому неунывающе вихлял непредсказуемый лифт...
Его дверцы снова открылись и... будто растворились среди облака взметнувшихся зернышек, как воронкой, затягивающегося в полумраковорот; как не крепился с отчаянным попискиванием тот, на ком они миг назад покоились, из последних сил удерживаясь крохотными ручками за перекладину, с любопытством выглянувший из них; а и его понесло...
В перекрестки колоссальных молотков, поочередно ритмично отбивающих попадающие под них зернышки, пересечения мощных струй фонтанов, орошающих лестницы, подхватывающие крупицу, что образовывалась после работы молотков; переплетений потоков воздуха и ежиков-пучков ножниц, очищающих и высушивающих крупицу.
Даже... совестно стало чьим-то крошечным глазкам, что не остались в лифте, а теперь, не знают куда и смотреть, чтобы не попасть под всесметающие паутинки воздуха, ошарашивающие исподтишка ручейки фонтанов, под чеканящие шажки молотков.
"Безобразие! - уныло подумал их совсем крохотный хозяин, едва успевая ухватиться за трубы и протереть кулачками глазки от постоянно осыпающейся крупицы, - Как тут шумно... Зачем я не послушал соседей?... Лучше бы постарался себе эту кашу сделать (не только же мне все мышей летучих пугать, книжки в замках разбрасывать и картины портить)... и скушал бы ее, чем тут мокнуть и затягиваться... Опять!!... Я же не протяну... На помощь!!...".
И тут... спасительно-чудно, он очутился в состоянии знакомого непосильного встряхивания лифта и его пулеметного взрыва, витающего над всеми панелями; вот он снова петляет во все стороны, словно вдогонку, спеша сделать что-то...
Оказывается, остановка лифта была в... знакомом полумраке замка, подхватившего ветерком малыша, радостно глухо запищавшего и замахавшего ручками и всеми складками, заблестевшего так красиво, что...
Точно белоснежные блики рассыпались повсюду в тумане, почему-то напоминающем пар и молочную кисею (кто-то будто заботливыми руками снимал с его капюшона, ручек, складок крупицу; пока он живительно-спеша трогал близкие картины и двери, вытирал их и смазывал; ставил на место книжки, старательно упражняясь в зоркости и силе ручек, забрасывая их в огромный шкаф; здоровался, мирился, играл с летучими мышами, филинами и паучками-соседями, взахлеб рассказывая им свои приключения); как вот...
Коснулся его аромат, тонкий, согревающий, переставший быть вдруг несносными противным - пред кроткими, робко пискнувшими, от удивления, вовсе крошечными,глазками предстали тарелки с кашей...
"Надо же... - благовейно думал их хозяин, аккуратно делясь ею с, окружившими его друзьями, помогавшими ему осторожно смаковать кашу, - Какая она живая, вкусная... Не буду больше капризничать, а с удовольствием кушать ее (это полезно)...".
Так думал он, потихоньку окунаясь в пушистые искристые листики сна, под привычными ступеньками в потемках, представляя себе, что...
Заведя дружбу и с... полезно-вкусной кашей, он однажды, станет еще "здоровее и красивее" будет еще дольше и лучше бродить, где захочется; и...
Когда-нибудь обязательно узнает, что за лифт, тот, за пределами замка,что...
Прямо и... вкось все спешит...
Не смолкая, пикает, свистит, грохочет, петляет во все направления, к, словно таким близким ему, белым бликам от...
