ДОРОГА В ПЕКЛО
Было раннее утро. Фура, покачиваясь на ухабах, медленно продвигалась по заброшенной дороге.
-- Кто бы мог подумать, что мою жизнь сможет так круто изменить вот такой человек, как Уго! -- размышлял я, лежа на сене и заложив руки под голову. С неприязненностью посмотрел на его спину: он в это время сидел на облучке с Хоргом и курил свою неизменную трубку.
Еще раз взглянув в сторону толстяка, тяжело вздохнул:
-- Навряд ли когда-нибудь, вернусь к своей прежней, размеренной жизни... Столько сил было потрачено, чтобы выбиться в «люди»! Сам, без чьей-то помощи, «карабкался по ступенькам» ведущим вверх, к благополучию и положению в обществе... Выходит, что все мои старания были напрасны! Здесь все так странно... Вынужден признать, что существуют вещи, в которые я раньше не верил! Магия... Волшебство... Если бы я только мог поведать своим друзьям о том, что происходит со мной! Интересно, какая была бы у них реакция? Скорей всего, посчитали бы меня просто выжившим из ума человеком! Хорг обмолвился, что мы едем в одно из приграничных поселений, откуда они родом... Зачем я им? – к этому вопросу я возвращался вновь и вновь, но не находил ответа.
Притронулся к ошейнику-амулету:
– По словам Уго, это он принял вчера вечером основной удар. Этот человек, его звали Фет, хотел убить меня! Хорг и Уго дотащили меня до повозки и привели в чувство... Рыжий был просто взбешен! Закончив возиться со мной, он сразу отправил кому-то письмо голубиной почтой.
Приподнявшись, я обхватил голову руками:
– Боже, как же все надоело!
Ближе к полудню фура выкатилась на открытое пространство: это был берег небольшой речки. В этом месте дорога заканчивалась. Уго потянул вожжи и повозка замерла. Речушку со всех сторон обступили огромные деревья, не оставляя ни единого шанса продвигаться на фуре дальше.
-- Придется идти вверх по речке. Сейчас немного подкрепимся и опять двинемся в путь. К вечеру мы должны достигнуть замка! -- Хорг призывающе махнул мне рукой и спрыгнул с повозки.
Быстро перекусив, мы с рыжим взяли топоры и войдя в воду стали продвигаться против течения. Нам приходилось срубывать толстые ветки, мешающие проезду повозке. Уго в это время управлял лошадьми. Ближе к полудню я чувствовал себя, словно выжатый лимон: от непрерывной физической работы неимоверно болели руки. Наконец впереди показался просвет, и я с облегчением вздохнул.
Фура медленно тащилась по холмистой выжженной равнине. Далеко за спиной остался лес, на горизонте виднелись горы. Изредка налетавший ветер поднимал темную пыль, которая нехотя оседала обратно на землю. Из-под копыт лошадей вот уже который час подымался пепел. Иногда на земле виднелись выбеленные солнцем кости. Редкие деревья, встречающиеся у нас на пути, были невероятным образом скручены вокруг своей оси. На узловатых ветках висели черные плоды, напоминавшие яблоки.
Я иногда приподымал брезент и смотрел на унылый пейзаж. Неожиданно Уго натянул вожжи и телега замерла.
Хорг с толстяком напряженно к чему-то прислушивались. Затем рыжий повернулся ко мне:
-- Ты что-нибудь слышишь?
-- Вроде звонит колокол... А сейчас явно слышу плачь ребенка...
Я опять прислушался.
-- Ничего не пойму! Теперь явно слышу вой!
Они переглянулись между собой.
Уго быстро поднялся и «нырнул» в фуру. Порывшись в одном из холщовых мешков, достал оттуда куски материи и вату.
-- Держи! – протянул мне одну из них. -- Мы въезжаем в Черные Сады... Здесь все что хочешь может произойти! Будь внимателен! Они очень коварные и могут приобретать любую форму!
В ответ я лишь изумленно кивнул головой.
Затем он всунул мне в руки горсть штоков:
-- Если достанут, кидай не задумываясь!
-- Уго! Извини меня за дурацкий вопрос: Кто меня должен «доставать»?
-- Всякая нечисть, которая здесь обитает! – услышал я ответ от толстяка.
В это время к нам стал приближаться звук пронзительно визжащей фрезы.
-- Во! Кажись, начинается! -- и Уго с Хоргом стали поспешно затыкать себе уши ватой и закрывать нижнюю часть лица тряпками. Я без лишних слов последовал примеру своих попутчиков и выглянул наружу.
От увиденного по моему телу пробежал холодный озноб и сразу пересохло в горле. Сам, не осознавая того, я липкими от пота руками с силой сжал магические шарики и осенив себя крестом, стал произносить молитвы.
Но страх не отпускал: он с каждым мгновением все больше завладевал моим телом...
/Продолжение следует/
