С О Н

С   О   Н    
(из архива...)



Прессинг рекламы неистребим. По крайней мере, в пределах временного отрезка проживания поколений нынешнего плюс двух-трёх последующих. Как минимум.
К тому же реклама давно перестала нести  предназначенную ей роль двигателя торговли. Что и продлевает ей жизнь. Возможно.
Лично я, кроме назойливости, не вижу в рекламе того, чем она там старательно движет или не движет. Мне подобные ощущения не даны. Но мне дано видеть в ней людей. Разных. А так же то, что этих людей соединяет или наоборот расталкивает в разные стороны, – события. И этого мне достаточно. Во всяком случае, я не припомню  момента, когда, насмотревшись незатейливых роликов, безвольно попёрся по маркетам в поисках товара, подвергнутого тупому и настырному прессингу.
Видимо, случаются и более серьёзные отклонения.
Но я не об этом.
Я начал с рекламы, чтобы поточнее выйти на предмет разговора. У меня всегда трудно с выходом.
Реклама так раздолбала мобильники о дивную связь с помощью оных, что информация давно пребывает на уровне подсознания.
Вообще говоря, реклама – это инициация. Может быть программирование. Чего? А всегда по-разному. Индивидуально.  (Мой любимый ответ).
Во мне она инициировала сон однажды. Который я посчитал явью, и о котором не забыл, а просто прошёл, как проходят мимо  урока в школе.
Спустя некоторое время, тот сон, только растерявший половину деталей себя, вновь всплыл из глубин Происходящего во мне, и погрузил в радость своего нереального содержания.
Только нереальность бывает разная.
Эта была тончайшим продолжением вечной сказки, которая переплетает ткань происходящего нитью, похожей на воспоминание, которого никогда не было.
Это был даже не сон, а, наверное, фрагмент сна, на который мне повезло натолкнуться ночной мыслью неуемной.
Буквально несколько строчек.
Сначала сработал вибросигнал. Как всегда неожиданно и тупо. За ним должна была пойти мелодия. Не пошла. Но когда я открыл крышку… сотворилась МУЗЫКА… Это была даже не сто сорока инструментальная полифония. Я даже не уверен, что это вообще была музыка. Во всяком случае, иного определения в нашем языке пока нет.
Было ощущение, что звучали небеса. Была ещё масса всяких ощущений, которые одновременно жили и вместе и отдельно, как бы сами по себе. В моём сне проснулась какая-то нездешняя энергия, которая играла со мной в свою потрясающую игру и которая понимала, что игра мне здорово нравится.
Если бы всё Это продлилось ещё полчаса, я бы наверно привык, развалился в кресле, и продолжал бы вяло внимать. По жизни, мне как-то быстро всё надоедает. Но действо заняло мгновение всего. А потому запомнилось своей яркостью. И не прервалось. А ушло себе неторопливо дальше. А я остался.
В общем, так. Если бы мне удалось найти самые подходящие слова, из известных, я бы всё равно не смог описать того, что произошло - возникло.
И это здорово. Хорошо, что не Всё можно описать. Потому что слово осторожно, а потому незаметно стирает  энергией вложенной в него содержание и смысл произведённого, превращая себя в лёгкий розовый туман. Слова же, набросанные нами в предложения, вообще размазываются друг о друга и тихо умирают, оставляя после себя невидимую пыль.
Мы и говорим-то, практически не понимая друг друга, хотя язык один. Просто в каждое слово мы вкладываем одним нам ведомый смысл, а скорее всего даже и нам не ведомый.
И всё-таки жаль, что я Вам так ничего и не рассказал.
Ещё жаль того, что сны не повторяются. И не спорьте. Повторяется только бред. Сны живут один раз. Потом они уходят…
Всё дело в двери, пропускающей, ну или в Том, Кто  эту дверь открывает…