Выражусь без обиняков: раздолбай литератор Жопников, оторва, каких поискать. В Наполеоны прётся изо всех сил. Невыносим с некоторых пор. Для меня… Для других – образец для подражания.
А это стало сильно проявляться с месячишко назад (меня в ту пору на Фабуле не было, точнее скажу, был, но в качестве всего-то незарегистрированного гостя-читателя), когда Жорка Жопников стал задумываться очень, морщить чело, не
обремененное интеллектом.
Однажды, как свидетельствуют очевидцы, впервые в руках моего героя очутился четырехтомник с романом «Тихий Дон». Книги понравились: верно, не раскрыл ни разу, однако душа его затрепетала, когда представил, что на обложке золотом выписано не «Михаил Шолохов», а «Егорий Жопников». Нет, это надо видеть!..
- Без проблем, - твердо выразился он. – Не дурнее, пожалуй, буду, - почесав для солидности облысевшую шар-голову, выдал резюме. - Вот сяду за ноутбук и выдам, - еще подумал и добавил. – Название само припёрлось – «Красный Восток»… Или… - опять задумался. - Может, лучше, если назвать «Бурливая Волга»?
Решение этой проблемы отложил на потом.
Он засел за исторический роман.
Сколько времени прошло? Никто не знает. Да и не столь важно для истории: когда историкам понадобится, то, истинно вам говорю, все найдут и опишут.
Главное – стуча по клавишам ноутбука с утра до ночи, высидел, выродил, выпестовал.
Жорка любовно посмотрел на дитё новорожденное, не слишком симпатичное, но все равно родное, и прикинул, подумав: «Ничё, когда под мильен знаков с пробелами? Круто? Нормально. Мишанька Шолохов, оно так, взъярится на меня, примет за соперника, станет пургу гнать, гнобить везде, - он машет рукой. – Хрен с ним, перебьется… Не ему одному… В славе всю жизнь бултыхаться.
Чтобы представить себе научнее созданный им продукт, распечатал на принтере. Положил огромную стопку листов на ладонь левой руки, а на ладонь правой – Шолохова.
- Ого! – взвизгнул от наслаждения Жорка. – Моё – весомее.
На другой день выложил на своей страничке. Сидит и ждет. Читательского наплыва ждет, само собой, комментариев. Ждет-пождет, а никого. Жорка, хмурясь, идет на страничку другана, отправляет личное обидчивое сообщение: чё, дескать, не фурычишь и не комментируешь, а еще, дескать, дружбаном числишься?
Тот всё понял и метнулся тотчас же к Жорке на страничку. С трудом осилив первый абзац, дружбан сплюнул под ноги и подумал: «Хренотень. Блевотина. Офигенное долбоё… И, - он с еще большим ожесточением вновь сплюнул, - дремучая безграмотность».
Но, будучи друганом давним, написал в комментарии другое, а именно: «Шик! Блеск! Красота! Жорка, извини, но ты – гений!!!» Именно три восклицательных знака (ему нравится, когда этих знаков много) поставил, чтобы подчеркнуть свое восхищение романом. Подумав, обратился к своей группе поддержки, состоящей из своих клонов.
Тут-то и полились комментарии, один краше другого. Был такой, что даже видавшего виды Жорку чуть-чуть смутил: клон явно перегнул, когда написал, что у Жорки Жопникова Нобелевка не за горами.
Перегнул, верно, но зато романисту-то как приятно?!
С той поры, задрав нос до облаков, ходит по Фабуле классик. Всех подтыкает, над всяким ёрничает, учит молодежь уму-разуму. В том числе и меня. Слушаю, вежливо поддакиваю, благодарю за учебу, обещаю писать, как он (упаси Боже, только не лучше). Потому что, почуяв во мне (пусть даже в мыслях) соперника, затопчет. А мне это надо?
P.S. Да… Чуть не забыл: для названия романа-эпопеи Жорка Жопников выбрал второй вариант. Что скажешь? Как любил выражаться О. Бендер, конгениально!
