Возница

Климку. Чудеса. Он ить не хромает! Или это не Клим?
- Да он, кто ж ещё коров гнать-то будет. Только почему не хромает?

  Дома мать, оторвавшись от корыта со стиркой, тоже с изумлением уставилась на него.
- Сынок! Что с тобой случилось?
- Мама, посмотри, я хожу! И бегаю!
- Но как же так?
Сбиваясь, Клим рассказал свою историю с падением в волчью яму и последовавшим вслед за ним чудесным исцелением, но веры в глазах матери не прибавилось.
- Чур меня, чур! – крестилась она, отшатываясь от сына. – Это козни Дьявола, не иначе. Ты ж с рожденья хромой! Сегодня ночуй, а завтра иди на все четыре стороны! Я не знаю, что за бес в тебя вселился и ссориться с людьми не хочу. А они не простят, если я тебя оставлю. Ты можешь навести порчу на всю деревню! – уже чуть ли не кричала она.
  А за забором мелькали в сумерках фигуры деревенских жителей. Они крадучись проходили мимо, заглядывая во двор и прислушиваясь к разговору матери с сыном.

  Вышло то, чего так боялась мать: утром ко двору стянулся весь деревенский люд и старик Фрол сказал:
- Иди, Клим, по добру, по здорову.  Не нужон нам пастух, что якшается с нечистым.
И сколько бы парень не пытался оправдываться и объяснять, что он ни причём в своём избавлении от хромоты, ему никто не верил.
  Мать собрала котомку и проводила его до околицы.
- Прости, сынок! – сказала она, расплакавшись напоследок, - остаюсь я одна-одинёшенька на старости лет. Но иначе нельзя. Поищи своё счастье в другой стороне. Прощай!

  Через пару лет по округе прошёл слух, что живёт, дескать, в городе мужик молодой, привалило ему счастье, нашёл он у себя в штанах неразменный рубль: что ни тратит, а тот снова в кармане. Вот купил он дом, корову, да тройку резвых коней, хозяйственную жену за себя высватал.
  Но ничто его не радует: ни нечаянное богатство, ни дом-пятистенок, ни жена-красавица. Всё тянет его куда-то, всё нудится он, да мается незнамо с чего. Мог бы жить припеваючи, да в потолок поплёвывать, так нет - заделался парень возницею. Кони у него, что птицы, вмиг домчат заезжего купца с его товаром, или судью с писарем, или городового туда, куда им надобно.
  А как выпьет тот возница в праздники, так загонит он свою тройку на гору, что за кривой балкой, да помчит после вниз с той горы, нахлёстывая коней, что только ветер свистит в ушах, да зайцы разбегаются из-под копыт…
  Не иначе, нечистый его гонит!