Рассказ о любви

                                                 

Они  учились в  разных  школах: он - рослый пацан,   она  рыженькая девчонка, самая  маленькая в   отряде малышей.
        Судьба  свела  их   в  пионерском  лагере,   уютно расположившемся  под  кронами  деревьев  в пойме  реки Исфайрам. Река  брала  начало  в ледниках Памир - Алая. И  несла    талые  воды в  благодатную  Ферганскую долину.    Шахтёрский  городок   прятался от  любопытных глаз  в одном  из  ущелий предгорий. Бараки  шахтёров  расположились вдоль  узенькой  речушки, названия  которой никто  не помнил.
          Летом  речка  пересыхала,  так  что  её  вброд  могла  перейти любая  курица.  Зато  по  весне бурные волны  катили  вниз  грохочущие  камни,  упавшие  в русло из  осыпей  на  склонах гор.  Рокот  мутного  потока  был  своеобразной  музыкой,  сопровождавшей  приход  весны в  это, обжитое  рудокопами,  ущелье.  Склоны   гор  покрывались   разноцветным  ковром бурно  распускающихся  цветов,  которым  нужно  успеть  перед наступающей  засухой,  раскидать   семена  и  вновь  затаиться  до  следующей  весны.  
            Последние дни Весны! Выпускной  вечер у  одиннадцатиклассников. В  этом  городке   заведён    обычай: в честь  окончания  школы администрация  рудника устраивала поход  в дальние горы,  с песнями  у  костра и ночевкой в  палатках. Школьников   отвозили  на  автобусах. Не  каждый  ученик  мог пройти  тридцать  километров по  горной  дороге.  
         Кроме  гор,  с  их  непередаваемой  красотой, в  городке  нет  других   достопримечательностей. Разве что   краеведческий  музей.   В него школьников водили по нескольку раз в год.  Поход  в  горы,  по  тропе Мадамин Бека, убегавшего от  отряда ополчения городка – это  событие.  Шахтёрам  приходилось  быть ополченцами, защищающими  свой дом, свой  город.
В поход отправились два класса из разных   школ:  одиннадцатый  - из  третьей, и  восьмой - из  четвёртой.  Вот  тут  наши герои и  встретились  во  второй раз.
        Он - взрослый  парень,  и  она -  четырнадцатилетняя рыжая девчонка. Оба  были  рады  встрече, весь  вечер  просидели  у  костра, вспоминая   далёкое  лето в  лагере, когда  он - пацан  из  первого  отряда, опекал,  не  давая  в  обиду,   малышку. Она,  как и  в прошлом,   щебетала,  не  умолкая,  а  он с  удовольствием  слушал, изредка  кивая  головой и вставляя в  нескончаемый  поток  слов короткую реплику. Непонятно  как, они  стались одни на  брёвнышке у затухающего костра. Весь народ  разбрёлся по  палаткам. Из  ущелья  потянуло холодным ветром:  - Холодно! – Прошептала  она срывающимся шепотом и вплотную  придвинулась  к  нему. Он снял  с себя куртку и хотел набросить на  её худенькие  плечи,   но  тут  почувствовал,  как её  руки обвились вокруг его тела, а холодный  носик  неуклюже  ткнулся  в   щеку,  его охватило, нет! Его  обожгло жаром влажных  губ. Сладкое  чувство  растеклось  по   телу, но,  какая-то  робость  сковала  сознание, он сидел,  боясь  пошевелиться. Когда пришел  в себя, её рядом  не было. Лишь слышался  шорох  камешков, разлетающихся  из-под  быстрых ног. Шаги затихли  у девичьей  палатки. Санёк,  долго  смотрел на  огонь, пытаясь  понять новое  чувство охватившее его. Утром она  к нему не подошла, они опять  расстались.
            В институт Сашка не поступил,  не повезло. А осенью   ушёл в  армию,  на три года. Пока  он служил,  она успела отучиться  в  медучилище и  ныне работала  в  городской  больнице.
           В  городке  беда!  Авария  на  шахте, в  больницу поступили  пострадавшие.   И наши знакомые встретились в третий  раз.   Вечером, после  отбоя, когда  больные засыпали, она сидела  у его  кровати.  Разговаривали шёпотом,  он больше молчал,   она  рассказывала  о  работе, о  старенькой  маме, с которой  они живут  вдвоём, о  том, что  папа так и не поправился после  войны и  недавно  умер.
А  про  него  она знала  всё.  Городок  маленький,  все  на виду. Знала, что похоронил он маму: мама, дождавшись  сына,   умерла  на следующий день. В  комнате барака  живёт  старшая  сестра с детьми,  а он ушел в  шахтёрское  общежитие и   в  первый же месяц работы сломал  руку.  
          Рука вскоре зажила.  Больше  молодые не расставались. Она  настояла  на  том, что  бы  он  перешел жить к  ним: - Моя  мама возражать не  будет. -
Он  не противился. Её мама - мудрая  женщина,  вечерами  уходила  к  подруге,  предоставляя  молодым  полную  свободу. Искорка  любви,  которая  зародилась в  далёкое время  детства, разожгла бушующее пламя. Тонкие  стены старенького  барака не  могли  удержать звуков  восторга,  которые  эта  любящая  пара  производила в  беспамятстве, полностью  отдаваясь любовному  пламени.  Соседям  оставалось  только по-доброму   улыбаться или  делать  вид, что ничего  не слышат.  И вскоре  гости веселились на  скромной свадьбе.
           Беременность проходила  тяжело, сказывалось слабое, послевоенное здоровье  родителей.  Да  и  место  проживания не очень  благоприятное, но в те времена об этом не задумывались. За  несколько  дней  до родов её  положили  на  сохранение, а  он каждый  вечер стоял под  окном, слушая  бесконечные  разговоры   любимой.
- Помнишь, мы  в  походе пили  из  родника,  в  нём  еще  листик  берёзки  плавал?  Попить бы   этой  водички!   - Она смешно закатила глаза и причмокнула.  Подошла строгая  дежурная,  не  принимая  возражений,  отправила её  спать.
- А ты,  Сашок, иди  домой, - сурово  проговорила  она, закрывая  окно. - Тебе  утром на  смену.  
Наутро  появилась встревоженная  мать.  Было  видно, что  её   что-то  гнетет, но  она  не хочет  говорить этого  дочери. Так ничего не сказав, пожилая  женщина тяжелой  походкой  направилась  к  выходу, Навстречу ей торопливо шагал    зять  Сашка, которого  она  всю ночь  прождала дома,  представляя  самое ужасное.  Даже  крутилась  мыслишка:  загулял, стервец, у  другой  ночует,  мало ли у  нас девок одиноких!
С усталой  улыбкой,  подойдя  к  окну, Санёк  протянул любимой полведра  прозрачной  воды,  в  которой  плавал берёзовый  листочек.
- Пей, Солнышко,  а мне на  работу  надо  успеть. -