Индеец Джо

 Его предки жили у реки: там, где в первый день луны Гуегвони совершалось ритуальное омовение перед началом великого праздника, посвященного Сэлу - Матери урожая. А на закате того же дня у священного костра, зажженного от горящей ветви Золотого дерева, в ее честь устраивались ритуальные танцы. Они чтили богов. И боги одаривали их за это богатым урожаем.
Его предки были свободны. В дни Торговой луны они путешествовали по всему континенту, обмениваясь товарами с другими племенами. То была пора Праздника дружбы, когда прощались все грехи и вспоминался старый мир бескорыстия. В дни Холодной луны они совершали обряды духовного очищения и пили Черный напиток, добытый из Священного голубого дерева. А старики рассказывали молодым о своих отцах и дедах, передавая мудрость следующему поколению.
В их году было тринадцать лун, отмеченных божественной рукой на панцире черепахи. Они были счастливы. И так было до тех пор, пока их землю не осквернили предки Тома Сойера.
 Его прадед умер от занесенной европейцами оспы, а дед, примкнувший к отряду Тянущего каноэ , погиб в бою у реки Хольстон. Его отец не успел отомстить за своего отца - его пристрелили в одной из таверн Теннеси. Джо было тогда шестнадцать лет.
 Он знал, что стрела, пущенная богами, достигнет цели. Его судьба была предопределена: он будет мстить проклятым пришельцам за своих предков.
Но Джо не мог вести с бледнолицыми открытую войну, как не может одиночка воевать против целой армии. Поэтому индеец выбрал единственно возможный путь: он ездил из города в город, оставляя за собой кровавый след. Он убивал, когда выдавался подходящий случай. Выбор жертвы всегда был случайным: все они были виновны.
 Первый акт мести был совершен в Теннеси. В таверне, где убили его отца, он напоил двух торговцев и, отведя их на кладбище, перерезал им горло. Нож был его любимым оружием: благодаря ему он мог смотреть бледнолицему прямо в глаза и наслаждаться, наблюдая, как в них угасает жизнь.
 Со временем Джо достиг небывалого мастерства в искусстве умерщвления, и ему стало скучно просто убивать. Тогда он начал разрабатывать хитроумные комбинации, превращая месть в сложную стратегическую игру. Он ликовал, глядя на мучения несчастного Мэфа Поттера, когда тот сидел на скамье подсудимых, представляя его болтающимся на виселице за смерть доктора Робинсона, убитого им, индейцем Джо.
 Однако богам было угодно остановить это жаждущее новой крови сердце, потушить его исполненный ненависти взгляд. Но прежде они растоптали личность этого человека, надругавшись над его самолюбием. Смерть не пугала Джо. Он был готов умереть в схватке - от пули или ножа одного из тех, кто был повинен в гибели его соплеменников. Но боги уготовили индейцу другой удел. Ему было суждено умереть в пещере от голода, жажды и отчаяния. И он плакал перед смертью, потому что не хотел уходить так. И если бы Джо знал легенду о лабиринте, он, наверное, позавидовал бы минотавру.