Чем старше я становлюсь, тем чаще я ее вспоминаю...
Елена Константиновна… В памяти сразу всплывает образ женщины, которую невозможно забыть. Именно Женщины. Сколько ей тогда было? Под семьдесят. Но ее глаза, полные молодого искрящегося задора, ее лукавая улыбка, ее голос, чуть хрипловатый и от этого страстный и полный очарования. Это не поддается тлену. Ее платья, шифоновые и крепдешиновые, изящные туфли-лодочки. Ее тонкие запястья и изящные пальцы, которые танцевали на клавишах рояля свой неповторимый парящий танец. И, наконец, сигарета в мундштуке, которую она курила, грациозно повернув свою маленькую головку с пепельными волосами, собранными в пучок и украшенными красивым гребнем. «Душа моя» - так звала она меня, дарила необычайно вкусные конфеты и букетики гиацинтов. Когда на улице я встречаю эти удивительные цветы, я вспоминаю о ней.
Мы познакомились, когда я только пришла работать в библиотеку на Ленинский проспект. Зазвонил телефон и приятный женский голос попросил меня принести книги в соседний дом. Они нужны были ей для работы. Она читала лекции по истории искусств, но приболела. «Захворала» - сказала она. И это «захворала» вызвало у меня улыбку, по голосу ей можно было дать лет тридцать. Почти моя ровесница. Я собрала книги, предупредила коллег, что отлучаюсь ( у нас была такая услуга «Домашний абонемент», для тех кто жил в ближайших к библиотеке домах), поднялась по широкой лестнице в ее квартиру на третьем этаже и позвонила.
Открыла мне Женщина. Видимо, все мои эмоции были написаны на лице, потому что она звонко рассмеялась и спросила:
- Не ожидали?
- Нет, - честно ответила я..
- Душа моя, я напою Вас вкусным чаем с мятным ликером, проходите в кабинет..
- «По утрам шампанское пьют или аристократы или дегенераты»- улыбнулась я, - как –нибудь в другой раз...
- Не забудьте, Вы мне обещали визит..
Краем глаза я заметила черный рояль, какую-то особую атмосферу этого дома и запах…запах корицы, который станет любимым на все годы.
Вернувшись в библиотеку, я спросила у коллеги о ней. Ольга рассказала мне интересную историю. Елена Константиновна была вдовой. Покойный муж ее был правительственным чиновником во времена Хрущева.. Она никогда не работала. Была женой своего мужа и воспитывала двух детей. Десять лет назад муж умер и она пошла работать. Закончила курсы по искусствоведению и устроилась смотрителем в Третьяковку. Со временем начала читать лекции. Дети выросли. Сын жил с семьей в Москве и навещал ее. Дочь- биолог работала в Канаде. Елена Константиновна жила в свое удовольствие. Она, действительно, жила интересно и ярко, как убедилась я позже.
- Она тоже любит Ремарка и старинные романсы, Вы найдете общий язык, правда, она несколько холодна и высокомерна..
Через несколько дней она позвонила и напомнила о моем обещании. Я только приехала с дачи. Взяла банку клубничного варенья, букет сиреневых астр и поехала к ней в гости.
- Душа моя, я приготовила Вам яблочный пирог с корицей и новый романс…
Я пила мятный ликер, ела пирог, слушала романсы и понимала, что ее волшебное очарование окутывает меня. И я помню идиотскую мысль, которая в эти минуты так нелепо меня посетила: « Она же может в любой момент умереть и я не успею насладиться общением с ней».
Мы виделись часто, то она заходила в библиотеку, то я после работы забегала в ее уютную квартиру выпить чаю, послушать, как она играет, взять у нее книги почитать. У нее была великолепная библиотека. И Набокова, Солженицына, Эдичку Лимонова, Веничку Ерофеева я прочитала именно у нее. Члены правительства обеспечивались литературой по специальным спискам. Она открыла мне Вертинского, а я ей Макаревича. Мы крупно поссорились по поводу Солженицына. Я его не любила и она мне этого не простила. «Один день Ивана Денисовича» произвел на меня отвратительное впечатление. Сейчас мне смешно. Наши задушевные беседы, ее откровения и прогулки в Нескучном саду много мне дали. Но у нее была одна черта характера, которая совсем мне не нравилась. Она была слишком непримирима. Ее интригующая внешность и манера поведения находились в диссонансе с этой ее категоричностью. Я не люблю, когда на меня давят. Сначала мы отдалились. Стало пропадать искренность и непосредственность в общении. Потом у меня начался роман и вскоре я вышла замуж и родила дочь. Ольга передала мне от нее подарок, две фарфоровые чашечки с блюдцами в красивой коробочке. А мне, было некогда даже позвонить и поблагодарить.
Я очень признательна ей за то, что она мне открыла одну казалось бы простую истину. С годами можно жить и полнее и интереснее. «Душа моя, старость- это не возрастное, это психическое»- любила посмеяться она. У нее было два поклонника. Один – старинный друг ее мужа. Другой- реставратор картин. На десять лет моложе ее. Я думаю, что он об этом не догадывался. Оба нежно ее любили и баловали. С одним она каталась на лыжах в Переделкино, ходила в оперу и ездила в Ленинград . Другой вырастил специальный сорт георгин и назвал их ее именем, подарил ей замечательную персидскую кошечку и писал поэму о своей любви к ней. Правда, ей он ее даже не показывал. «Боится Вашей критики»- язвила я.
Когда я слышу «Белую акацию», я вспоминаю как мы пели ее на два голоса и какой это был восторг.
Люди, которых ты встречаешь в своей жизни не исчезают. Они живут в твоем сердце и в твоей памяти… Вчера я шла в метро и увидела женщину с пепельными волосами, с прямой гордой осанкой, в вязаной крючком шали на плечах. Она такие любила… «Елена Константиновна»- оборвалось внутри…и через секунду я вспомнила… сколько мне лет…
