Воин Целитель Творец _ Глава 28.

28. Черное-белое

Ясото от всего сердца радовалась своей забывчивости. Балконная дверь в ее комнату была открыта, и с улицы никто бы не догадался, что туда кто-то проник. Она судорожно думала, куда  спрятать меч. В поисках ответа, она открыла шкаф и принялась тщательно изучать каждую его полку. К счастью, самую нижнюю можно было передвинуть к самому дну. Завернув меч в простыню, она положила его между полкой и дном, и замаскировала его другими вещами.

«Так сойдет на первое время… Надо попросить Винсента сделать фанерную заслонку на это место… Или отнести госпоже Митчелл…»

В коридоре послышались шаги и несколько мужских голосов.

- Я же вам говорю, господин офицер. Он не сможет ответить ни на один ваш вопрос. Он… - Ясото с трудом узнала голос Кэси, настолько он был тусклым и усталым.

- Разберемся! – ответил кто-то пронзительно и резко. – Он здесь? За этой дверью?

Они без стука вошли в комнату Тацу.

- Добрый вечер, господа, – тон Ди младшего был мягким и учтивым, слово прошлой ночью ничего особенного не произошло. – Пожалуйста, не делай такое лицо, брат. Мне уже намного лучше, и я действительно могу уделить немного времени нашим гостям. Надеюсь, ты представишь их.

- Не утруждайтесь. Мы сами, - отозвался вновь резкий голос.  - Я следователь по уголовным делам, подполковник Кван. Со мной лейтенанты Монти и Дзенг. У меня в руке ордер на ваш арест по подозрению в убийстве командира отряда медиков военной школы Хи-но Юси Виктории Саммерс.

- Как?... Она мертва?... не… может … быть… - Тацу настолько взволновало это известие, что сбившееся дыхание мешало говорить. Резкий голос офицера не дал ему возможности прийти в себя.

- Сдайте оружие и пройдемте с нами.

- У меня его нет, - очень тихо ответил Ди младший. В его голосе Ясото услышала свист холодного ветра, который так часто гуляет по верхней смотровой площадке Ледяной стены, взмах устало опускающегося меча побежденного воина и ватную тишину бессонной ночи в одиночестве. Кин понимала, что для Тацу сейчас закатилось солнце… это рыжеволосое солнце по имени Виктория. Ей вдруг самой стало очень холодно, но она взяла себя в руки, осознавая, что ее учителю сейчас намного больнее. Ей нестерпимо хотелось выйти сейчас и сказать всем этим господам в громких сапогах, что ее учитель невиновен, что еще некоторое время назад он сам был при смерти, что ему сейчас очень плохо от потери любимого человека, чтобы его оставили в покое. Но Тацу просил ее не выдавать своего присутствия, и она слушалась.

Его увели, как посаженного на цепь гордого зверя. И наступили нервные дни, полные слухов и допросов. Кэси, Винсент и Ясото, не сговариваясь, решили отвечать, что Тацу укусила мамуси, и Винсент всю ночь его выхаживал. К самому Ди никого не пускали. Поэтому в течение двух недель Ясото не знала, что с ним. От переживаний, она завалила контрольную по химии, но это меркло по сравнению со всем происходившим вне учебы. Ее друзья, Ксан и Натсуки, пытались поддержать ее, как-то развеселить, но, казалось, она засунула свою улыбку в шкаф вместе с мечом учителя. Даже назначение ее на должность старосты никак не скрасило волнений этих дней.

Небольшое облегчение принесла информация о том, что Виктория не была убита, а сама себя лишила жизни. После обнародования этого факта разрешили  посещать арестованного. Охара организовала так, чтобы у Кин и Ди-старшего совпали выходные дни, и они вместе отправились к Тацу. Обычно резкая и острая на язык Рэй, хоть и не очень любила младшего брата Кэси, за все это время не сказала о нем ни единого дурного слова. Ясото в душе благодарила ее за такое проявление такта и уважения.

Всю дорогу до города Кэси молчал. Он был мрачнее тучи и сам на себя не похож. Ясото ощущала напряжение, заполняющее пространство рядом с ним. Ей было неловко за свое присутствие, поэтому она не решалась говорить. Кин смотрела на спину Ди-старшего и мечтала о тех днях, когда с этим человеком было очень легко и приятно общаться.

Тацу поместили в тюрьму еще доледниковой постройки с сетчатыми лестницами и железными дверьми с кодовыми замками. Заключенных в ней было довольно мало, поэтому каждый находился в отдельной камере. Так девушке рассказывал Натсуки. Он знал об этом почти все, так как его отец состоял в должности главного судьи округа.

Ди-младшего держали на самом верхнем этаже, где было холоднее всего. Это считалось самым подходящим наказанием для изменника и убийцы. Сначала охранник пропустил в камеру только Кэси, предварительно обыскав его. Ясото осталась ждать за дверью.

В течение первых нескольких минут из камеры не доносилось никаких звуков. Затем Ясото услышала слова,  произносимые Тацу, сильно заглушенные толстыми стенами.

- Тебе полегчало, брат? Если нет, можешь продолжить…

- Мне противно лишний раз касаться тебя, - презрительно ответил Кэси. «Неужели старший брат ударил младшего в порыве гнева?» - ужаснулась Кин своей догадке.

- Ты меня так разочаровал, Тацу! – Я не знаю, что творится в твоей глупой голове! Я всегда защищал тебя, вопреки всем слухам. Но то, что происходит сейчас, открыло мне глаза! Ты опорочил имя нашего учителя! Имя наших родителей! Всю нашу школу! И наш город!

- Нет, брат. Все, что сейчас происходит, не только закрыло твои глаза, но и твое сердце. Я чувствую это.

- Молчи! Ты знаешь, что она ждала ребенка?! Знаешь? Знаешь! Рядом с ее телом нашли твой меч! Твой! Она лишила себя жизни этим мечом. Да, она сама это сделала, но этот меч доказывает, что ты во всем виноват, ты ее вынудил. Ты даже не отрицаешь?

- Я хотел бы, но услышишь ли ты меня, брат?

- Не смей называть меня братом теперь! Ты не брат мне больше! Было бы лучше, если бы ты на самом деле умер вчера…

Ясото объял ужас от этих жестоких слов. Охранник старался делать вид, что ничего не слышит, но и он резко поднял голову от своих бумаг и с тревогой взглянул на Кин. Кэси вышел из камеры задолго до конца отведенного для свидания времени. Девушку поразило его лицо. Оно стало таким же страшно-холодным, как некогда у Тацу, и ощущения темноты и тяжести точно так же исходило от него. Если бы Кин завязали сейчас глаза, она бы точно  перепутала братьев. Ди-старший взял у охранника свои вещи и ушел, даже не взглянув на нее.

Ясото показала охраннику флейту и накидку, которые она принесла для своего учителя и позволила обыскать себя, после чего ей разрешили войти.

Тацу сидел на полу в углу камеры, обхватив руками колени. Ясото боялась предположить, что он плачет.

- Кто здесь? Маленькая Кин? – своим обычным мягким голосом спросил Ди. Девушка уже знала давно, что для Тацу этот вежливый тон, как кимоно для всего нежного, беззащитного, сокрытого внутри, а, может быть, даже доспех. – Брат не говорил, что ты тоже здесь.

- Здравствуйте, - это приветствие уже было неуместным, но она не знала, что говорить. – Здесь, наверное, скучно. Я принесла флейту. А еще теплую накидку. Здесь довольно холодно.

- Хорошо. Спасибо тебе. Положи на кровать, пожалуйста. Извини… Можно я так посижу немного?... Иногда хочется так посидеть…

- Да, - Ясото была в полном замешательстве и не знала, как в таком случае себя вести. Она постаралась улыбнуться и беззаботно объявила. – А меня старостой сделали.

- Поздравляю, - не поднимая головы, ответил Тацу

- Эм…Я, наверное, лучше пойду.

- Нет, пожалуйста… Охранник позовет тебя, когда придет время.

Ясото всегда чувствовала, нечто мучащее его, сокрытое глубоко внутри за вежливой улыбкой. Но никогда она не видела, чтобы Тацу так открыто выражал свою боль. Это говорило о большом доверии. И Ясото не знала, что со всем этим делать, как помочь, как утешить. Она подошла и укрыла учителя накидкой. Затем опустилась на пол рядом с ним, и они так сидели в полном молчании, пока не пришел охранник.

Суд назначили через 2 недели, после того, как окончательно замучили допросами всех учеников школы Хи-но Юси и добрую половину города. На суде изъявило желание присутствовать так много людей, что его решили проводить в большом городском концертном зале Сэй Мэй. В качестве обвинителя выступил тот самый подполковник Маерс. Как оказалось, он не просто приехал сюда из-за праздника. Ему было поручено проведение расследования по делу об убийстве в Доме Правительства четырех приближенных Правителя Дарена. Маерс гонялся за Черным Драконом в течение всех этих семи лет. Теперь он не мог упустить такой шанс. Да, на балконе дома Винсента он увидел Ди случайно. Но брать его сразу означало испортить себе праздник. А тут такая удача: Дракон растерзал девочку-воина. Без такого события присяжные могли оправдать этого прекрасного юношу с ясным взглядом и располагающими к себе, когда это ему нужно, манерами.

- Этот Маерс с ума сошел - судить за дело о самоубийстве! Даже если он хочет использовать его как трамплин к основному делу, это глупо! – эмоционально шептал Натсуки в ухо Кин, когда они в качестве свидетелей ждали за дверью. В холле сновал народ. Все эти люди хотели высказаться относительно Тацу: кто-то в пользу, кто-то нет.  Охранники запрещали общаться, поэтому Танака, спохватившись, больше не проронил ни слова.

Ясото вызвали одной из первых, практически сразу же после Винсента и Кэси. Ей в который раз задавали одни и те же вопросы, на которые она, уже не задумываясь, давала готовые ответы, внимательно рассматривая зал. Тацу, как зверя, посадили в клетку. Люди глазели на него, перешептывались, показывая пальцем. А тот сейчас был воплощением силы и спокойствия. Он смотрел, словно сквозь них, глазами, полными блеска, что не был отражением фонарей, а неким внутренним светом тайного знания человека, прошедшего через смерть.

«Два ночных неба», - мелькнуло в голове у Кин. Она вспомнила, как говорила нечто подобное о глазах Кэси. Отвечая на очередной вопрос, она всмотрелась в сидящих в зале в поисках Ди-старшего. Она не ожидала увидеть его в ряду свидетелей простив Тацу. Ясото стало совсем грустно. Когда она рассказа практически всю историю своего знакомства с учителем Ди, ее отпустили. Девушка излагала только факты, опуская эмоции и то, как она боялась этого человека долгое время, какие «реальные бои» он ей устраивал, как пугающе ссорился с Винсентом.

Далее от обвинения вызвали Киршер.

- Расскажите, что вы знаете о Тацу Ди, пожалуйста, - попросил следователь Маерс.

- Он был нашим учителем по военному искусству. Он, могу сказать, не был хорошим учителем. Полноценных занятий у нас нет уже не один месяц. Он вроде как болен.

Ясото стиснула зубы и до боли сжала кулаки от гнева.

- Что вам известно о его отношениях с госпожой Саммерс?

- С моей кузиной? Насколько я знаю, у них был роман. Они проводили вместе так много времени!

- Предыдущий свидетель, госпожа Кин, утверждает, что они ссорились в последние дни.

- Да?! – не то удивленно, не то утвердительно воскликнула Тони. – Он никогда не был с ней откровенен, она не знала, где он и что с ним. Мог пропасть на несколько дней без всяких объяснений. Виктория говорила, что Ди ее совсем не понимает.

Свидетели менялись один за другим, то от обвинения, то от защиты. Адвокатом Тацу выступил сам Верховный наставник Кан. Они с Маерсом вели перекрестные допросы свидетелей, и картина вырисовывалась для Тацу весьма