Сказки Фабулянского леса.

    В одном красивом Фабулянском лесу жила была лань и любила она кулинарию.  Особенно ей нравилось печь торты и угощать ими гостей. Но вот наступила весна, кто-то еще не проснулся, кто-то был занят самочками кто-то еще чем занят… В общем стало лани как-то одиноко и решила она создать прецедент. Что такое прецедент она плохо понимала, но это слово было записано в «Толковом словаре непонятных терминов» великого китайского ученого Ум-Нам-Дана - слово было красивым и потому она его применяла при любом удобном случае.

    Взяла она картонную коробку, украсила кое как, и заявила – это торт в форме средневекового замка состоящий из коржей шоколадно-ванильных с прослойками в виде масляного крема и покрытый различного цвета шоколадной глазурью. Чтобы создать прецедент она позвала на дегустацию медведя. Лань знала – если медведю не налить пару рюмок перед дегустацией он обязательно огорчится и начнет громко кричать и критиковать нерадивую хозяйку. Так и вышло, после того, как лань сославшись на бедность заявила, что самогона нет, медведь поглядел на получившееся чудо, ковырнул произведение искусства лани указательным пальцем руки и выдал результат – что-то тут не так. Причем результат этот он выдал в форме крика и на этот крик прибежало множество любопытных. Одним из прибежавших был лось-либерал.  У лося всегда был с собой самогон, которым он щедро делился с окружающими, а окружающие громко его за это хвалили. В голове у лося-либерала жили бобры, причем бобры принципиальные. Эти бобры много знали и от этого знания их сильно пучило. Кстати бобры жили в голове у каждого зверя, но у каждого зверя бобры были свои, особенные. Вот прекрасно Лось знал, что за бобры у медведя в голове и нет чтобы сказать что-то на подобии: «И с какого перепоя она это сотворила», и все было бы гут, и медведь бы сказал держи лось краба, и лань бы обиделась конечно, но списала бы все на мужской шовинизм.  Но бобры в голове у лося-либерала принципиальные и он стал умничать…  Для начала он налил медведю пару рюмок, а потом начал рассуждать так:

    М… Что-то замок как-то не соосно смотрится, что-то он как-то на загородные апартаменты мыслителя из греческого леса – Пофигопулуса больше походит…

    Бобры в мозгу медведя ничего не поняли… но на всякий случай, раз вроде налил лось, а также, раз лось торт у лани тоже критикует, хоть и непонятно, проголосовали «за». Медведь одобрительно обнял лося. Лося от такого счастья понесло…

    Тут, пожалуй, для углубленного понимания, необходимо рассказать историю о греческом мыслителе Пофигопулусе и китайском ученом естественных наук по имени Ум-Нам-Дан. Китайский ученый был удавом. Он ездил по всему свету, описывал различные явления и толковал их. Свои наблюдения он записывал в дневник, чтобы не забыть. Бобры в голове удава были обязательные и дотошные. Между тем в греческом лесу жил тушканчик-философ и любил он не только философствовать, но и строить. Днем он строил себе загородную виллу, а по вечерам любил размышлять. Бобры в голове у Пофигопулуса были прыгучие и любили полет мысли. Мыслили они широко и с размахом. Зачастую при размышлениях бобры в голове Пофигопулуса сорились между собой и к концу размышлений уже не помнили, о чем размышляли вначале. Строительство велось по чертежам бобров и потому, когда строительство было закончено сооружение получилось страшным, запутанным и несуразным. Но Пофигопулусу оно понравилось. Еще бы оно ему не понравилось – десять лет строил! Итак, Пофигопулус позвал всех своих друзей-знакомых и показав на сооружение выдал: «Вот, любуйтесь!». Мнения разделились. У одних зверей произведение искусства Пофигопулуса вызвало приступы диареи и рвоты, а у других, более стойких восхищение: «Во наваял!». Между тем у всех зверей возник одинаковый вопрос: «Что это?». Утверждениям Пофигопулуса, что это его загородные апартаменты никто не хотел верить. На этой почве у обитателей греческого леса вышел конфликт. Было выдвинуто множество версий и теорий. Каждый из зверей защищал свою и на этой почве в греческом лесу стали случаться акты агрессии в виде «чем придется по черепушке оппонента». Звери стали злые и агрессивные. Черепушки у многих зверей уже начали походить на произведение искусства Пофигопулуса. Чтобы не поубивать друг друга было решено пригласить Ум-Нам-Дана – «Он умный он точно скажет!». Ум-Нам-Дан был добрый малый и с удовольствием принял приглашение – он не знал на что соглашается.  Он конечно же понимал по описанию и фотографиям, что задача будет трудной, но трудности его не пугали.

    Итак, Ум-Нам-Дан вылетел ближайшим рейсом. В аэропорту его встречал только Пофигопулус. Остальные звери были заняты тем, что накладывали грим. Больно быстро Ум-Нам-Дан прилетел – не успели приготовиться. Пофигопулус был красноречив и Ум-Нам Дан пораженный размахом его мыслей поспешил приступить к делу. Не сказать, что Ум-Нам-Дан так вот сразу рвался в бой, но от рассуждений Пофигопулуса у него начали сначала расти уши, а потом быстро вянуть, каждые две минуты.  Всю дорогу до загородных апартаментов удав был занят описанием этого феномена: Уши выросли – измерил и записал, уши завяли и отпали – записал и измерил. От такого переизбытка практических данных бобры в голове у удава зароптали, написали три жалобы в бобровый профсоюз и потребовали молока за вредность и увеличенный отпуск. Не мудрено, что как только показалось произведение искусства Пофигопулуса, удав с криком – Ура! – выпрыгнул на ходу из автомобиля и спринтерским рывком скрылся в апартаментах. Смеркалось. К апартаментам Пофигопулуса стягивались звери. Интересовались. Слушали. Смотрели. Послушать  и посмотреть было что. По апартаментам Пофигопулуса затейливо гулял лучик света. Периодически раздавался грохот, затем звучали непонятные термины на подобии: «Уй-ё!!! или Черт подери, и на потолке двери!!!» Потом из непонятной формы отверстия показывался глаз удава. Этот глаз подолгу с укором смотрел на Пофигопулуса. Затем произносилось сакральное слово «энигматичненько», глаз исчезал и спустя некоторое время история повторялась в другой части апартаментов. Исследование затягивалось. На поляне у загородных апартаментов негде было упасть яблоку. Пофигопулус, начал собирать мзду за просмотр, аргументировав это тем, что мол частная собственность, десять лет строил. Всем было интересно и деньги скрипя зубами выкладывали. Пофигопулус богател с каждой минутой. Спустя месяц Пофигопулус стал сказочно богатым и возгордился. Пока удав ползал по его апартаментам он сидел на горе денег и считал, считал, считал… Но вот наступил момент истины. Ум-Нам-Дан выполз из апартаментов Пофигопулуса. Удав имел усталый, изможденный и угловатый вид. Первым к нему подскакал Пофигопулус и спросил за всех: «Ну что?» Удав ответил непонятным термином: «Хрень какая-то» Записал этот термин в дневник, дал ему толкование, потом посмотрел на Пофигопулуса, сказал - «Мое Вам почтение» и умер. В дальнейшем экспертиза доказала, что удав умер от сильного истощения многочисленных переломов позвоночника и повреждений мягких тканей. Но это было потом. А на поляне сразу после смерти произошли следующие события. Пофигопулус, возгордившись, запрыгнул на удава и прокричал: «Ум-Нам-Дан великий ученый  выразил мне свое почтение, а теперь пусть каждый из зверей тоже выразит мне свое почтение. Я теперь богатый и знаменитый». Первым выразить свое почтение поспешил лев. После льва почтение оказывать было уже некому, хотя оказать почтение хотели многие звери – сильно хотели, аж лапы и копыта чесались…

    Звери погрустили и решили увековечить память о мыслителе Пофигопулусе и ученом Ум-Нам-Дане в виде памятника.  У особняка Пофигопулуса нашли его несметные сокровища и на них там же соорудили общий памятник обоим. На памятнике разместили эпитафию: «Они пострадали за науку». На эти же деньги был выпущен «Толковый словарь непонятных терминов» по записям из дневника Ум-Нам-Дана. Этот словарь приобрел широкую популярность и был множество раз переиздан, причем переиздан многомиллионными тиражами. Каждый уважающий себя зверь хоть раз в жизни пользовался этим словарем. Каждый хотел быть умным как Ум-Нам-Дан.

    Но, вернемся к событиям в Фабулянском лесу.

    Лося понесло. Он пристально посмотрел на творение лани и выдал следующее.

    Да точно – апартаменты Пофигопулуса один в один. Хотя, если вон то слева подправить, вон то справа выровнять может за замок сойдет.
Бобры в голове у медведя возмутились – Пальцем ковырял? Ковырял. Лань не налила? Не налила. Я кричал-старался? Кричал. А лось ей тут помогать вздумал! Бобры тут же проголосовали «против» и медведь недовольно зарычал.

    Неизвестно, чем бы это все закончилось, если бы не появился доберман. Доберман был незаурядной личностью. Во первых он был убежденным трезвенником и тут все бы ладно, но трезвенником он был фанатичным. Звери в лесу любили пышные застолья по выходным. Ну и какое застолье без самогона и душевной беседы. Между тем на таких застольях присутствовал доберман и сильно критиковал разливающих самогон зверей: « Эй, ну кто так наливает, ты же целых два грамма не долил!» После такой критики у разливающих дрожали руки и каждому гостю на застолье во избежание конфликта приходилось наливать себе самостоятельно. Однажды фанатичный доберман заявил, что в лучших домах французского леса для точной дозировки самогона пользуются лебедкой. Единственной лебедкой в лесу была двадцати тонная лебедка оставшаяся от кротов-буровиков. Они однажды приезжали в лес и пытались найти нефть. Нефть не нашли и уехали, а лебедка по каким-то неведомым причинам осталась ржаветь в лесу . Как пользоваться лебедкой при разливе никто не понимал. На данную тему много спорили и даже хотели пригласить зверя из японского моря – Годзиллу. Для демонстрации так сказать. И даже эксперимента ради заготовили целых 20 тонн самогона. Но Годзилла отказался и затея сама по себе как-то заглохла, а самогон постепенно выпили – не пропадать же добру. Так же доберман был безумно влюблен в лань. Очень часто доберман прибегал к ней, она его угощала тортами и они вели длинные задушевные беседы. Любовь добермана к лани была платонической, а потому особо сильной. Платонической любовь была в силу природных причин. Нет, однажды  доберман попробовал подкатить, и лань ему даже это разрешила, но допрыгнуть доберман не смог как ни старался. В конце концов, сломав при очередной попытке лапу, доберман успокоился. Назвал свою любовь платонической и продолжил навещать лань, уже не пытаясь посягнуть на так сказать сокровенное.

    Доберман присутствовал на инциденте с самого начала. Бобры в голове беспорядочно бегали и не могли собраться вместе. Время неумолимо уходило. Лань остро нуждалась в его защите и поддержке. Пора было действовать и тогда доберман пошел на отчаянный шаг – он решил огорошить лося и медведя умной фразой.  Доберман вышел к медведю и лосю и сказал:
    Вы чего тут лепите? Что вы понимаете в современном дизайне и первичных флюктуациях вещества? Как это нет объекта, когда он последовательно дескриптируется автором. Кроме того,