Должность Митяя

как Федяю частенько приходилось попивать ту самую жидкость в одиночестве.
По прошествии некоторого времени, упорный Айболит, отправился в областной город, прошёл необходимую комиссию и на правах льготника заказал себе современную по тем временам ногу, которую ему установили через определённое время.
Вернулся Митяй в свой хутор, чувствуя себя не каким-то там, безногим пиратом, а полноценным гражданином необъятной страны.
Тут необходимо добавить ко всему сказанному, с установлением той самой, современной ноги, у них с товарищем начались разлады, а причина вот в чём.
Как вы помните, они часто под гармонь пели песню; не нужна одна штанина и не надо сапога. Так вот, дело в том, что та самая нога, требовала как и настоящая, обувку, а значит, отпала необходимость покупать одну пару обуви на двоих. Это очень сильно огорчило Федяя и они, больше месяца не разговаривали друг с другом, не говоря уже о каких либо, совместных застольях.
Наступили хрущёвские времена. Митяй к тому времени, сменил уже второй костюм, но с портфелем своим расставался очень редко. Очень ему нравилась выходить перед местной публикой на собраниях совхоза, куда он постоянно, как уважаемый член, приглашался.
Даже подражая Никите Сергеевичу он, в тот самый портфель, положил один из своих ботинок, который  доставал прямо на трибуне и постукивая, громко приговаривал; - на первом месте у нас, должно быть животноводство! Чему все громко аплодировали, на радость Митяю.
Время шло, менялись времена, менялись нравы. Совхоз расширялся с заметной быстротой во всех направлениях своей сферы, на зависть соседям.
Митяй по своей, некой зажиточности, стал подзабывать своего друга Федяя.
За достигнутые успехи, ему, была подарена от совхоза в личное пользование машина. Может кто помнит, инвалидная в то время выпускалась, маленькая такая, с двигателем от мотоцикла, двухместная. Очень уж рад был Митяй, такому подарку. Обмыли они её с Федяем довольно сухо, по разногласию во многих вопросах, а если быть точнее, Федяй после третьего стакана подметил; - ты Митяй, как кучка навоза на лопате с ручкой. Смотри, обломится та ручка, упадёшь обратно и расплющишься.
Поставил Митяй недопитый стакан на стол, сплюнул от обиды прямо на пол и оставил товарища, в одиночестве.
Слова эти, очень сильно обидели собутыльника, но оказались в дальнейшем пророческими, которые сбудутся через какие-то, лет пять. На долгое время они тогда поругались. Федяй забросил работу на ферме и погрузился в обильное уничтожение зелёного змея, считая его своим заклятым врагом.
Митяй тем временем, почувствовав твёрдую почву под ногами (в социальном положении) стал с большим интересом приглядываться к своей помощнице свинарке Глафире. Особенно он заприметил такое к ней влечение, когда Глафира пришла на совхозное собрание в праздничном наряде. Какая уж тут муха укусила Митяя, никто не знал, но проникнулся он к ней, что ни на есть сердечными чувствами. Странность происходила ещё вот в чём, сердечность эта проявлялась только по праздникам. Как только они возвращались к повседневной работе, после проведённой ночи у Глафиры в доме, пылкость Митяя улетучивалась с поразительной быстротой. Глафира, конечно гордилась таким вниманием со стороны своего начальника и даже в тайне подумывала о благих намерениях по совместному проживанию, но планы её рушились при выходе на рабочее место. – Вот лешего  создание. Огорчённо ругала она про себя, одноногого ловеласа, - не пущу больше в дом.
Карьера Митяя начала рушиться неожиданно и стремительно через четыре года.
Однажды, вызвал его к себе в кабинет председатель.
Ничего не подозревающий доктор зашёл в кабинет и поздоровался как с ним, так и с сидящей на стуле незнакомой женщиной по годам моложе его лет на десять.
-Вот Митрий Гаврилович, знакомься. Евдокия Егорьевна, специалист по животноводству. Прислана по направлению, из самой области.
Если бы у Митяя были две ноги в полном здравии, то они подкосились-бы одновременно от услышанного, а так, собранный по заказу протез, надёжно удержал его в вертикальном положении.
-Это за какие такие заслуги, меня в изгнание? Огорчённо поинтересовался он у председателя.
-Гаврилыч, ну никто тебя не гонит с твоей должности. Евдокия Егорьевна, человек наученный, диплом имеет. Со знаниями так сказать.
-Так, значит мои знания уже ник чему? Возмутился обиженный доктор.
-Так, Митрий! Не выдержал капризное настроение загордившегося врача председатель, - этот вопрос уже решён и решён не нами. Так что, не нам его и обсуждать. Будите работать вместе, по научным основам.
После такого разговора, Митяй впал в жуткую, вечернюю депрессию, которая длилась целую неделю в окружении Матрёниного змея. Закончился это запой с помощью того же председателя. Приехал Петрович к нему на дом, подхватил с помощью водителя полуживое тело и запер под замком в кладовой при зерновом складе. Категорически запретил открывать его целых три дня. Нет, конечно допустимо было подавать ему питьё и еду в определённое время, но под строжайшим наблюдение.
Митяй в заперти, поначалу ругался благими словами, но после смирился. Вышел он из заточения весь заросший и похудевший, но смиренный.
В дальнейшем он приступил к своим обязанностям, свыкся к присутствию нового коллеги и надо сказать, даже стал поглядывать своим корыстным взглядом в сторону той женщины. Корысть эта выражалась в чисто мужской похоти. Евдокия Гавриловна, будучи одинокой женщиной, пригляделась к Митяю и заметила в нём живую искру мужской хватки. Она стала с кокетливой улыбкой отвечать на знаки внимания. Такое дела приметила Глафира и всячески стала выражать своё недовольство в сторону приезжей женщины. Проще сказать, между женщинами появилась враждебная неприязнь, или как ещё говорят, пробежала кошка.
Что было дальше? Думаю это не важно, я о другом пишу в этом рассказе.
Так вот, теперь вернёмся на тройку годов обратно.
Для поднятия животноводства, успешным совхозам и колхозам в то время, доставлялась (как бы сказать попроще) искусственное осеменение.
Значит Митяй, через определённое время, познав выгоду из того дела, стал тем самым делом приторговывать. Поясню. Выдавалось это осеменение только передовым, а соседний совхоз считался в отстающих, так вот именно туда, это ценное дело, в виде поступающего к ним семени стал продавать Митяй. Нет, не всё конечно, но определённое количество. Так сказать и вашим и нашим.
Пресекла это всё дело, Евдокия Егорьевна. Принявши от курьера определённое количество, она на следующий день заметила отсутствие нескольких пузырьков и пожаловалась председателю. Факт кражи был на лицо. Ключи от того сейфа где это дело хранилось, были только у двоих.
Не предавая огласке, председатель предложил Митяю покинуть пост главного ветврача, невзирая на его заслуги.
Митяй подозревал, что председатель вынес такое решение по причине той самой Евдокии. Точнее, сам положил глаз на приезжую, по городской моде, ухоженную женщину. В подчинённых ходить, у той самой распутнице (заключение Глафиры) Митяй конечно  не согласился.
После передачи всех дел, Митяй вышел с понурой головой. Ну, а как вы думали? Только наладилось всё! Приобретение большого опыта в ветеринарной практике. Это вам не шутки. Здесь надо добавить к сказанному, к Митяю, для излечения своих любимых питомцев, приходили не только местные жители, но со всего почитай района. Слава успешного целителя домашней скотины, не просто нависла над ним по всей округе, но и вцепилась в Митяя всеми когтями.
Глафира с большим сочувствием и с глубоким, внутренним удовлетворением, приклонилась к плечу своего возлюбленного; - ну не переживай ты так. Да ну её, шельму эту (результат ревности) покрутит-покрутит задом, да и сбежит в свой район. Она глянь какая, вся в краске, а тут надо в сапогах ходить. Продолжала успокаивать Митяя Глафира.
Евдокия Егорьевна не сбежала из совхоза. Она рассудила своими животноводческими мозгами, в какую сторону надо крутить тот самый……и в итоге, всем совхозом отпраздновали свадьбу председателя (Митяй, конечно не отмечал то дело) Через положенное природой время, пятая точка Евдокии перевернулась вперёд и она вышла по закону в декрет. Как ни уговаривал Петрович вернуться Митяя к своей должности, все переговоры проходили безрезультатно. Пришлось председателю выписывать в совхоз другого ветврача.
Вернёмся немного назад.
Значит, вышел из фермы, свергнутый с должности путём переворота Митяй с висевшей у него на плече Глафирой, оглядел сочувственно своё детище,  уселся в свой автомобиль и рванул с горяча в сторону хутора. Добавлю (савраска его, после получения авто, через год отбросила копыта) Может от предательства своего наездника, а может по старости своих, лошадиных лет.
Проезжал Митяй по хутору в совсем, испорченном настроении в тот момент, когда Федяй по случаю выходного, обильно дымил самокруткой на скамейке возле дома. Проехать мимо, старый друг в таком состоянии не мог.
-Ну что, расплющился? Безразлично спросил Федяй, густо выпуская дым из трёх зубного рта, - я те говорил!
-Ты это, не держи обиду. Виновато проговорил Митяй, - я ж не с корысти.
-Ладно уж, мы не гордые, зла не держу. Что было то прошло. – Зайдёшь? Есть у меня склянка.
Пропустить мимо ушей такое предложение с перемирием, Митяй никак не мог. Съехал с дороги, громко хлопнул дверью и, скрипя своим усовершенствованным протезом, проследовал за своим другом в дом к столу.
Перемирие с сочувствием о потерянной должности, длилось почти неделю. Глафира, обеспокоенная пропажей своего желанного, вычислила его у товарища по признаку брошенной машины, где и застала друзей в затруднительном положении. То есть небритыми, с глазами, цвета мутного стекла, в парах перегара, пропитанного с дымом самосада.
Пропажей известного врача, по причине беспробудного пьянства, была обеспокоена не только она, но и многие жители хутора по причине некоторых заболеваний домашней скотины. Привести Митяя в чувство было необходимым для Глафиры.
С трудом крестьянка вытащила на свежий воздух, мертвецки пьяное тело.
Зачерпнула из колодца ведро воды и обильно принялась поливать свою надвигающуюся надежду с ног до головы.
Пробуждение наступило после третьего ведра.
Митяй медленно поднялся и раскачиваясь из стороны в сторону на неполноценных ногах, тупо смотрел на неузнаваемую личность.
Может ему, что-то приснилось из военных действий в рукопашном бою, может быть пошли в голове какие-то глюки, неизвестно, но смачный отпечаток под глазом, Глафира в последующем носила не снимая, целую неделю. Кстати, Митяй, чувствуя свою вину перед невиновной женщиной, следующую неделю прекратил пить и вылечил всех, ожидающих его пациентов. Глафира простила ему тот пейзаж на лице ещё и по причине того, что Митяй перебрался жить к ней в хату. В качестве кого, думаю пояснять не надо.
Федяй, друг закадычный, взял Митяя к себе в напарники по плотницкому делу (пока Митяй поднимался по карьерной лестнице врача, Федяй вышел на работу в плотницкую мастерскую столяром) совместная работа у них продвигалась спорно и они в скором времени заслужили уважение среди населения в той сфере деятельности. От