Тайна казачьего обоза

днища и вцепилась руками в скамейку, удивлённо оглядываясь по сторонам.
    Пете пришлось то же приложить усилия, чтобы не перевалиться через борт. Удерживая равновесие, он нагнулся вперёд, вертя головой, насколько это позволяла шея, иногда до боли её выворачивая.
    Резкое и прерывистое дыхание выдавало охватившее обоих волнение.
    Петя наклонился и прикоснулся рукой к застывшей поверхности. Айна глухо крикнула, прикрыв ладошкой рот, следя испуганными глазами за действиями Пети. Он сначала похлопал ладонью, в ответ раздался медный чистый звон, затем побарабанил пальцами и услышал частую дробь, идущую изнутри.
    - Интересно, - промолвил он после своих экспериментов, - это всё на самом деле или снится.
    - Обоим? – вытянулась в струнку на скамейке Айна.
    - Вместе сходят с ума. Сны же снятся разные.
    - Ой-ой-ой!
    Девушка скривила смешную рожицу. Но послышавшийся из глубины звук заставил и её, и Петра насторожиться. Тонкие золотисто-лиловые лучи прорезали тёмно-зеленую пелену воды, заиграли жёлто-пунцовые блики. Раздался тягучий скучный звук, который можно слышать при игре на волынке, режущий унылым звучанием слух.
    - Что это Петь? – прошептала Айна.
    Петя протянул руку и, не донеся до поверхности, отдёрнул.
    - Раскалённая!.. - растерянно произнёс он.
    Лодка нырнула носом и покачнулась на волне.
    Узкая трещина прошла прямо под лодкой. Мгновение спустя от неё отошли в стороны более мелкие ветвящиеся трещины, покрывшие всю поверхность застывшей реки. Резкий скрежет и скрип повисли в воздухе и затрепетали флагами неизвестных государств.
      Айна и Петя завертелись на месте, всматриваясь в происходящее вокруг них. Раздался шипящий свист. Сквозь мелкие и крупные трещины наружу прорывались тонкие струи водяного пара. Они вспарывали застывшую корку. Вверх летели мелкие фрагменты, как карнавальные конфетти, загадочно мерцая и радостно переливаясь в солнечном свете.
    Свист высокой интонации сменялся глухим, как кашель заядлого курильщика. Новые струи пара вылетали наружу из появляющихся новых щелей. Застывшая, но потрескавшаяся поверхность реки сдвинулась с места.  Впереди, метрах в десяти образовалась большая полынья, покрытая мелкими кусками зелёных осколков застывшей воды. Из неё вверх хлынул широкий столб изумрудного света, украшенный по краям бегающими ало-серебристыми змейками. Они, то пропадали, ныряя внутрь столба, то выпрыгивали наружу, устремляясь в бесконечной погоне, преследуя идущего впереди.
    Едва видимый сизо-изумрудный пар, с крайней лилово-матовой опушкой, окружил столб.  
    Такие же ядовитые испарения начали просачиваться наружу сквозь многочисленные щели и проломы. Резкий режущий свист резал слух. Он проникал внутрь головы и вызывал сильные головные боли, которые сопровождались спаренным аккомпанементом слуховых галлюцинаций и зрительных видений. Свист угнетал, давил снаружи и распирал изнутри. Тяжкое ощущение тошноты подкатывало к горлу. Руки и ноги ослабли. Дрожь в теле, конвульсии в суставах. Виски и затылок вот-вот расколются от неимоверного напряжения, и пульсирующая кровь вырвется наружу через пробитые трещины в черепе.
     Зелёные расплывчатые круги перед глазами. Окраска кругов меняется в зависимости от силы звука.
     Густой болотно-зелёный туман окружил лодку.
     Айна посмотрела на свои руки и ноги. Маленькие бордово-зелёные капли катились по коже, оставляя тонкие извилистые следы. Борта лодки тоже украшали мелкие и крупные капли, объединяясь, они стекали по борту на дно. В ногах плескалась ядовито-зелёная жидкость, от которой исходил удушающий смрад.
    Айна с ужасом посмотрела Петра. Он рассматривал ладони с диким взором, видя их окрашенными в неестественный мутно-зелёный цвет. Петя уловил взгляд девушки и пытливо посмотрел на неё. Она решительно покачала головой, дескать, ничего не понимаю.
    Туман всё более и более сгущался и становился плотным, как кисель.
    Воздухом, насыщенным мраморно-зелёной взвесью было всё труднее дышать. Из горла вырывались тяжёлые квакающие звуки и сиплый хрип.
     
    - Ну, вот, Петя, ничего серьёзного не произошло, - услышал юноша нежный голос Айны. – Разбросали четыре камня. Остался пятый. Как думаешь, может, оставим его на память. Согласись, что может он принести, разлучённый с другими собратьями.
    - Нет, дорогуша, - ответил Петя, - экспериментировать даже не буду. Решили навсегда избавиться от непосильной ноши, не следует менять решение на полпути.
    Айна отвернулась, поджала губки.
    - Ну, поступай, как знаешь. В самом деле, сказал «а», говори и «б».
    Мотор натружено затарахтел, набирая обороты. Лодка, взрезая волну и оставляя за кормой пену, пошла против течения вверх по реке. Петя направил лодку по одному ему известному курсу. Крутя ручку газа, то прибавлял обороты, то снижал, тогда лодка практически останавливалась на месте, и он внимательно всматривался в поверхность реки. Будто что-то пытался рассмотреть. Не найдя искомого, снова пускал лодку в плаванье. Берега были вне зоны внимания, он усиленно искал что-то посреди реки, всматривался до рези в глазах. Останавливался не раз. И лодка без движения, колеблемая волной, начинала самостоятельно плыть, послушная течению. Петя сидел и смотрел в воду, сопровождая своё изучение сокрытых водой глубин полным молчанием.
     Наконец, Айна не выдержала и задала вопрос. Долго ли ещё будет продолжаться этот непонятный карнавальный ход, хоть бы тогда развесил яркие флажки на реях (ах, жаль, воскликнула она, и рей у нас нет!). Петя молчаливо вынес этот агрессивный напор, чувствуя правоту девушки.
     После очередной остановки, он улыбнулся.
     - Нашёл, - сказал довольно он.
     - Что же? – удивилась Айна, осматриваясь вокруг.
     - Место.
     - Для чего?
     - Для кого, – поправил он.
     - Для кого, - исправилась она.
     - Для камня.
     Прозрачный как стекло, камень покоился на ладони.
     Солнечные лучи преломлялись в нём, образуя вокруг радужную ауру. Камень, прекрасный в безупречной чистоте, жил своей жизнью. Неподвижное внутреннее пространство незаметно для глаз перетекало из одной формы в другую, в местах пересечения испуская россыпь алых искр. В этот момент казалось, что он видоизменяется наружно. Сглаживаются грани, появляются идеальные округлости. Камень словно дышал. Глубоко и часто. Пульсировал. И тогда тонкое биение передавалось руке, и она начинала заметно подрагивать биению в такт.
    - Он живой, - наконец отозвался Петя и протянул камень Айне. – Возьми и услышь сама его дыхание. Оно леденисто-обжигающее. Почувствуй пульс, так может биться сердце живого организма. Бери!
    Айна с трудом заставила себя встать с места и протянуть руку.
    Камень легко расположился в её ладони. Она ощутила полную его невесомость и сказала об этом Петру. Он кивнул и сказал, что каждому человеку он открывается с той стороны, которая ему наиболее доступна. Откуда ты это знаешь, поинтересовалась девушка, и Петя ответил, что мысль об этом только что посетила его и, кажется, он внушил это. Айна согласилась, добавив, что камень сам сказал ей об этом. Затем вытянула руку над головой, направив по направлению солнца, и, прищурив глаза, начала рассматривать его.
    - Как он прекрасен! – вымолвила девушка и, закрыв глаза, тотчас обмякла, лицо приобрело матово-бледный вид.
    Петя еле успел ухватить её под мышки. Глухо стукнув о днище лодки, камень закатился под сиденье.
    - Айна, что с тобой?
    - Это он…
    Петя усадил девушку на сиденье и сбрызнул лицо забортной водой. Холодные капли освежили, и Айна открыла глаза, на которых всё ещё сохранилась мутная пелена.
    - От него нужно срочно избавляться! – в запале высказался Петя, завёл мотор, - а ты хотела его оставить на память!
    - Избавься от него! Прошу!
    - Нужно найти место.
    - Ты же сказал, что нашёл.
    - Ошибся.
    Снова направив лодку вверх по течению, Петя с усиленным вниманием начал всматриваться в реку.
     Через некоторое время он нашёл искомое. Впереди показался намытый посреди реки песчаный остров, кое-где виднелась прижившаяся растительность, кусты тальника, махавшие приветливо тонкими пальцами веток и густые проплешины травы. К этому моменту Айна полностью восстановила свои силы. Вынула термос с настоем трав и выпила полную чашку, не обращая внимания на обжигающую жидкость. Тепло растеклось по телу. Румянец украсил щёки. С глаз спала пелена, и взор её стал светлым. Она улыбнулась и поспешила обрадовать Петю.
    - Вот могильник, саркофаг для последнего камня, - лодка мягко уткнулась в песок.
    Петя выпрыгнул на берег, помог выбраться Айне. Они обошли остров по периметру. Разогретый песок приятно жёг стопы. В одном месте обнаружили переплетённые корневища вымытых половодьем больших кустов тальника. Айна предложила устроить на этом месте жертвенник. Развести огонь и бросить в него камень. И навсегда забыть. Петя возразил, что сила пламени не настолько мощна, чтобы уничтожить это коварное создание природы, необходим иной способ, но мысль о костре своевременна. Сбегал к лодке, вернулся с канистрой бензина. Облил корни и бросил зажжённую спичку.
    Пламя весело вспыхнуло, и огонь бойко побежал по тонким и толстым веткам, поедая по пути высохшую отслоившуюся кожуру и пожелтевшие листья. Взвилось вверх прозрачно-сизое знамя дыма, разгоревшись, костёр выбросил в небо как вызов огненные яркие полотнища. Пахнуло жаром. Защищаясь от него руками, Петя и Айна отошли на безопасное расстояние.
    - Искупнёмся? – предложил Петя.
    - Да! – радостно закричала Айна, на бегу стягивая платье.
   
    Костёр догорел через пару часов. Огромный чёрно-пепельный круг, исходящий теплом, выделялся на жёлтом одеяле острова, как чёрная дыра в космосе, ведущая в параллельное измерение.
     Айна посмотрела на часы и с сожалением произнесла:
    - Пора возвращаться домой.
    Петя потянулся на песке, загребая руками, горячие песчинки и быстро поднялся.
    - Пора, - помог подняться Айне.
    Взявшись за руки, они ещё немного походили по колено в воде вблизи берега острова. Они молчали. Но за них говорили птицы, пролетающие над островом. Говорил ветер, развевающий длинные волосы девушки и кутающийся в них, как горячо влюблённый юнец, стараясь насладиться прекрасными и чудными мгновениями. Говорили стрекозы, блестя прозрачными крыльями, отражая солнечный свет, и вовсю гремя трещотками. Говорили рыбы, выпрыгивающие из воды, блестя плавниками и чешуёй и с громким плесканием, поднимая фонтаны брызг, возвращавшиеся в родную стихию. Говорили далёкие берега, издали кажущиеся тонкими тёмными линиями.
    Айна прервала молчание.
    - Петя, ты сказал, что этот остров – могильник для камня. Когда будешь хоронить?
    Он поднял ладонь девушки к губам и поцеловал.
    - Сейчас.
    Лодка отошла от берега на несколько метров. Не сильное течение понемногу сносило относительно острова.
    Без сожаления посмотрев на камень, ещё раз примерно определил вес.
    Бросок вышел неудачным. Резкая боль пронзила плечо во время замаха. Траектория полёта выглядела неестественно. Камень поначалу пошёл круто вверх, затем завис на мгновение, не достигнув апогея, и устремился