... Она находилась в далеком-далеком королевстве, где я еще не был; и стрелки времени перенеслись в контуры на облаках, когда-то, веками назад небо было таким же прелестным, чистой тишины...
К ним поднимаются облака пыли и потревоженно рвется паутина - угораздило попасть на странное место, на глухой поляне раскинута были сломанные игрушки, мебель, искристые приборы, музыкальные инструменты. На миг меня это смущало, и руки мои дрожали; но потом я собрался с духом (надо не останавливаться и разгрести кучу сломанного (меня вызвали в это место тихие умоляющие просьбы помочь)...
Поднимая в воздух пассами хлам, стыдливо прятал глаза от критики: какой же я медленный и неумеха (мой говорящий бурый лис с любопытством потру сил за мной невидимкой сквозь пространство)...
Я в изумлении остановился перед тем, что вытащил - словно безжизненно в воздухе висела девушка в белоснежном платье с прикрытыми тканью глазами; в моей душе распустился приятный греющий цветок воспоминаний о легких облаках над родным замком, и как звездочки тонко сияют капли дождя, будто осторожное дыхание...
Оно есть у незнакомки, я не опоздал! Торопливо осторожно опускаю ее на землю, хочу сдернуть ткань от глаз, но... С трепетом слушаю: "Не надо!.." (голос спасенной звучал как бы изнутри, губы спокойно не шевелились; глаза точно невидимо смотрели на меня (долгий, тихий, завораживающий взгляд); опускаю руку...
Она заколдована - говорил я сам себе, бережно перенеся найденыша в замок и мужественно выдерживая подколки лиса, суетившегося с книгой заклинаний (сложное зелье булькало в котле, капли строго-мерно отсчитывались, руки робко подбирали ингредиенты, так как я погружен в мысль (кто ее заколдовал, я же истребил злых волшебников?); глаза поминутно останавливались на ее лице...
Вопросы, один другого мучительней и в то же время привлекательнее, мучили мое сознание - как она оказалась тут, почему не помогает отвар; пробуждающий заколдованных?.. Это спящая красавица? Она так необычна (я слышу ее мысли, могу кормить, только рассказывая о еде, мог катать ее на лошадке, рисуя ее в воздухе и покачивая ее лежащую фигурку в воздухе, если б ее нес конь; она видела дождь, слушая его и мои описания его капель; была как маленький ребенок)...
На ощупь она принимала от меня игрушки и книги, завязанные глаза ее смотрели в нее, словно видели; гладила лиса по макушке, протягивая к ротику корм, и немного приопускала голову, как будто видела мой внимательный взгляд; и тогда ее губы дрожали, желая сказать что-то; однако она слабо ходила, точно все время хотелось спать, как младенец с помощью пассов перемещал я ее ненадолго гулять у стен замка, после она снова ложилась в кровать...
Я боялся признаться себе в этом - она даже не укалывалась о веретено, не ела отравленное яблочко, не нюхала усыпляющий цветок (а все закрыты ее глаза, укрытые занавесом сна (моих ушей касался рой волшебных рассказов ее снов - ей снилось, как доспехи рыцарей складывались в человечков и танцевали так чудно, что детишки бросали игрушки и крох-питомцев, танцуя с человечками до самых седин; сброшенные музыкальные инструменты, эхо которых похитил паровозик радужных кубиков, извивающийся в разных комбинациях; пушистые улетевшие листики, превращенные в выдвигающиеся и закрывающиеся сами собой ступеньки...
Мое сердце чувствовало с каждым рассказом, что тихий и крепнущий пут боли падает на него: я и сам все это видел и предчувствовал, только после долгих наблюдений, во все глаза; а она... лис мой пытался сдернуть с нее повязку, но она тревожно призывала меня, я предотвращал это, хоть меня не понимал даже он; теперь его дружеские догадки и причитания не казались милыми - холодно и раздраженно отмахивался от его (как я называл) "предрассудков - мне только кажется, кажется, что все дело в повязке!)...
И, невольно надев незримую, ее на себя еще плотнее, я плакал, когда лис и она спали, в полутемном углу, чтобы никто не видел - я пробовал самые сложные заклятья, возвращающие зрение, читал самые надежные рецепты, но она продолжала быть с повязкой и без сил едва ступать и трогать воздух (а у нее наверняка были изумительные глаза, подобные небу (я никогда не ошибался в этом); неужели не было способа открыть их и посмотреть в их красивый бездонный мир?..
Я чувствовал с каждым новым лучом луны и снежным крадущимся следом, что готов отдать свое бессмертие и вечную молодость, все могущество за то, чтобы прочитать, что таит в себе ее взгляд (боль, радость, страх?); готов принести любую жертву, чтобы она ощутила радость от пробуждения, чтобы счастье коснулось ее нежной улыбки от секунды тени, оттенка блика; и писать это в дневник, записывая тревогу на сумеречном тумане; на который так часто философски-задумчиво смотрел; вспоминания...
Спящая незнакомка, видно, чувствуя мои мечты, в испуге прижала к своим глазам повязку (ее сны стали чуткими, он отказывалась даже слушать о еде или развлечениях, вроде привычно любимых книжек и музыки; рассеянно оглядывалась сквозь ткань на мерцающие лепестки, что запускал синевою вечеров для нее; лис не пускал к ней (сговор, но я стерплю, клянусь, лишь бы облегчить ей боль); она, казалось, хотела убежать в сны и вырваться из них одновременно!..
Я не выдержал - увеличил лиса и, оседлав, предварительно заколдовав замок на защиту дремлющей девушки, соткав паутинные ворота из тканей, стекло дождя и темный туман; уехал на поиски знаменитого нынешнего волшебника, надеюсь, я не буду последним... Время, которое я тратил на поиски, напоминает мне абсурд времени, звука и света, точно такое же, когда я падал в этот мир и встретил ее (кубики перебивали друг друга ритмом и неоном, искусственное тепло погружало в черное безволие, пестрые меняющие друг друга картинки едва ли не реалистичней моего колдовства путали и манили; заключали в такие же оковы, как...
"Ожидание сна... Я жду сна, но его нет рядом... Он меня любит, любит, а я не могу открыть глаза (ведь это просто, чего же я жду)!.. Прости меня..." - читаю я в ее дневнике, бросившись на звук ее с трудом убегающих шагов; лис спал с дороги, устав, мой спутник, представившийся волшебником со странным названием "окулист", вооружившийся светящейся лазерной соломинкой, смеющийся и немного отходивший от меня на протяжении всей дороги (понятное дело, я странен даже сам себе)...
Он тоже побежал за ней, но провалился (даже не успел ничего сделать, им занялся лис); я же, как очарованный, ничего не видя, спешил отклонять путы из тканей, немного порванные (она хотела убежать); скорее...
Как в первый раз поднимаю ее пассами в воздух, удержав при падении с лестницы, опускаю себе на руки и... С затаившимся дыханием оглядываюсь - повязка болталась на канделябре, и в зеркале отразились две крошечные луны, неужто это правда?..
Опускаю взгляд - она слабо пыталась дотянулся до глаз, чтобы прикрыть их, волшебные, мягко-лунные, почти белоснежные чудные глаза... Я видел их и совсем забыл, что ошибся, что ворчун-лис прогнал окулиста, замок осыпается и нарастает паутина, а иногда грохочет эхо и топот выпущенных на волю огоньков-стражей без меня; забыл все... Целый мир утонул для меня в этих белых жемчужинах ее глаз; она попыталась опустить голову, чтобы скрыть их, но я не дал - тихонько приподнял ей лицо и смотрел, не дыша в живую крошечную луну, спустившуюся ко мне на колени в отражении, и...
Я открыл глаза - у меня на ладони трепыхался масенький сияющий мотылек, рядом лежала девушка, ее глаза были закрыты (и теперь они были будто обычными); испуганно наклоняюсь к ней - она дышит, спит...
Тени- буки грозились поглотить мотылька; я взмахнул рукой - и они рассеялись, кроха полетел в ночь, загадочно шелестевшую дождем и лунный переливами...
Sleepy Fairy-Tale
... Там навк в моем сердце миг, где в далеком-далеком королевстве, где я еще не был; стрелки времени перенеслись в… ее глаза, лунные, прелестные, чистой тишины...
