что за операция-то была три дня назад?
- Раззевай рот ширше, - одёрнул его Василий Васильевич, - много из тебя можно было вы-тянуть, когда ты ходил на операцию?
- Так, то ж я… а он ещё молодой, может и проболтается.
Мы рассмеялись, а Василий Васильевич, продолжил, не забывай, старый ворчун, он мой ученик, не проболтается.
- Ну и ладно, я не очень-то и хотел услышать, о его «тайной», всему городу известной, операции.
Не обращая внимания на дружескую перепалку двух следователей, я продолжал распре-делять обязанности.
…Так, этот пункт тоже решили – подвёл я предварительный итог. Остался без надзора… Милютин… ладно, этого я возьму на себя, хотя у меня и так завал на службе. – Да, спохватился я, Лена, а твоя работа?
- Я на неделю возьму отгулы… короче, обо мне пусть у тебя голова не болит, я что-нибудь придумаю… а, вот ты, как? С Милютиным так просто не справиться, насколько я тебя поняла, он ещё тот гусь!
Немного замявшись, я всё-таки решил уточнить:
- Понимаешь Лена, у меня, при просмотре фотографий, сложилось такое впечатление - а на самом деле… может быть, он чист, как агнец божий?
- Чтобы директор охранки и был чист, никогда не поверю! - усомнился Григорий Савельевич, прислушиваясь к нашему разговору с Леной. Тем более, что ты говоришь, его люди охраняют пошивочные мастерские с…
- Вот вы и проверьте, и всё на оптику запечатлейте … тогда и будем говорить…
- Володя, не учи учёных, посмотрим, кто лучше с заданием справится…
- Ладно, ладно, не будем прежде времени хвастаться, чья курица больше яиц снесла. – Деды, пора по домам, - поторопил я свою нелегальную, но очень профессиональную команду. Завтра засучивайте рукава и докажите нам, молодым, что «Есть ещё порох в пороховницах!»
- Не было бы дамы, мы бы тебе прямо сейчас показали, сколько в наших пороховницах пороху, - засмеялись деды и хлопнули себя по мягкому месту.
- Шутники! - высказала своё мнение Лена, когда все ушли, - думаешь, они справятся?
- Ещё, как справятся! – В своё время они были лучшими следователями и сыскарями на всё УВД.
* * *
С утра я занялся текущими делами, а ближе к обеду раздался звонок телефона и я услы-шал голос Ирины:
- Здравствуйте, Владимир Степанович. Я бы хотела…
- Ирина, я догадываюсь, что бы вы хотели, - не дал я ей закончить просьбу, - поэтому, я бы хотел… я настоятельно прошу, чтобы вы забыли, по какому поводу посещали меня.
По установившемуся молчанию на другом конце провода и напряжённости паузы, я по-чувствовал, она вот-вот заплачет от огорчения, решив, что я отказываюсь помочь им с другом.
Поэтому я поспешил успокоить её, быстро сказав - Я ознакомился с вашим материалом и решил им заняться. Но хочу, чтобы вы мне не звонили. По мере необходимости я сам с вами свяжусь… - У меня есть номер вашего сотового телефона.
В телефонной трубке послышался облегчённый вздох, затем донеслось - Спасибо вам, Владимир Степанович… Спасибо! - чуть слышно добавила она.
- Ирина, - у меня этот вопрос вертелся на языке, как только я услышал её голос в трубке, - Ирина… скажите, кто ваш друг?
- Мой друг? Мой друг очень хороший, честный и порядочный человек…
Я чуть не крикнул от нетерпения словами английского лейтенанта, Фельтона из романа Александра Дюма «Три мушкетёра» - «Имя миледи, имя!» То есть, не миледи, конечно, а Ири-на.
… Но имя его я вам до поры, до времени не назову. - И, она отключилась.
Что же за таинственный друг у неё появился, может проверить ненароком? Хотя… это будет непорядочно, решил я, и оставил этот вопрос пока открытым. В своё время она, я это чувствовал, сама назовёт мне его, вынуждена будет назвать, потому что, это потребуется по ходу расследования. Я чувствовал, что основными фактами владеет её таинственный друг и, возможно, скоро мне придётся с ним познакомиться. Но, это в будущем, а сейчас…
Глава третья
Через три дня, вечером, мы собрались на первое наше совещание, чаще собираться не имело смысла, а если что-то пойдёт не так – для этого и существует аппарат Александра Белла – теле-фон.
Первой, о своих наблюдениях за Викторией доложила Лена. Я был в курсе её успехов, так как общался с ней, и… скажем так - виделся ежедневно. А, другим членам моей… нашей группы это было нужно, для понимания общей картины.
По её словам, Виктория два раза встречалась с Милютиным в ресторане, один раз - с ди-ректором «ТрансАвто» и что, совершенно непонятно… Лена остановилась. Казалось, она вновь переваривала свою информацию - Виктория и Милютин, живут в одном доме, имеют зеркально одинаковые квартиры на одной площадке… - Скажите, зачем им встречаться в ресторане, если открыл дверь и вот он, сосед или соседка. Странно это как-то, не находите?
- Может быть, они, как друзья, решили пообедать вместе, с шиком? – высказал предпо-ложение Анатолий.
- Возможно, возможно, - задумчиво произнесла Лена, - но, время-то было не обеденное, а утро, часов одиннадцать и… ещё – вторая их встреча тоже была в это же время, но, после по-сещения Викторией директора «ТрансАвто». – Вам это ни о чём не говорит?
- Ты, засняла её посещение автоконторы и встречу с Милютиным, - поинтересовался Ва-дим. – У тебя фотоаппарат показывает время съёмки?
- Да, год, число, месяц и время…
- Так, а у вас, что ребята? – повернулся я к ним.
- У нас… у нас обыденная работа шефа и его шофёра, - начал доклад Анатолий, - офис, посещение ателье… ну, и так далее.
- Два раза была поездка в мастерские, днём, - дополнил Вадим, - и один раз поздно вече-ром, ближе к полуночи…
- Мы его и вас, засекли, - перебил Василий Васильевич отчёт молодёжи. Слабовата у вас, ребята, конспирация.
- Не могли вы нас раскрыть! – сразу возмутились оба молодых «Пинкертона»,- мы…
- Могу предоставить, как доказательство, фотографию, - добил их старый сыщик.
Молодёжь: Вадим, а вслед за ним и Анатолий, понурили головы, и обиженно засопели. Кажется, они здорово обиделись на старика.
- Я пошутил, - успокоил их Василий Васильевич, - не обижайтесь, вы хорошо спрятались, и мы решили вас не фотографировать. Только мы с Гришей и заметили вас, больше никто – клянусь!
Он помолчал, пожевал по-стариковски губами… Вы, хоть сами себя не потеряли с такой конспирацией? - опять не удержался он, чтобы не поддеть молодых.
Вот язва! И чего прицепился к ребятам? – подумал я. Они хорошие работники. Конечно, им далеко до старых ворчунов, но у них редко бывали провалы. И я решил заступиться за них.
- Василий Васильевич, а ты помнишь, как Витька-блоха тебя целый день за собой водил, пока его напарник, Бегемот, обменный пункт брал?
Старик насупился и проворчал - «Кто старое помянет, тому глаз вон». А, молодёжь, на-оборот, воспряла духом от моей поддержки и весело переглянулась.
- Успокоились? – спросил я и обвёл присутствующих взглядом. - Давайте продолжим…
Я ещё раз окинул уже более строгим взглядом своих добровольных помощников.
- Василий Васильевич, ваша очередь.
Всё ещё с сердитым видом, я прекрасно это видел – он, как у нас иногда говорят, «погнал кино» - многословно, вдаваясь в совершенно ненужные подробности, стал рассказывать, что они за эти трое суток успели с другом увидеть, и к какому пришли выводу:
- Мы, господа-товарищи, как вы знаете, были направлены на самый ответственный уча-сток борьбы с организованной преступностью…
- Василий Васильевич, а можно без пафосных нот и покороче, раскусил я его хитрость, ты не на докладе перед столичными проверяющими, давай по делу.
- Можно. Можно и без пафоса и, покороче и, по делу, - согласился он и, мгновенно пере-воплотившись, стал серьёзным и деловым:
…Основная деятельность мастерских, как мы поняли с Гришей, приходится на период с двадцати двух часов вечера, до пяти утра. К двадцати двум часам к воротам подъезжает крытая «Фура». Охрана её беспрепятственно пропускает во двор и… главное, без досмотра. Затем, в пять, иногда в половине шестого, «Фура» покидает территорию мастерских, и опять же, заметьте, без досмотра…
Что она завозит и, что вывозит, мы пока, я уточняю – пока - не узнали, но уже присмотре-ли место, с которого постараемся увидеть. Хотя… признаюсь честно, и сложно и опасно туда пробраться… но, мы с Григорием, постараемся.
- Как, насчёт Милютина и Куприянова? – поинтересовалась Лена.
- Куприянов был два раза в дневное рабочее время, ночью мы его не засекли, а вот Ми-лютин… дед повернулся ко мне, всё-таки ты, Володя, извини меня старика, ты пару раз прос…л, простите, упустил его. Он каждую ночь появлялся в мастерских, и один раз лично встретил крытое авто откуда-то из Азии. По номерам видно, машина прибыла из одного южно-го государства, входящего в состав СНГ. – Ты, Владимир, - вновь посмотрел он на меня, - про-бей по своим каналам, откуда она прибыла и, если возможно, хотя не уверен, что ты сможешь это сделать без официального запроса, - кому… какой организации принадлежит?
- Я постараюсь, - кивнул я головой.
Замечание деда было вполне справедливым и обижаться на него мне даже не пришло в голову. Милютину иногда удавалось избежать моего наблюдения. Но, пообещал я себе, я ис-правлюсь!
– Что ещё нарыли?
- Вроде бы всё, да Гриша? – он посмотрел на напарника, - я ничего не упустил?
- Угу.
У меня давно вертелся на языке один серьёзный вопрос, и я всё никак не мог решить, кто сможет быстрее и достаточно скрупулёзно его осветить. Посмотрев на, казалось, помолодев-шего Василия Васильевича, я решился:
- Хотел вам дать дополнительно одноразовое маленькое задание, да ладно, сам сделаю…
- Говори, чего хотел? – встрепенулся молчавший во время доклада товарища, Григорий Савельевич.
- Хотел, чтобы вы проехали по периметру мастерских и посмотрели, нет ли там и другого выезда-заезда…
- Молодой человек, вы здорово опоздали со своей просьбой. Мы давно уже всё провери-ли. В ограде нет других ворот и через кирпичный забор с колючей проволокой по верху, даже мышь не перелезет, если она не летучая…
Не правы, ох, как не правы вы, деды, усмехнулся я. Но улыбнулся так, чтобы, не дай бог, не заметили деды! Ирина, со своим другом, сумели же пробраться на территорию мастерских и кое-что запечатлеть фотоаппаратом, хотя у них и нет крыльев. Так что, не вздумайте прозаложить свою голову – останетесь без неё, подумал я, вспомнив Иринины фотографии.
Деды в моём молчании и тонкой улыбке что-то почувствовали или заподозрили неладное и голову прозакладывать не стали, а лишь молчаливо переглянулись.
На следующий день, Василий Васильевич как в воду смотрел, я опять потерял Милютина в потоке машин движущихся по ночной Москве. Он, на своём лендкруйзере перелез через бор-дюрный камень - только я его и видел. То ли он почувствовал слежку, то ли ещё по какой при-чине, но он убежал от меня. Решив, что он поехал к мастерским, я тоже, потихоньку продвига-ясь в автомобильной пробке, всё-таки
