Было ли у нас время для эволюции?

возникли…
Возникали и исчезали многие другие виды животных. Как будто бы из ниоткуда возникли, прошли по эволюционной арене и также внезапно исчезли, как призраки, как немые тени прошлого, не только мамонты и мастодонты, но и саблезубые тигры, и гигантские олени, и ужасные волки…
То, что новые виды возникают – бесспорный факт.
Но невозможно отделаться от стойкого ощущения, что возникают они не так, как предположил старик Дарвин, а как-то по-другому, как-то значительно проще, и намного-намного быстрее… Как это происходит, я не знаю.
Могу предложить лишь гипотезу.

К этой идее меня «подтолкнули» насекомые, которые, как известно, имеют достаточно непростые жизненные циклы. Скажем, обычная муха может иметь облик одноклеточного жгутикового организма (сперматозоид), кольчатого червя (личинка), куколки, и наконец, взрослой мухи.
Получается, что один и тот же геном может быть реализован в форме самых разных живых существ, часто совершенно непохожих друг на друга. Тогда я спросил себя: а является ли перечисленный список различных форм исчерпывающим?
Может быть, геном мухи может дать начало еще десятку-другому живых существ, если только нажать правильную кнопку?
А может быть, это справедливо не только для мухи, других насекомых, многих паразитов, но для всех живых существ вообще?

Ведь даже человеческий геном может быть прочитан таким образом, что результатом подобного прочтения явится одноклеточный жгутиконосец? Что если процесс видообразования заключается не в постепенном накоплении незначительных изменений, а в новом прочтении уже имеющейся информации? Что если виды образуются одним рывком, почти молниеносно, захватывая при этом какое-то свободное равновесное состояние, как в физике электроны занимают свободные стабильные орбиты?

И что было бы, если бы мы собрали гены, которые были найдены совместными усилиями всех живых существ за все время эволюции. Если бы мы собрали их в одном геноме, насколько огромным бы он оказался? Может быть, ситуация была бы как с каким-то крупным языком человека? Словарь такого языка велик, но все же конечен. При этом по размерам вполне сравним со многими книгами, которые написаны на основе этого словаря.
Например, человек отличается от шимпанзе только двумя процентами генов. Возможно, очень многие из этих генов, которые отличают человека от шимпанзе, мы могли бы «насобирать» у других человекообразных обезьян, ныне живущих или вымерших.
А если все эти гены могли бы так «насобирать»? Тогда для создания человека достаточно было бы взять за основу геном шимпанзе и «доукомплектовать» недостающими генами, позаимствовав их в готовом виде у некоторых других человекообразных обезьян…
В таком случае пришлось бы признать, что вся или почти вся информация, необходимая для возникновения вида «человек», уже существовала в природе, правда, в слегка распыленной форме.
Может быть, возможным было бы создать один универсальный (максимальный) геном, единый для всех живых существ. В таком случае разное прочтение этого единого генома и обеспечило бы всё разнообразие живых существ на Земле…
__________________________________________________________________
По идее, на этом месте в статье, адресованной серьезным людям,  интересующимся наукой, можно было бы и остановиться. Однако, слаб человек… Иногда очень хочется просто пофантазировать, а потому – не обессудьте.

Снежный человек

Осталось ответить на вопрос, кто же он такой, этот снежный человек или Йети?
Мне кажется, после прочтения данной статьи даже детки смогут уверенно утверждать, что снежные люди – это… пережившие метаморфоз заблудившиеся охотники!
Охотники часто теряют дорогу и не могут выбраться к людям. Очень и очень многие из них при этом гибнут от холода и голода. Но изредка, в одном случае из тысячи, вдруг находится охотник, который обнаруживает в себе просто невиданную, нечеловеческую жажду жизни. Забившись в какую-то берлогу под корнями дерева, этот охотник никак не хочет примириться со смертью. Он уже почти остыл, сердце почти не бьется, сознания уже нет, но он продолжает и продолжает бороться за жизнь. И вдруг под влиянием нечеловеческого холода и голода, в пограничном состоянии между жизнью и смертью, его умирающий мозг вырабатывает несколько молекул, которых никогда раньше не было. Их всего-то – несколько, зато эти «несколько молекул» запускают целую лавину биохимических реакций, подобно простому хлопку ладоней, который может вызвать сход лавины в горах.
Охотник переживает самый настоящий метаморфоз.
В результате, через несколько недель из берлоги выползает невиданное существо: со звериной внешностью и зверским аппетитом. Он не просто покрылся шерстью и приобрел звероподобный вид, он стал юным.
Точно также от состарившихся гусениц и других отживших свое личинок всегда возникают юные бабочки, стремительные стрекозки и т.д. (и куда только деваются всевозможные шлаки, свободные радикалы, вредные мутации, накоплением которых часто и не всегда успешно пытаются объяснить процесс старения?).
Наш юный снежный человек забыл свое прошлое. Он забыл всё, абсолютно всё, даже свою бывшую жену!  Почему же так редко встречаются снежные люди? Так ведь они как раз и возникают в самых диких местах! Если бы ему легко было найти дорогу к людям, он нашел бы ее еще тогда, когда был тем самым заблудившимся охотником… Заметьте, что снежные люди всегда возникают примерно в одних и тех же условиях: Северный Урал в России, Гималаи в Непале, Скалистые Горы в Северной Америке…
Почему число снежных людей столь ограничено? Так ведь им же невозможно размножиться! Охотники – почти всегда мужчины. Очень непросто вообще встретить в жизни охотника-женщину. Да еще чтобы она заблудилась, да еще пережила метаморфоз… Трудно, не спорьте, трудно это…
Но нельзя отказать представительницам прекрасной половины человечества в том, что они никогда не обнаруживают в себе такой же жажды жизни. К несчастью, они иногда тонут. Большинство при этом гибнет. Но иногда…
Как мы знаем, у человека даже сохранились гены, отвечающие за образование жаберных щелей – они «обнаруживают себя» на определен-ных стадиях формирования эмбриона. Иногда рождаются хвостатые дети, которые могут так всю жизнь и прожить… И наверняка где-то в глубокой «заначке» генома дремлют гены, отвечавшие за образование чешуи у рыб…
Дальше все понятно. И вот уже из глубин океана раздаются призывные песни сирен. И вот уже многие матросы в порыве страсти прыгают за борт, обнаруживая в себе, к сожалению, не дикое желание жизни, а дикое желание чего-то совсем другого. Но в итоге, бедняги, тонут, оставляя несчастных сирен все такими же безутешными…
У снежных людей, тоже к сожалению, совсем другая проблема. Представительницы прекрасного пола предпочтут, скорее, умереть, нежели пережить подобный метаморфоз и делать ЭТО с такими мохнатыми и вонючими…
В итоге, из-за этих пустячных проблем чисто психологического плана мы никак не можем дождаться, когда же на наших глазах произойдет возникновение двух новых, хороших, с биологической точки зрения, видов – «Человек снежный» и «Русалка земноводная»!

На самом деле, я вовсе не претендую на оригинальность. Первыми возможность метаморфоза человека осознали индийские йоги. Они почувствовали это если не разумом, то сердцем. Они рассматривают человека всего лишь как личинку другого существа, про себя же они надменно возомнили, что являются уже «куколками». Вот и стараются всеми правдами и неправдами загнать себя в транс, нирвану, анабиоз, лишь бы пережить метаморфоз и переселиться не только душой, но и телом в какое-то другое существо…

И именно так всё и происходит в природе.

Хотите – верьте, хотите – нет.

Хотите – плачьте, хотите – смейтесь.

А хотите – думайте.

                                                           Новосибирск, январь 2011 г.