животе, растет и знает, как я его люблю, или его нет, и он стал маленьким ангелочком?, - Брайан смотрел на нее, даже не дыша. Он понимал, что должен, должен сказать это страшное слово, но оно не шло, никак не хотело складываться. Он даже подумывал, а не отказаться ли, сказать, что не знает... Но тут брюнетка вновь подала голос, - хотя стой, погоди … секундочку. Сделай сначала кое-что, хорошо? Ты выполнишь мою просьбу?
- Какую?, - тихо спросил Брайан, все еще грея ее холодные руки и радуясь этой секундной заминке перед концом света.
- Ты тогда не согласишься, - потупила было она глаза.
- Я выполню.., - одновременно с ней отозвался он, не слыша ее слов. Длинные ресницы вспорхнули вверх, показывая удивленные звездные глаза, - выполню, - повторил брюнет, сложив ее руки вместе и обхватив их своими.
- Поцелуй меня, - слишком торопливо, боясь уловить мгновение, страстно прошептала Лекс, - просто поцелуй, без этой грубости и страсти, и этого желания стащить одежду... Я просто слишком слаба для желания, но ты мне нужен. Пожалуйста.., - «писк, мольба котенка. Маленькая кроха, ребенок, девчонка, с которой жизнь сыграла не по правилам и предала ее моральные устои. Тростинка с глупыми желаниями и радостями, хрупкая, беззащитная... просящая о моем поцелуе» Ему не верилось, что она сейчас попросила его о такой мелочи. В голове завертелись все их поцелуи, и он понял, что, действительно, не разу не было нежности, а тот раз, когда он поцеловал ее ночью, она не помнит.
Поэтому он, поддавшись ее слабости, медленно приподнялся на руках над кроватью и, нависнув над девушкой, осторожно, будто боясь разбить, прикоснулся к ее губам, бережно, на полувздохе, не закрывая глаз. Несмотря на шершавость, ее губы были все еще ее губами.
- Та же карамель, - прошептал он ей прямо в губы, глядя в горящие огоньками глаза.
- Что?.., - она провела языком по губам, словно проверяя.
- У твоих губ тот же вкус, что был всегда, - они одновременно улыбнулись, дыша этими робкими, даже детскими улыбками. Потом Брайан вернулся на свое место, незаметно также коснувшись языком своих губ, будто вбирая в себя эту карамель.
- Спасибо, - искренне поблагодарила Лекс и распрямилась на кровати, сжав на мгновение губы. На щеках заиграл слабый, нелепый румянец, да и в целом она перестала выглядеть такой безжизненной. Но это состояние длилось только несколько секунд; через несколько мгновений жесткость вытеснила радость и перекосила молодое личико, - а сейчас ответь. Он жив? Наш ребенок жив?, - она даже не осеклась на слове «наш», так она сжилась, привыкла к нему. Брюнет опустил глаза, не в силах смотреть в эти наивные, ожидающие чуда глаза. Он уже осознал, что должен сказать ей правду, но не мог. Это было будто выше его сил. Не мог произнести ни единого звука. Голос девушки, повторившей свой вопрос, повысился, хриплый и слабый. Наконец, он сдался и, подняв глаза, произнес только одно слово:
- Нет, - и, чтобы не видеть ее реакцию, упал на колени у ее ног и уткнулся лицом в кольцо рук, сложенных на покрывале, плотно закрыв глаза, чтобы просто отгородиться от всего мира, закрыться, спрятаться, исчезнуть, раствориться в своем страхе и боли. Девушка издала какой-то странный звук, смесь хрипа и смешка. Прижала пальцы ко рту, глядя в пустоту и приоткрыв покрасневшие губки.
- Вот и все, - слова покатились и застыли в воздухе, переливаясь трелями боли, - теперь всему конец. Всему. Этот ребенок … он был моим маяком в твою жизнь, лучиком солнца, надеждой, а теперь … Теперь я лишена этой ниточки … Ее нет … Нет … ее нет, - повторяла она, мерно стуча по губам. Но слез не было, глаза не увлажнились, она не могла плакать, выплакав все за последнее время, у нее просто не осталось жалости к себе и желания плакать, только некая опустошенность. Не поднимая головы, она процедила, устало закрыв глаза, - уходи. Я знаю, ты хочешь. Так уходи, уходи, уходи!, - последнее слово вылетело в надрывом, и Брайан, едва не перевернув стул, выскочил из комнаты, пронесся на первый этаж и, не разбирая дороги, побежал по улице.
Друзья, упорно ожидающие его около больницы, не успели и глазом моргнуть, как он скрылся за поворотом.
- Брайан!
- Брай!
- Брайан! Стой!
А в это время маленькая женщина с душою ребенка качала свой пустой живот, приказывая себе заплакать и хоть немного спустить эту невыносимую боль, беззвучно горюя о своем потерянном комочке, который она успела полюбить больше жизни, ведь он был от Него.
***
- Черт знает что!, - второй раз в жизни ругательство сорвалось с губ Алана. Он с нервной злостью стукнул кулаком по стене около старой часовни, - его нет ни на одной крыше!
- И в лесу, Айзек проверял, - Чак недовольно запыхтел в телефон, стоя в этот момент на краю города, разглядывая темные полосы лесов, - может, он глубже ушел?
- Леший его знает!
- Хей, Ал. Харе говорить такие вещи. Ты меня пугаешь!
- Просто я на нервах! Понятия не имею, где он, что захочет натворить, что сделать, и плюс ко всему этому — нас не пропустили к Алексис.., - он шумно выдохнул и потер усталые глаза, - уже темнеет, а он и так псих … Господи, Чак, я так боюсь за него...
- Так, не раскисай. Это же, мать его, Адамс, он так просто не сведет счеты с жизнью, у него ж голова все-таки есть на плечах. Взбалмошная, безбашенная и дико непослушная, но есть.
- Утешил, - все-таки усмехнулся блондин, оглядывая засыпающий город, - ладно, пойду проходить все по третьему разу.
- Да … Стой, у меня вторая линия, повиси немного, - близнец отключился, и Алан пошел по улицам, заглядывая в окна баров и ресторанов, а вдруг он там?, - Ал!, - послышался голос Чака в телефоне, взволнованный и запыхавшийся, он, видимо, бежал, - ты не поверишь! Брайан дома, просто дома!
- Что?, - это было слишком просто, не в стиле Брайана, - так, я уже иду, вы где?, - мгновенно изменив направление, блондин прибавил шаг, едва не переходя на бег.
- Мне звонил Айзек, ему сообщила Линдси о местоположении нашего товарища. Он должен был завезти ее домой и ехать к нему. Я подхожу уже.
- Бегу.
Встретившись около дома, парни остановились на пороге, глядя на слабый свет на втором этаже. Переминаясь с ноги на ногу, они чего-то ждали и не заходили вовнутрь, переглядываясь и глухо кашляя, глядя то в пол, то в окна. Но вдруг вечернюю тишину разорвал грохот и треск. Друзья мгновенно вышли из «спячки», рванувшись вперед.
- Брайан!
- Адамс!
- Брай!
Пока они неслись по лестнице на второй этаж, раздался второй, третий, четвертый треск, что-то переворачивалось, ломалось, скрипело, падало. В какой-то момент какая-то часть мебели — кажется, лампа — пролетела над их головами и разбилась о пол. Парни переглянулись, обменявшись недоуменными взглядами, и ворвались в комнату Брайана...
...оказавшись будто во время Апокалипсиса: ничто не стояло на своем месте, мебель была разбросана и перевернута, шторы сорваны и брошены на пол, пол пестрел от мелких осколков, а в центре всего этого хаоса Брайан методично, скривившись, долбил стену своими спортивными кубками, разбивая их на мелкие кусочки и сбивая свои костяшки в кровь. Сжатые зубы, обезумевшие глаза, размеренные, резкие движения, напряженные мускулы.
- Брайан, черт возьми, хватит!, - Чак первым рванул к другу, пытаясь забрать у него трофей. Алан и Айзек подскочили следом, надеясь успокоить его резкие движения.
- Успокойся!, - блондин попытался схватить его за плечо, но ему пришлось пригнуться, чтобы не получить удар в лицо.
- Отстаньте! Свалите все! Вон! Вон!, - вдруг закричал брюнет, отбиваясь от них, закрыв глаза. Не сговариваясь, парни начали работать слаженно, как машина: близнецы схватили брюнета за руки, утихомиривая его, а Алан, воспользовавшись тем, что Брайан отвлекся, выхватил у него остатки кубка, о который тот раскровил ладони, и стал помогать братьям усадить обезумевшего парня.
- Брайан, сядь!, - парень отбивался, скрипя зубами и морщась, будто не узнавая их. Но в конце концов парням удалось скрутить и посадить его в более-менее целое кресло, Алан сбегал вниз за водой и буквально насильно заставил того выпить целый стакан, - успокоился?
- Зачем вы пришли?, - он поднял на них покрасневшие глаза, сжимая челюсти, - зачем вы приперлись, блин?! Какой черт вас сюда тянул?! Не могли пойти заниматься своими тупыми делами, а не лезть в мою жизнь?! Что, вам приспичило, что ли?! Свалите отсюда на все четыре стороны!
Глядя в его бешеные глаза, друзья не двигались с места и молчали, давая ему выговориться. Они не прерывали его, не жалели, не трогали, просто смотрели и слушали его, осознавая, что сейчас будет долгий и, возможно, болезненный монолог.
- Вот, что вам потребовалось? Узнать, как она себя чувствует? Поплакаться в жилетку из-за пережитого? Утереть сопли? Не туда обратились! У меня своих дел по горло, нет времени на ваши глупости и слабости! Тут .., - он перевел дыхание и замолчал. Его рука скользнула по лицу, закрывая его, оставляя только испуганные глаза, - господи ...я … я так сейчас себя ненавижу, - гнев сменился страхом и болью, которые выступали в каждой черте его лица, - я просто придурок, тварь, сволочь, урод! Я … я такой подонок, - он стиснул голову руками, качаясь из стороны в сторону, - из-за меня она теперь может никогда больше не забеременеть, а это конец, ведь это перечеркивает все ее мечты, надежды! Из-за меня, из-за моей пьяни и похоти, из-за того, что я вовремя не остановился! Как я вообще мог такое сделать с ней? Как я мог? Ведь знал же, что она не остановится, надо было думать, думать .., - он сильнее обхватил голову и зажмурился, - девчонка не соображает, а я-то, я-то … Идиот, кретин...
Повисло молчание. Брайан закрыл лицо, шепча что-то себе под нос, а парни стояли около него, сочувствуя, но боясь потревожить, чтобы не вызвать очередной приступ гнева. Они не смотрели друг на друга, сконцентрировавшись над тем, кто мучился морально так сильно, что было больно даже смотреть на него. Потом медленно, один за другим, они положили руки ему на плечи, показывая, что он не один.
- Прекрати казниться, Адамс, - тихо, но твердо произнес Чак, - да, все так плохо кончилось, но ты сделал ее счастливой. А разве это не главное? И, более того, вероятность, что она сможет родить, очень велика, даже больше печального исхода. Поверь, я чувствую себя гораздо хуже, потому что из-за меня, из-за моего недосмотра она попала в аварию.
- Ну хоть ты-то не начинай, - закатил глаза Айзек, толкнув брата в плечо, - да, дерьмовенькая ситуация, но я не вижу смысла горевать о съеденной закуске. Ты ее уже съел, не отрыгнешь же!
- Не самая приятная ассоциация, - поморщился Алан, - но мысль верная.
- Папочка Айзек глупости не скажет, - хмыкнул близнец, поигрывая бровями. Атмосфера немного разрядилась, но глаза Чака и Брайана оставались опустошенными, словно лишенные самого дорогого, что дано человеку.
Жизни.
