Отцовский инстинкт

Карусель разгоняется. Сашка кричит и смеётся. Он любит «Сюрприз». Старый аттракцион. Давно облупившаяся краска, обнажающая рыжую ржавчину. Единственный элемент безопасности – амбарная цепь. Хоть я и знаю, что человек никуда не вылетит, но не могу избавиться от беспокойства. На него стыдно взрослых пускать, не то что детей, а этому сорванцу нравится! Да и мне когда-то нравилось. А сейчас… не до того.
Карусель замедляется и возвращается в первоначальное положение. Остановка. Отцепляю цепь, подхожу к Сашке. Он улыбается.
- Круто, пап, да?
- Конечно, круто, - я слегка улыбаюсь в ответ. – Не тошнит, космонавт?
- Немного
- Пойдём лимонад куплю…
- И вату? – ехидно спросил он.
- И вату – согласился я.
Медленно спустились с платформы, свернули на аллею, что проходит меж вековых дубов. Сегодня жарко. Даже тень мало спасает. Но Сашке, видимо, жара нравится. Удивительный ребёнок. Мы прошли мимо лавочки, занятой какой-то женщиной, видимо, с внуком, который жадно поглощал мороженое. Сашка смотрел на него, пока мы проходили мимо.
- Мороженое хочешь? – спросил я, когда мы прошли мимо.
- Он так заманчиво ест… - Сашка кивнул на мальчика.
- Вместо лимонада можем купить мороженое.
- А нельзя и то и то? – спросил Сашка разочарованно.
- Если заболеешь, мама нам с тобой по шее надаёт.
Сашка глубоко вздохнул.
- Об этом я как-то не подумал, - сказал он после небольшой паузы, потом добавил, - давай вату и лимонад.
- Уверен?
- Мороженое я и во дворе поем, - твёрдо ответил Сашка.
Выйдя из аллеи на небольшую площадь с фонтаном, мы подошли к обширному шатру. Большая очередь. В основном – люди студенческого возраста. Играет весёлая музыка – на краю площади небольшая сцена, где установлены колонки, а за ними небольшой стол с аппаратурой, за которой сидит, уставившись в телефон, местный DJ. Перед сценой выплясывает несколько  детей чуть младше Сашки.
- Я тут, видимо, надолго… - говорю я извиняющимся голосом. – Может пойдёшь пока попляшешь?
- Пап! Мне же не восемь лет! – возмутился Сашка.
- Не знал, что танцевать можно только до восьми лет, - я улыбаюсь.
- Надо мной мальчики во дворе посмеялись, когда я им сказал, что на Ёлке танцевал. Девочкой назвали.
- Вот это открытие! – я удивился. – Это когда было?
- Когда мне восемь лет было… Когда ты с нами ещё вместе жил…
Я не знал, что ответить. Мне было стыдно. Спустя два года узнать о таком событии. Хорошо, нечего сказать!
- Девочки пусть танцуют, а мальчикам нельзя, - уверял Сашка.
- Что так?
- Танцы для девочек! – Сашка сделал обиженное лицо.
- Ну ладно, убедил. Купим ваты – пойдём постреляем в тир, как настоящие пацаны!
- Правда?
- Конечно!
Отстояв, наконец, очередь, мы подобрались к кассе.
- Слушаю Вас, - сказал молодой, худощавый кассир, судя по возрасту – студент, с приклеенной на лицо рабочей улыбкой.
Я посмотрел на Сашку. Он сверху вниз на меня. С улыбкой киваю. Он переводит взгляд на кассира.
- Одну вату и колу, пожалуйста, - робко попросил он.
- Одну вату и колу, - повторил кассир, глядя на меня. – Что-нибудь ещё?
- Нет, спасибо, - ответил я.
Мы расплатились и пошли по очередной аллее в сторону тира. До старой рассыпающейся будки дошли быстро. Развесёлый, давно выцветший рисунок по мотивам советских мультфильмов выглядит довольно странно.
- Десять выстрелов, пожалуйста, - попросил я у усталого мужика с деревянным лицом. – Выбирай, – сказал я Сашке, указывая на лежащие на столе воздушки. Он взял в руки ближайшую.
- Тяжёл… - тихо начал он говорить и осёкся, посмотрев на меня. Я сделал вид, будто не слышал. Я подошёл к нему. Зарядил.
- Упри сильнее в плечо. Вот так. Поставь локоть на стол. Да. Так же проще?
- Угу, - промычал Сашка, смотря через мушку. Щелчок. Мимо. Заряжаю.
- Ты куда целишься?
- В "пепси".
Щелчок. Мимо. Заряжаю.
- Попробуй целиться чуть ниже.
- Угу, - снова промычал Сашка, целясь в мишень. Щелчок. С полки падает алюминиевая банка из под «Пепси». – Попал! – кричит Сашка.
- Ты у меня вообще снайпер! – отвечаю с улыбкой, протягиваю руку, чтобы взять воздушку, но Сашка сам сгибает ствол, доводит до щелчка, вставляет пульку, защёлкивает назад.
- Куда бы стрельнуть? – как бы про себя спросил Сашка.
- Давай в утку.
- Какую.
- Вторая справа.
Сашка целится. Щелчёк. Мимо. Перезарядка.
- Возьми левее – подсказываю я.
Сашка снова целится. Щелчёк. Звон. Утка на месте.
- Я же попал! – обиженно говорит Сашка.
- Ты в саму утку целился?
- Да.
- Видишь, кружок маленький около неё? Ты в него стреляй.
С азартом в глазах Сашка снова заряжает. Целится. Щелчок. Звон. Утка упала.
- Ты где же так научился стрелять, сынок? – спросил, улыбнувшись, мужик с деревянным лицом, как-то немного оживившись. – Поди из рогатки по кошкам палишь?
А Сашка продолжал стрелять, пока не кончались пульки.
- Хочешь ещё? – предложил я.
- Нет. Пошли, - быстро сказал он, потом, когда вышли, добавил извиняющимся голосом, - Мне дядя не понравился.
- Мне тоже, Саш.
- Куда ещё пойдём?
Я достаю телефон, смотрю на время. 16:26.
- Куда ты хочешь? У нас, в принципе, ещё час есть.
- Пап?
- Что?
- Я есть хочу…
- Я как раз тоже, - я улыбнулся. – Пиццу будешь?
- Буду! – радостно ответил Сашка.
- Тогда пошли на остановку.
Парк покинули быстро. Ваты на палочке оставалось совсем чуть-чуть. Лимонада ещё полбутылки. На остановке много народу. Все начали ломиться в подъехавшую маршрутку, выставив вперёд своих детей, как грейдер бульдозера.
- Пап, куда это? – Спросил Сашка, держа в руках палочку от ваты.
- Ну а куда мы с тобой мусор деваем обычно?
Сашка молча осмотрелся, потом подошёл к урне и выбросил палочку. Маршрутка как раз отъехала, забирая с собой ругательства, которые успела послать ей вслед явно недовольная мамаша с парой совсем мелких ребятишек. Сашка потянул маня за руку. Я наклонился.
- А почему тётя так ругается? – спросил он у меня шёпотом.
- Потому что тётя глупая, - почему-то ответил я.
- Почему глупая? – Сашка удивлённо смотрел на кричащую в мобильник женщину.
- Потому что кричат и ругаются только глупые люди. Ты же у меня умный. Ты ругаться не будешь?
- Мама с дядей Серёжей тоже часто ругаются. Она тоже глупая?
- Сам подумай, Как же мама может быть глупой?
Зря я всё это начал…
- Значит, дядя Серёжа глупый?
Нахрена я это сказал???
- Вот и наш с тобой автобус! Прыгай назад!
Народу в транспорт набилось прилично, однако ребёнку место всё-таки нашлось. Да ещё и  окна! Сашка любит смотреть за проезжающими машинами. То и дело зовёт меня, чтобы показать «Крутую».
На одной из остановок зашла женщина с большим животом. Сашка так и уставился на него глазами.
- Папа, А что это у тёти с животом?
- У неё там растёт маленький мальчик или девочка и совсем скоро родится.
- А я у мамы также в животе сидел?
- Да.
- А как я туда попал?
И как быть? Да… засада.
- Тебе ещё рано об этом знать.
- Мама тоже не говорит… - Сашка разочарованно вздохнул.
Наша остановка. Я взял Сашку за руку и повёл к выходу по пути обращаясь к беременной женщине, - Присаживайтесь.
Она не ответила ничего, а лишь плюхнулась на освободившееся место. Сойдя с автобуса, мы прошли немного вниз по улице. Вошли в пиццерию. Многолюдно. У Касс очередь.
- Найди нам место, я куплю. Ты какую будешь.
- Какую-нибудь хорошую.
- Как скажешь – я улыбаюсь.
Отстояв очередь, взял целую «Маргариту». Возвращаюсь с ней к столу ,который занял Сашка.
- Ого! – он удивился, - А мы с тобой целую съедим?
- Куда ж мы с тобой денемся?
Сашка начинает жадно уплетать. И правда, голодный.
- Как в школе дела? – спрашиваю я у него.
- Хорошо. Только Алёна Степановна меня почему-то не любит.
- Это математичка? Почему не любит?
- Каждый урок спрашивает.
- Так это ж хорошо! Самым умным в классе будешь.
- Нет. Самый умный у нас Андрей Коновалов. У него папа бизнесмен.
- И что? Разве его это делает умнее тебя?
- Он отличник.
- А ты учись и тоже отличником станешь!
- Не хочу быть отличником… - задумчиво сказал Сашка.
- Почему? – я удивился.
- Андрей плохой. Он других обижает.
- И тебя обижает?
- Больше не обижает. Я его побил.
- Что ты сделал? – я даже привскочил от неожиданности. – Вообще драться не хорошо… - начал я говорить, но заметив его расстроенное лицо, спросил, - За что ты его.
- Он маму плохим словом назвал.
- Каким?
- Я не могу сказать. Это правда нехорошее слово.
- Скажи мне на ухо. Никто не услышит.
Он пододвинулся. Его губы практически касались моего уха.
- Шалава… - прошептал он, и, покраснев, отодвинулся назад.
Хоть Андрей и прав, но получил по заслугам. А Сашка молодец!
- Похвально, что ты маму защищаешь, но впредь не ввязывайся в драку. Хорошо?
- Да.
Посидели ещё недолго. Быстро доели пиццу и вышли на улицу. Времени оставалось совсем немного. Пора было возвращать Сашку к матери. Пришлось ехать стоя. К счастью, доехали быстро.
От остановки прошли по косой во дворы. Уже виден нужный подъезд.
- Дядя Серёжа опять у нас… - расстроенно сказал Сашка, остановившись.
Не к добру это…
- Пойдём, Саш. Мама ждёт.
Он не ответил, но пошёл вперёд, опустив голову. Вошли в подъезд. Поднялись на этаж. Готовлюсь позвонить в дверь. Открывается соседняя дверь, оттуда выходят трое детей.
- Привет, Санёк! – чуть ли не хором весело сказали они. – Ты где был? Мы тебя с утра ищем!
- С папой были в парке! На сюрпризе катались! – не без гордости ответил Сашка.
- Айда с нами?
- Пап, можно?
Я посмотрел на дверь, слово ожидая увидеть сквозь ней, что меня ждёт.
- Беги. Только во двор. А то Мама искать будет.
- Спасибо! – Сашка обнял меня и убежал с мальчишками.
Я тяжело смотрю на дверь. Делаю глубокий вдох. Я знаю, что ничего хорошего мне ждать не стоит. Звоню в дверь. Долго никто не открывал. Звоню ещё раз. Слышу шаги за дверью. Она открывается, и я вижу мою бывшую жену в сильно поддатом состоянии, одетую в одну тонкую ночнушку на голое тело.
- А хде Сашка? – спрашивает это тело.
- С друзьями во дворе играет. Вон, из окна видно.
- Пнятно. А ты можешь?... ну это… ещё с ним… погулять часик-другой.
- Кого ещё там черти принесли? – из спальни выходит сильно озлобленный мужчина в одних трусах. Тоже явно пьяный. – А это ты? Алименты что ли принёс?
- Я алименты ещё утром отдал. Я Сашку привёл. Но, я так смотрю он вам тут не нужен.
- Нахер он нам щас нужен? – кричит «дядя Серёжа». Можешь его вообще себе забрать. Хотя стопэ! Если ты его заберёшь, хера с два ты будешь за него платить, да?
Мудило. Говорит о ребёнке, будто я его беру в аренду. Не разуваясь, прохожу в квартиру и с ходу бью этому обсоску в челюсть. Он падает. Пытается что-то говорить – бью ещё раз, пока он не успокаивается. Оборачиваюсь Пьяная полураздетая женщина пытается что-то промямлить.
- Посмотри на себя! А ещё мать, называется! Если ты выплюнула из себя Сашку, это ещё не значит, что можно в дальнейшем на него наплевать. Что ты для него сделала? Нет, серьёзно, что? Едва выйдя из больницы ты пошла бухать со своими друзьями. А Сашку скинула маме, благо, она у тебя жива. Он переходил с моих рук на руки твоей мамы, пока был совсем маленький и беспомощный, но как только стал более-менее самостоятельным – ты тут же самая заботливая мать на свете! Тфу! Плевать от этого хочется. Зато всегда размахивала им перед собой. «Я мать-одиночка!». «Дайте денег!» «Помогите!». Ты обвиняла меня, что я мало уделял Сашке внимания. А ты сама больше? Говорила, дома не бывал, а откуда по-твоему у нас были деньги на твои пьянки и шмотки. Ты сама ни дня в своей