ВЕЧНЫЙ БОЙ

В пещеру, сбив на пол шкуру, прикрывающую вход, ввалился волосатый здоровяк в козлиной шкуре. На его плече грузно лежала туша косули, которую он придерживал, обхватив рукой.  Сбросив груз в угол, мужчина подошёл к сидящей у очага женщине.
- Помыться и пожрать!
- Иди - мойся, баклага с водой там! А жрать нечего. Жди, когда приготовлю! – ответила та.

Затем встала и, взяв кремневый нож, отошла в угол. Через 10 минут над костром на вертеле жарилась задняя нога косули, а женщина свежевала тушу, говоря при этом.
- Вот и хорошо! Теперь еды надолго хватит!
На запах жареного у костра собралась ребятня, доселе спавшая в большой нише, выдолбленной в дальнем краю жилища. Дети галдели в предвкушении вкусной еды.
- Цыц вы! – гаркнул мужчина.
Дети притихли, а он продолжил, бурча себе под нос.
- Сроду пожрать не дождёшься!  Тут все ноги собьёшь, пока козу скрадёшь, а она и не пошевелится!
- Ну!? Скоро, что ли?!  - крикнул он женщине.

Когда, наевшись, мужчина успокоился, он сообщил женщине неприятную для неё новость.
- Завтра пойдём племя травников громить – у них урожай в этом году богатый. Вот тогда жратвы будет навалом!

На это женщина ничего не сказала, только вздохнула, и пошла укладывать спать детей.
***  
Мечи на перевязи с грохотом упали на каменный пол залы, в которой  рыцарь-крестоносец  разоблачался по возвращении домой. А слуга в это время снимал с хозяина плащ, пропылённый дальней дорогой.  С распростёртыми руками вбежала женщина и хотела  броситься рыцарю на шею.
- К чему это, Изольда!? – сказал тот, отстраняясь. - Я грязен, как свинья, и чертовски голоден! Надо привести себя в порядок и хоть немного поесть!
- Всё готово, мой господин! – слуга сделал приглашающий жест, указующий во внутренние покои.

За обеденным столом Изольда болтала без умолку.
- Как я рада твоему возвращению! Ты в здравии! Дети,  слава Иисусу, тоже здоровы. Теперь ты сможешь заняться замком и владениями. Мне кажется, управитель ворует нещадно!
- Отрублю ему голову, и вся недолга! Для острастки! А мне некогда!
Принц Нордмундгольдшвейгский зовёт меня на усмирение варваров на свейских островах!  Он мне жизнь спас под Иерусалимом. Не могу отказаться. Долг чести!
Изольда сразу как-то сникла, помолчала немного и, опустив голову, попросилась от стола, якобы для надзора за приготовлением детей ко сну.
***  
Деревня сиротела закопчёнными печами с торчащими в небо трубами. Над обугленными развалинами хат летали хлопья пепла. Пахло гарью и мертвечиной. Солдат с лычками сержанта на мятых погонах и медалями на выцветшей гимнастёрке, озираясь, медленно брёл по бывшей улице родной деревни.  Людей не было видно.
Подходя к околице, он вдруг увидел  Дозора, своего дворового пса. Сердце радостно забилось – живы!
Семью он обнаружил в землянке на краю оврага, что находился за пепелищем. Сюда его привела собака.
Две девочки и два пацана заворожено смотрели, как мать режет хлеб из сухого пайка отца. А тот вскрывал банку с тушёнкой.  Копченый чайник весело дымил на костре, вокруг которого расположилась семья. После ужина, когда дети ушли спать, отец, дымя самокруткой, сказал жене, сидящей рядом, прислонившись к нему.
- Войну доломали! Новая жизнь начинается!
- Вот счастье-то! Ты живой, невредимый вернулси! Дети, худо-бедно, здоровы! Отсеемся, дом начнём восстанавливать…
- Ты эта… - перебил её  муж. – Я же, Маша, сапёр!
- Сапёр! Конечно, сапёр! Руки-то у тебя золотые…
- Маш! Ты не поняла! У меня самая работа пошла…
-  Я и говорю! Самая работа…
- Я не про то! На побывку я… Не насовсем!
- Как!?
- Землю надо от железа чистить. Вот такой коленкор…
- Ну, да! Ну, да! – как бы машинально ответила жена, поджимая губы.
Потом всхлипнула, вытерла глаза краешком головного платка, встала  и, сказав: «Я к детям!», скрылась в землянке.
***  
Женщина смотрела на взлетающий авиалайнер.
«Всегда пропускаю момент отрыва… Раз! И уже летит!
Вот так и мужик. Вроде рядом… Раз! А он уже полетел!
И везде самый нужный! Как же без него!? Всегда в бою!
А потом заявляется… Герой!
Отпыхнуть от трудов праведных!
Отлежаться да отожраться!
А потом… Душа любви требует!
И снова в бой!
А ты остаёшься – дети, очаг, уют…
Вечный бой … без передышки и перемирия!
Вот интересно, куда они возвращались бы, если бы нас не было?»