Десять секунд в трусах

- Да-а, - протянул капитан российской космической станции, покусывая прокуренными зубами любимую трубку из старого заслуженного бриара, - много разного довелось повидать за время службы… Космос – он ведь большой.
- Конечно, конечно, - подобострастно поддакнул молодой англичанин, первую неделю осваивающий непростую профессию пространственного обозревателя. – А с инопланетянами доводилось сталкиваться?
- С инопланетянами? – капитан задумчиво посмотрел на свой фужер и меланхолично долил в него из фляги. – Ты закусывай, молодой…
- Да-да, - немедленно откликнулся репортер и послушно сунул в рот очередной ломтик тонко нарезанного сала.
- Хвастать не буду, - сообщил космический волк, - вплотную не общались. А видеть видели. Даже сигналами обменивались, было дело.
- Расскажите!
- Не, это словами не передать. Пережить надо.
- Но мне для статьи… - залепетал было новобранец от журналистики.
- Ну я и говорю, надо пережить. Если не струсишь.
- Что? Вы хотите сказать…
- Да!
- Прямо сейчас?
Капитан взглянул на часы.
- Ну не сию минуту. В течение получаса.
- Вы серьезно?
- Более чем.

В течение получаса ошарашенному неофиту было рассказано, как в стародавние времена проходил обряд посвящения в моряки-подводники. Старослужащие подвешивали на трос тяжеленную кувалду и раскачивали ее так, чтобы летала по всему кубрику. Задачей молодых было поцеловать кувалду в полете.
Неоднократно, разумеется, в процессе случались выбитые зубы, длительные нокдауны и прочие травмы. Зато потом, молодой моряк, прошедший обряд, не боялся действовать в условиях боя, когда от взрывов лодку швыряло из стороны в сторону,  а незакрепленные (или оторвавшиеся) детали летали во всех направлениях.

По мере рассказа потрясенный журналист замечал, что людей в рубке, где проходила беседа, становится все больше. Словно они собирались вместе, готовясь к какому-то действию.
- А сейчас, - завершая историю, произнес капитан, - мы будем проводить обряд посвящения в космонавты.
- Тоже чего-нибудь целовать?
- Нет, тут другое.
Между тем люди, пришедшие в капитанский кубрик, разделились на две неравные по количеству группы. Те, кто выглядел постарше, облачались в скафандры. А молодые наоборот раздевались до нижнего белья.
- Вот скажи, - продолжил капитан. – Что в космосе самое страшное?
- Ну-у…
- Из внешних факторов, я имею ввиду.
- Право не знаю.
- Метеоритная атака. Пробоины, воздух выходит, страх, дыхательные спазмы, смерть.
- Но…
- Но у корабля есть защита, - не дал перебить себя космический волк. – И главное! – тут он поднял указательный палец. – Главное! Человек может находиться в космическом пространстве до 30 секунд даже без скафандра. Надо только выдохнуть, задержать дыхание…
- Боже мой, - полепетал журналист, начиная понимать, что сейчас произойдет. – Вы заставите их прыгнуть в космос в одних трусах!
- Не прыгнуть, а выскочить из люка, пробежать 50 метров по обшивке и заскочить во второй люк. При хорошей спортивной подготовке – 10 секунд. И 20 еще в запасе.
- Боже мой!
- Ты тоже можешь принять участие.
- Я? – захлебнулся эмоциями журналист.
- Стометровку в колледже бегал?
- Да, но в космосе…
- Побежишь в магнитных башмаках. Как все.

Цепочка мускулистых молодых людей в трусах разнообразной расцветки (были в горошек, были в цветочек) выстроилась в шлюзе в направлении выходного люка. Подрагивающего от нервного напряжения репортера поставили в их ряды.
- Первый пошел! – с содроганием услышал он командный голос выпускающего. И цепочка явственно толкнула его вперед.

Никогда еще молодой англичанин не осознавал так ярко всей глубины космоса, как в тот миг, когда перед ним распахнулась наружная створка люка.
Задержав дыхание (как учили) он изо всех сил кинулся по серебристой оболочке станции к точке спасения – к люку, обозначенному ярко-красным.
Магнитные ботинки звонко щелкали по металлической поверхности. И звук был единственным внешним ощущением в космической пустоте.
И он бы добежал. Но на середине маршрута нечто потрясающее и необыкновенное привлекло его взбудораженное внимание. Журналист сбился с темпа и почти что открыл рот. (Чего в пустоте делать категорически не рекомендуется).
Но тут страхующие товарищи, стоящие в скафандрах по обе стороны беговой дорожки, щедрым пинком придали ему такое ускорение, что он мгновенно, как пробка в бутылку влетел в автоматически распахнувшийся финишный люк.

- Ну что, видел инопланетян? – вопросил старый космический волк, собственноручно поднося к клацающим зубам неофита фужер со спиртным.
- Я э-а, о…
- Ты закуси, закуси… - капитан подал блюдце с остатками сала.
Журналист послушно зажевал. Глаза у него были круглые, волосы стояли дыбом.
- Впечатление сильное, не спорю, - ворковал капитан, глядя на англичанина почти что с нежностью. – Вы, в Европах, к такому не привыкли.
- Я видел инопланетян, - сумел, наконец, выговорить юнец, прошедший посвящение.
- Вот, - удовлетворенно отметил глава российской станции. – И каждый год так. Всегда прилетают посмотреть на наш обряд посвящения. Кстати, я заметил, что их становится больше. Как считаешь, это контакт?
- Безусловно, - кивнул англичанин и потер ушибленное место под трусами. – Это открытие мирового уровня. Сенсация.
- Вот. А это ты еще только один раз вышел.