Никто не помнит уже, откуда они узнали о том, что Мессия появился в Иерусалиме, и кто из них первым внес Его Имя в священные книги, переписанные с тех пор от руки сотни раз. Его ждали, как избавление от всего, что их не устраивало в теперешней реальности.
Многие представляли избавителя могущественным факиром, справедливо рассчитывая на чудо, которое виделось в их воображении чудовищным фокусом, способным обратить их слабость в несокрушимую силу. Ему ничего не стоило в один момент разрушить этот город и похоронить под обломками каменных сводов любого, кто усомнится в справедливости происходящего. Им казалось, что с Его помощью они смогут поквитаться с каждым из тех, кого считали врагами тысячи лет.
Они ожидали увидеть грозного царя, и чтобы он въехал на коне, как законный наследник всех сокровищ, спрятанных в лабиринтах подземелий этого древнего города, построенного задолго до их рождения забытыми зодчими. Они были уверены, что эти сокровища должны принадлежать им, и тогда можно будет веселиться, пить вино, есть овечий сыр и золотистый хлеб, посвящать жизнь обретенной свободе от утомительных ежедневных обязанностей и не печалиться о завтрашнем дне. Они устали заботиться о будущем.
Мессия не оправдал их надежд. Его звали Иисус, он возник в восточных воротах, сидя верхом на ослике, с нелепыми словами о мире и о любви. Пальмовая ветвь, милостиво принятая им от одного из встречающих, в Его руках выглядела форменным издевательством.
Самозванец нагло посмел напомнить им о вечном несовершенстве и о том, что отцом большинства из них был сам враг человеческий, Лукавый. Он посмеялся над жадностью и глупостью, посоветовал покаяться и отречься от маленьких и больших человеческих грехов. Без них существование чудилось унылым и пресным, а цели — недостижимыми. Улыбаясь, он предложил им спастись — отказаться от того, что они имели, ничего не предлагая взамен.
Им нужен был мститель, а не какой-то добрый всепрощающий юродивый с тщедушным телом человека, ничем не отличавшегося от них самих.
Поэтому к вечеру третьего дня все было решено. Обсудив технические детали в коротком сценарии предстоящего действа, они разыграли всё, как по нотам — взяли учителя без шума, а затем позволили фарисеям казнить Его, не откладывая. Это была месть. Он был преступником в их глазах, потому что разочаровал, вероломно обманул вполне понятные ожидания.
А чудо произошло на третий день после мучительной казни, спустя неделю после торжественной встречи у ворот города.
Он воскрес, выскользнул из плащаницы и прошел сквозь стены склепа, как вода. Он сам был водой. Просто они не осознавали собственной жажды. Теперь им предстояло выпить море.
* Mare interbibere (лат.) Выпить море — сделать невозможное.
Многие представляли избавителя могущественным факиром, справедливо рассчитывая на чудо, которое виделось в их воображении чудовищным фокусом, способным обратить их слабость в несокрушимую силу. Ему ничего не стоило в один момент разрушить этот город и похоронить под обломками каменных сводов любого, кто усомнится в справедливости происходящего. Им казалось, что с Его помощью они смогут поквитаться с каждым из тех, кого считали врагами тысячи лет.
Они ожидали увидеть грозного царя, и чтобы он въехал на коне, как законный наследник всех сокровищ, спрятанных в лабиринтах подземелий этого древнего города, построенного задолго до их рождения забытыми зодчими. Они были уверены, что эти сокровища должны принадлежать им, и тогда можно будет веселиться, пить вино, есть овечий сыр и золотистый хлеб, посвящать жизнь обретенной свободе от утомительных ежедневных обязанностей и не печалиться о завтрашнем дне. Они устали заботиться о будущем.
Мессия не оправдал их надежд. Его звали Иисус, он возник в восточных воротах, сидя верхом на ослике, с нелепыми словами о мире и о любви. Пальмовая ветвь, милостиво принятая им от одного из встречающих, в Его руках выглядела форменным издевательством.
Самозванец нагло посмел напомнить им о вечном несовершенстве и о том, что отцом большинства из них был сам враг человеческий, Лукавый. Он посмеялся над жадностью и глупостью, посоветовал покаяться и отречься от маленьких и больших человеческих грехов. Без них существование чудилось унылым и пресным, а цели — недостижимыми. Улыбаясь, он предложил им спастись — отказаться от того, что они имели, ничего не предлагая взамен.
Им нужен был мститель, а не какой-то добрый всепрощающий юродивый с тщедушным телом человека, ничем не отличавшегося от них самих.
Поэтому к вечеру третьего дня все было решено. Обсудив технические детали в коротком сценарии предстоящего действа, они разыграли всё, как по нотам — взяли учителя без шума, а затем позволили фарисеям казнить Его, не откладывая. Это была месть. Он был преступником в их глазах, потому что разочаровал, вероломно обманул вполне понятные ожидания.
А чудо произошло на третий день после мучительной казни, спустя неделю после торжественной встречи у ворот города.
Он воскрес, выскользнул из плащаницы и прошел сквозь стены склепа, как вода. Он сам был водой. Просто они не осознавали собственной жажды. Теперь им предстояло выпить море.
* Mare interbibere (лат.) Выпить море — сделать невозможное.
