затянулась до поздна, но подруги не могли бы сказать, что она наскучила им.
Быть так близко друг-от друга, почти соприкасаясь плечами, ощущая дыхание друг-друга, вместе радуясь, когда какая-то из них, в очередной раз, обыгрывала другую или четвертого игрока — программу, они не замечали, как текло время, как клонилось к океану солнце и темнело за окном...
Затем был ужин — теперь уже Наталья и Надин готовили к ужину морской коктейль, а Алисия работала на планшете, выполняя свою часть того, что зависело от них в деле избавления жителей островного государства от опасного пришельца из иной цивилизации.
Конечно же, ужин получился вкусным и Алисия хвалила обоих подруг за их кулинарное мастерство. И, конечно же, после ужина они вышли на крыльцо своего коттеджа и любовались огнями островов, видимыми отсюда, светом звезд и расстилающимся по океанским волнам серебряным лунным покрывалом...
Спать в этот вечер подруги легли рано, так как завтра их ждал и ранний подъем...
...Ласковое прикосновение Надин, положившей руку ей на оголившееся плечо, разбудило Наталью в четыре часа утра.
Было еще очень рано, небо еще хранило серый оттенок уходящей ночи, но Наталья уже чувствовала себя достаточно выспавшейся и ей не потребовалось много времени на утренний туалет, а Надин и Алисия были уже одеты и собраны.
Надин закрыла ставни-родеты на окнах коттеджа, помогла Наталье скатить вниз с крыльца свмку-каталку и заперла дверь их жилища. И все вместе они пошли на остановку, чтобы
сесть в автобус, который должен был отвезти их в аэропорт...Здание аэропорта в этот ранний час было почти безлюдным, Наталья быстро прошла регистрацию и досмотр башажа, а Надин пи Алисия, без особого труда, получили разрешение на то, чтобы проводить Наталью до борта авиалайнера. И, вскоре. Три подруги были уже на летном поле. В нескольких десятках метров от них стоял бело-синий «Эйрбас-А-330» компании «Авиалинии Аргентины», к которому сейчас подъезжала машина-трап.
Они подвели Наталью к трапу, стюардесса на верхнем конце трапа сообщила, что до конца посадки остается десять минут и они могут не спешить...
Снова накатилась грусть; Надин и Алисия, прослезившись, обняли, на прощание, Наталью...
В какой-то миг, когда ее обнимала Алисия, Наталья почувствовала легкое покалывание сзади на шее в том месте, где шею прикрывал воротник блузки.
Наталья спросила Алисию: «Что-то колет... Посмотри, что там... Наверное, насепкомое? Убери его, пожаолуйста...».
Алисия ответила: «Да, это было насекомое... Я его прогнала... Не волнуйся...».
К этому времени тонкие и плоские заостренные лапки радиомаяка, прижатого ее рукой к коже Натальи и проколовшие ткань с обратной стороны ее воротника, уже сжались, надежно и навсегда закрепив крохотную металлическую «таблетку» и радиомаяк посла в эфир первый сигнал...
Попрощавшись с Надин и Алисией, Наталья поднялась по трапу на борт самолета, прошла к месту, указанному ей стюардессой и села на свое кресло — немного позади крыла, у иллюминатора.
Она сидела и смотрела в иллюминатор, улыбалась и махала подругам на прощание, когда самолет запустил двигатели и все видимое смазалось, задрожало от горячих струй, исходящих из его турбин.
Звукк двигателей плавно усилился, самолет тронулся и порулил по летному полю, готовясь к взлету.
Минута — и он уже выехал на полосу, замер, на минуту, ожидая разрешения на взлет — и затем, все ускоряясь, начал разбег по полосе, оставляя позади здание аэропорта, стоящие рядом другие самолеты и Надин с Алисией, все еще провожающих глазами ее, Наталью...
Затем ускорение мягко вдавило Наталью в кресло, самолет поднял нос и отделился от взлетной полосы...
...Авиалайнер набирал высоту, мерно и спокойно гудели четыре его турбины, Наталья с интересом смотрела вниз, на проплывающую за иллюминатором землю... Стюардесса Эмили Рэйн встала с кресла в своем отсеке, чтобы начать готовить к транспортировке и раздаче пассажирам бортовое питание...
И вдруг в ее голове поплыло многоголосое, завораживаюшее "Динь... динь.. динь-динь-динь.. динь.." и зазвучал негромкий приятный мужской голос: "Засыпай, Эмили... Закрой глаза... Засыпааай... Спиии...".
Этот голос, словно, пленил ее и вскоре стюардесса Эмили Рэйн опустилась в свое кресло, с удовольствием закрыла отяжелевшие веки и перед глазами ее, под закрытыми веками. в мерцающей дымке заскакали веселые цветные лошадки, закружились яркие бабочки... И она погрузилась в крепкий сон...
Как только она сделал третий вздох после столь неожиданного погружения в сон, дверь ее отсека, на несколько секунд, открылась и из нее выглянул в салон самолета мужчина, одетый в форму бортпроводника.
Он обвел глазами салон, обнаружил в нем сидящую на своем месте Наталью - и снова закрыл дверь отсека...
...Лайнер набрал высоту, подошло время для раздачи пассажирам бортового питания. Из отсека для бортпроводниц, толкая впереди себя легкую серебристую тележку, накрытую бело-синей скатертью, вышел высокий мужчина в форме бортпроводника...
Спустя минуту он остановил тележку у места Натальи, спросил: "Мисс Малинина, вы будете обедать?".
Она, повернувшись от иллюминатора к нему и увидев тележку с борт-питанием, улыбнулась ему и ответила: "О да, конечно!".
Он поднял с тележки и вручил ей разнос, на котором стояли креманка с клубничным мороженным, небольшая пластиковая чашечка с ароматным горячим кофе и накрытая прозрачной крышкой коробка с набором бортового питания и, пожелав ей приятного аппетита, удалился.
Ничто не вызвало ее подозрений...
А, между тем, вернувшись, вскоре, в свой отсек, мужчина подумал: "Вот я и нашел тебя... Ты приведешь меня к своему любезному Антонио. И я дам вам ночь...
А утром ты увидишь, как он погибнет. Он должен погибнуть, потому, что игн нужно его сердце... И ждать осталось недолго!".
