хватало.
- Как вы думаете, утихнет до вечера? - спросил он кого-то из юношей.
Тот озадаченно помолчал, не ожидая вопроса, потом помотал головой, и мокрые волосы упали ему на лоб.
- Нет, - сказал юноша уверенно. - Это теперь на несколько дней. Но никто не мешает играть в волейбол. А купаться пока можно в бассейне.
- Я не люблю купаться в бассейне, - пробормотал мужчина. - Я люблю в шторм. На волнах. Знаете, как хорошо — ныряешь в волну, а она тащит.... Ласково так. Просто надо знать, как нырять. И не заплывать далеко.
Его вежливо выслушали. Девушка кокетничала с тем молодым человеком, который принес ей дайкири. Ее глаза блестели.
- Мы пойдем играть в волейбол, - сказала она и поднялась с лежака одним гибким движением, словно большая кошка.
Мужчина не двинулся с места.
- Ну, что же ты? - спросила девушка.
- Ты иди, милая, - сказал мужчина. - Я что-то устал. Пойду, отдохну в отель. Я буду там тебя ждать.
Он глядел, как вся компания дружно направилась в сторону площадки, и думал, что спина у девушки тоже очень красива, и любовался, как работают у нее лопатки, натягивая кожу, и как слаженно двигаются бедра, хотя, может быть, они все-таки слегка великоваты, но, право слово, тело у нее красивое, а лицо грубоватой лепки и обожжен нос. Он говорил ей, чтобы она особенно берегла нос. А она все равно его сожгла и теперь он красный и шелушится.
Потом он пошел в отель. Он чувствовал себя никому не нужным, и в отеле выпил водки. Это средство всегда помогало, и сейчас тоже помогло. Он знал, что девушка будет злиться, но выпил водки и почувствовал облегчение.
Комок в груди рассосался, и мужчине стало все равно, что у него большой живот и нелепая фигура, но он на пляже выпил много пива и дайкири, и от водки у него зашумело в голове. Тогда он прилег, включил телевизор и стал, ничего не понимая, смотреть какую-то передачу, и незаметно для себя уснул.
Девушка пришла ближе к вечеру, но он еще спал. Она была очень, очень, очень довольна. Такие замечательные мальчики. Так здорово поиграли. Она посмотрела на спящего и подумала, что он, конечно, очень славный, но зануда и тюфяк, а мальчики очень веселые. Он проснется и будет ревновать, но нет ничего плохого в том, что она вместо этих дурацких степенных прогулок по надоевшему городу поиграла с ребятами в волейбол. И эти восхищенные взгляды. Этот толстячок давным-давно не смотрел на нее так, как эти мальчики. Он воспринимает ее, как мебель. Как вот эту тумбочку. Она его любит, но она все-таки не его собственность. Всегда одно и тоже. Нет, он должен давать ей больше свободы. Завтра она, пожалуй, опять пойдет играть. Все равно ведь шторм.
Она заметила, что мужчина не спит, подошла к нему и поцеловала. Он ощутил чуть горький запах ее разгоряченного тела и подумал, что сейчас девушка выглядит просто блестяще. Мужчина понял, что давно не видел свою женщину такой привлекательной.
- Мы здорово сыграли, - сказала девушка, и сама испугалась того, как фальшиво звучит ее голос. Она попыталась снова.
- Ты спал? - спросила она, и опять ничего не получилось, и она поняла, что мужчина это увидел и оценил.
Тогда она почувствовала гнев и стала ругаться. Она бранила мужчину за то, что он все время пьет, что он таскает ее за собой, как зверушку на веревке, что он совершенно беспричинно и бешено ревнует ее к каждому столбу, а сам не очень-то и обращает на нее внимание, а она молода и нет ничего худого в том, что она сыграет в баскетбол с очаровательными ребятами, которые, между прочим, и его звали, да только он, видите ли, впал сразу в мрачность и не пожелал. Не соизволил. Господи, какой ты бука. Ты иногда бываешь совершенно невыносим.
Это звучало искренне, и мужчина лежал и улыбался.
- А ты знаешь, я хорошо поспал, - сказал он. - Я хорошо поспал, пока ты общалась с мальчиками.
- Что ты имеешь ввиду? - рявкнула она, готовая дать отпор.
- Только то, что я выспался, - мирно ответил он, встал и взял лежащее на стуле рядом полотенце. - А теперь я хочу купаться.
- Купаться? Да там же шторм!
- Я люблю шторм, - сказал мужчина и вышел.
- Ну и пожалуйста, - прошипела она вслед и крикнула: — Далеко не заплывай!
Она немного посидела, остывая, потом приняла душ, смывая с себя соль и пот, и снова пришла в хорошее настроение. У нее всегда быстро менялось настроение. Она вспомнила, как она играла в баскетбол. Она вспомнила, что, когда они уходили с пляжа, с моря наползала большая туча.
- Будет гроза, - сказал тот юноша, который угощал ее давеча коктейлем. Он иногда быстро касался ее рукой, якобы случайно, не позволяя себе ничего лишнего, и это было очень приятно. Каждый раз, когда она чувствовала это прикосновение, у нее по коже бежали мурашки. Она не собиралась позволять никому ничего лишнего, потому что у нее был мужчина, которого она любила, но эти мимолетные касания юноши все равно заставляли ее вздрагивать.
«Наверное, мой пошел в бар», - подумала девушка. - «Заказал водки и пьет. Опять будет перегаром вонять. Фу».
Она оделась и спустилась вниз, но в баре никого не было, ни мужчины, ни юношей. Там гремела громкая музыка, официанты опускали полог, чтобы ветер не мешал отдыхающим ужинать, но в баре не оказалось знакомых лиц.
Отель стоял на первой линии, и на пляж сразу от бара вела деревянная дорожка, проложенная через дюну. Над бухтой нависла тяжелая туча, дул сильный ветер, который совсем взлохматил ей прическу.
Она прошла по дорожке. Работники уже убрали пляж: унесли мусор, пластиковые лежаки и стулья, свернули зонты. Море рокотало громко и раскатисто, но волны были уже не такие веселые, как утром, когда они просвечивались лучами солнца. Они тяжело и грузно наваливались на берег, на секунду замирая перед тем, как опрокинуться. Они не устраивали веселой чехарды, а катились ровными рядами, соблюдая четкие интервалы, как солдаты в атаке.
Все уже ушли. На спасательной вышке трепыхался красный флажок.
Тогда ей стало не по себе. Она прошлась по песку, чувствуя, как он лезет в туфли. Песок уже остыл. «Скоро пойдет дождь», - подумала она, поежившись, и попыталась вспомнить, как славно начинался этот день, и как она здорово играла в волейбол.
У нее почему-то не получилось это вспомнить. Она никого не видела ни на пляже, ни в море. Даже город на скале этим вечером выглядел, как бледный расплывчатый лунный круг света. За ее спиной приветливо светились огни отеля, там были люди, там были бары, там были мальчики, с которыми так весело игралось в баскетбол, а в море уже вообще ничего не было видно.
- Ээээй! Ты где! - закричала она, потом крикнула громче, начала звать мужчину по имени, но никто не отзывался, кроме соленых брызг, которые нес ветер из бесконечных морских сумерек. Ветер срывал слова с губ, так что она еле услышала себя.
Девушка бегала вдоль прибоя, боясь приближаться близко к воде. Волны казались черными, ужасными и враждебными. Она поняла, что скоро совсем стемнеет. Она споткнулась обо что-то, и ощутила боль, и сразу забыла об этом. Ей стало совсем страшно.
- Да что же это такое, - сказала она. - Милый, ну где ты? Милый, ну где же ты? Господи, да ведь я же только пошла поиграть в волейбол! Ведь ничего не было!
Она заплакала. «Как глупо. Он, наверное, все-таки в баре», - всхлипнула она. - «Здесь так много баров. Он точно там».
Она еще немного покричала в надвигающуюся пустоту. «Ничего же не было», - сказала она себе еще раз. Волны накатывались мерно, неудержимо, и девушка, глядя на море, очень старалась понять, что мужчина нашел в них такого хорошего, и никак не могла.
