Превратности судьбы

1
Павел и Стас сидели на скамейке.
Было лениво, истомно, пахло весной.
Жаль, что этот запах держится всего несколько дней. Или люди просто принюхиваются к нему?
А, может, все дело в том, что от сияющего неба, от буйства света ломается у людей пригревшаяся за зиму привычка к серой погоде. А когда расстаешься с чем-то обременительным, всегда делается легко и свободно. Тут и воздух, и сама природа покажутся необычными! Хотя ничего особенного не случилось и в ближайшее время не произойдет: деревья не проснутся, цветы на бульварах не расцветут и снегу еще таять и таять, заливая лужами асфальт.
Павел повел носом. Говорят, в весеннем воздухе - свежесть и ни на что не похожий аромат. Ну да, свежесть чувствуется, - будто ветер вдыхаешь, и еще в нем необычная  прозрачность: каким-то промытым выглядит мир. А больше ничего... И, конечно, не хватает запаха краски: он неотделим от весны, но красить заборы и скамейки, пожалуй, еще рано.
Павел взглянул на Стаса. Тот сидел неподвижно, закрыв глаза.
- Мы с тобой, как два кота на крыше, - сказал Павел.
- Угу, - отозвался Стас.
- Долго его еще ждать?! – встряхнулся Павел.
Стас нехотя разомкнул веки, поблуждал перед собой сонным взглядом и застрял им в какой-то пустоте.
Павел с интересом посмотрел на него.
- Да не сплю я, не сплю с открытыми глазами! - угадал Стас его мысль.- Я все вижу! Вон, кстати, Антонина несется.
Антонина - это жена Никиты, друга Павла и Стаса со школьных лет. Его-то они и ждали на скамейке, чтобы отправиться пить пиво, и появление  Антонины было совсем некстати.
- Хорошо б, она мимо прошла, - понадеялся Павел.
Оба непроизвольно вжались в скамейку, Стас надвинул шапку на глаза, а Павел их закрыл.
- Ой, ой, ой! Прямо такие незаметные стали! - съязвила Антонина, остановившись в двух шагах от них.
"Вот что он в ней нашел?" - не переставали удивляться выбору своего друга Павел и Стас.
Нет, Антонина не была "крокодилом" и дурнушкой не была, но она постоянно находилась в состоянии возмущенности духа или, проще, раздражения, что сообщало некоторую заостренность чертам ее лица, изначально правильным и, вероятно, спокойным во сне. Злая гримаска-полуулыбка не покидала физиономию Антонины, а ее маленькие, почти черные глаза напоминали блестящих беспокойных жучков. В общем, чистая стерва...
- Значит, по пиву решили?
- И тебе здравствуй, Антонина, - чахло улыбнулся Павел, но она оставила его приветствие без внимания.
- Сначала пиво, потом водка, потом по бабам потащитесь, так ведь?
- Господи, да как тебе такое могло в голову прийти?
- Могло, Стасик, и очень даже просто. Потому что я вас знаю, как облупленных.
Насчет "облупленных" - это, пожалуй, перебор, но сталкиваться с нею, действительно, приходилось и почти всегда по малоприятным поводам. То Никита поздно домой пришел и с запахом, то вообще пьяный заявился, то от него духами несло... И всякий раз Антонина предъявляла обвинение в случившемся "этим его дружкам". По телефону или лично (и ведь не лень же было!). А насчет духов - это наглая выдумка Антонины. Никита ей не изменял, что было доподлинно известно и Павлу, и Стасу.
Ну а выпить он, конечно, мог, бывало, что и прилично, но после одного случая стал относиться к спиртному весьма сдержанно.
В тот день должен был Никита ехать по работе за город. Утром Антонина его предупредила, что сегодня у них гости: мама с тетей Зиной, которая не смогла присутствовать на их свадьбе, а теперь вот решила познакомиться с зятем своей лучшей подруги.  
- Да уж два года прошло с нашей свадьбы, - заметил Никита.
- Тебя что-то не устраивает? - блеснула взглядом Антонина.
- Да нет, я так...
- И не вздумай задерживаться!
Но обстоятельства сложились следующим образом.
На обратном пути Никита с коллегами застрял в пункте отправления, поскольку движение электричек из-за аварии было прервано. Его обещали восстановить часа через два-три. Как водится, сбегали в магазин, купили выпить-закусить и начали коротать время. Никита хотел позвонить Антонине, но свой мобильный он, как назло, забыл дома, а сделать это с телефона кого-нибудь из коллег не смог по обидной причине: не знал наизусть телефона жены. Выяснилось, что он вообще не держал в голове ни одного  номера. А кто из нас сможет кому-то дозвониться, кроме самого себя, окажись у него в руках чужой мобильник?
Тем временем в Москве гостья тетя Зина все глубже и глубже проникалась уважением к чудесному парню Никите – молодому, способному инженеру, любящему мужу, заботливому зятю. И дочка, и мать не стеснялись пустить пыль в глаза, когда речь шла о престиже семьи. Тетя Зина, смакуя наливку, выражала радость по поводу удачного брака Тонечки, но вряд ли была она подлинно счастлива до тех пор, пока на пороге не появился пьяный "в хлам" Никита.
"Ну вот же! - торжествующе зажглись ее глаза. - Я же знала, что вы всё врете! Откуда у Тоньки возьмется путный муж!"
Поскольку большего счастья уж было не «высидеть», тетя Зина засобиралась домой.
- Ладно, поеду я, а то поздно, - поджав губы, сказала она.
Следуя этикету, Антонина все же предложила с перекошенным лицом:
- Побудьте еще, теть Зин...
- Да нет, Тонечка, спасибо. Вам тут сейчас не до меня...
И скромно опустила взгляд.
- А я помогу Тонечке убраться, - звенящим голосом сказала теща.
Как только за тетей Зиной закрылась дверь, Никита был четвертован, вздернут на дыбу и расстрелян. Благо, муки доходили до него изрядно притупленными, будто был он обложен ватой. Что взять с человека во хмелю? Недаром есть армейское правило: не требуй объяснений с пьяного военнослужащего до его вытрезвления!
Утром теща, так и не уехавшая домой, подвела черту:
- Всех ты нас осрамил, зятёк!
У окна тихо плакала Антонина.
Никите сделалось невыразимо стыдно, и он мысленно пообещал себе впредь проявлять осмотрительность при употреблении горячительных напитков, сдерживать, так сказать, свою рвущуюся в пучину нетрезвости душу.
И слово свое не нарушил против всякого ожидания, ибо договор с самим собой это совсем не то, что публичное обещание.
А Антонина в тот же день обвинила в случившемся Павла и Стаса, позвонив сначала одному, потом второму. Но ни тот, ни другой не имели и не могли иметь к этому никакого отношения: они не работали вместе с Никитой. Однако Антонина не желала замечать очевидного.
Какой бес сидел в ней?!
Павел с серьезным лицом посмотрел на Антонину:
- Послушай, никто не собирается спаивать Никиту. Мы просто попьем пива, пообщаемся и разойдемся.
Антонина, в свою очередь, застыла на нем свербящим взглядом, и ему показалось, будто черные жучки сейчас проникнут в него и выпотрошат всё внутри. Павел мысленно сплюнул: "Вот же зараза!"
В этот момент Стас добавил:
- И никаких баб...
- Ну, глядите, если что... - после тяжелой паузы молвила Антонина, поворачиваясь к ним спиной.
А через пару минут показался Никита. Он шел в расстегнутом пальто, без шапки, подставив русую голову солнцу, и, светясь голубыми глазами, улыбался. Весенняя погода, предвкушение легкого времяпрепровождения создавали у него прекрасное настроение.
- Здорово, мужики!
- Здорово, здорово, заждались уже...
- Извините, начальник перед самым уходом задержал.
- Повезло тебе, - усмехнулся Стас, - а то с Антониной своей сейчас столкнулся бы.
- Она что, была здесь? - насторожился Никита.
- А как же! Напутствовала. Это же ты ей про нашу встречу рассказал?
- Ну я. Чего скрывать-то?
- Да все правильно, - сказал Павел. - Пятница проходит, а мы попусту тратим время. Поехали!
2
Нелли волнующе действовала на мужиков. Не будучи полной, она обладала совсем не скупыми формами - казалось, и плечи, и бедра, и грудь были налиты бродившими в ней, как во всем цветущем, соками. Прикосновение к ним оставляло ощущение приятной упругости, и одно это сводило Павла с ума. Темные волосы Нелли укладывала в пучок на затылке, пропуская их через виски. Очень женственно было... А еще ее серые глаза озорно блестели. И чего только эти глаза не обещали! И никогда не обманывали! У Павла от воспоминаний иной раз перехватывало дыхание.
Подруга же ее Вероника была с точеной фигуркой, черными волосами, распущенными по плечам, а длинная челка и большие шоколадные глаза просто обрекали Веронику на сравнение с грациозной лошадкой. Она очень нравилась Стасу, а он, к счастью, ей.
А почему бы и нет?
Наши герои были рослыми, крепкими ребятами и, слава богу, не красавчиками. Павел с его светлыми глазами, широким носом, мясистыми губами принадлежал, как и Никита, к той породе русских, в которой азиатские предки оставили неразличимый след, что совершенно не относилось к Стасу - у того были слегка выступающие скулы и карие с раскосинкой глаза. Но это не делало его лицо менее симпатичным, чем у Павла или Никиты.
Обе счастливых пары сидели у Павла дома. Никита только что ушел. Он и так припозднился, но пьяным не был.
Хоть, конечно, и пришлось ему, кроме пива, выпить водочки, но, заметьте, - никаких баб! Потому что девушки друзей - какие же это бабы?! Словом, товарищеская встреча прошла почти в полном соответствии с обещаниями, данными его жене.
У Павла и Стаса было легко на сердце, пока неожиданно не позвонила Антонина.
Незадолго до этого в нос ей залетела молекула женских духов. Вряд ли больше, ибо Никита сидел на противоположном от обеих девушек конце стола. Но Антонине оказалось достаточно и этой сверх малости.  
Стас, которому она позвонила первому (ты же мне обещал, что никаких баб!), сначала убеждал ее не поддаваться обонятельным галлюцинациям (тебе померещилось), потом ссылался на случайность (в транспорте любая женщина могла задеть плечом), потом дошел до правды,  рассчитывая на ее спасительную силу (здесь, кроме наших с Пашкой девушек, никого не было).
И только раззадорил Антонину (я так и знала, что вы проституток себе выпишете!).
Она дала ему отбой, и следом зазвонил мобильник Павла.
Павел пару минут напряженно слушал, потом с помрачневшим лицом сказал:
- Антонина, не делай этого!
Прикрывая трубку ладонью, пояснил:
- Она его выгнать решила. И продолжил:
- Тоня, это не проститутки (Нелли и Вероника гневно переглянулись), это наши девушки, мы тебя хоть завтра с ними познакомим. Сейчас вчетвером сфотографируемся, перешлем тебе снимок, и ты потом сравнишь.
- Она что, чокнутая? - изумилась Вероника.
- Типа того, - ответил Павел и объявил:
- Давайте все на диван! Надо Никитоса спасать.
Сделали сэлфи.
- А он что, сумасшедший - с такою жить? - продолжала удивляться Вероника.
- С виду нормальный парень, - Нелли тоже была в недоумении. - Общительный, с юмором.
- Люди иногда от любви глупеют, - усмехнулся Стас.
- Неужели он любит эту стерву?
- Наверно, - сказал Павел. - Другого объяснения у меня нет...
3
Спустя три года, чудесной летней порой, когда на горизонте ни облачка, Стас лежал в гамаке, застыв на небе взглядом. Было мягко тонуть в синеве и весело знать, что не достигнешь дна. Здорово! Какое-то бесконечное погружение в синий бархат... Раньше ему было как-то ни к чему, что существует такое небо!
- Ну, Стасик! - услышал он, наконец. - Иди же помоги!
Стас с сожалением опустил взгляд, и на мгновение небо, запечатленное сетчаткой глаза, перенеслось на землю. А когда оно отлетело, возникли сад, беседка, длинный стол,