даже не во времени - она просто исчезла, и вот, в Моём мире её не стало…
"Вот это компенсация, просто шедевр!"- изумление, восторг и благоговение перед свершившимся совершенно не отвлекали Меня и не мешали страдать вместе с мириадами одних живых существ и радоваться радостями других, со всеми сразу, но с каждым в отдельности.
Ведь чтобы вытереть слезу страждущему, услышать его молитву, Мне не нужно выкраивать минуты или секунды - любое мгновение Я превращаю в вечность…
Я опустил веки на невидящие глаза тела, которое недавно было Генрихом, и поднялся. Слёзы, стекающие по Моим щекам, смывали с души Моей последние остатки ненависти. Теперь вмешательства Моего не понадобится - дальше Галина пойдёт сама.
Будет она несколько лет партизанкой, ещё дважды будет ранена, и придётся ей убить человека. Но не будет в её душе ненависти к нему, к этому носителю зла.
Великий опыт сострадания не позволит зацементировать её душу ненавистью и жестокостью, превратить её в мёртвый булыжник, и бороться она будет со злом, а не с носителем его.
Конечно, это не так эффективно и для неё гораздо опаснее, но истинно сказанное: "Не бойтесь убивающих тело, бойтесь убивающих душу." И когда придётся ей нажать на курок, душа её будет обливаться горючими слезами сострадания к человеку, в котором мёртвым сном спит Бог…
Ну, вот и всё. Ещё несколько вмешательств, которые Я могу Себе позволить, уже не играют судьбоносной роли - это Мой прощальный жест перед тем, как выпустить Галину из сотворенной Вселенной в Мой мир.
Я подвожу её к куче кленовых листьев и, чуть подтолкнув, мягко опускаю на багрово-золотистую постель, а затем, раздвинув облака, заливаю её Своим тёплым светом.
- Спи, родная Моя, спи, творение Моё, Меня творящее…- Я обнял её вздрагивающие плечи и отёр слёзы её.
- И любовь Моя да будет благословением в тебе…
Рыдания обессиленной девочки затихли, и глубокий, исцеляющий сон укутал её своим мягким покрывалом...
