Я увидел эту женщину перед началом собрания садоводческого товарищества. Мне сказали, что она купила дачу недалеко от моего участка. Любопытно было взглянуть на свою новую соседку. Но незнакомка ничем не привлекла моего внимания. Хотя, мне-то, что до неё? «Главное, чтобы на её даче поменьше росло одуванчиков и не устраивались шумные пикники» - подумал я и зачем-то ещё раз взглянул в её сторону. Мало сказать, что новенькая не являлась красавицей, она чем-то напоминала рубленую деревянную статую на бульваре нашего проспекта. Эту статую многие горожане терпеть не могут и всячески выражают свою нелюбовь к ней. «Топорная женщина», «Коряга-на-клумбе». Скульптор явно забыл вложить в неё хоть капельку своей души. О любви художника к изваянию и говорить нечего. «Уж, не с этой ли дамы «списывал» ваятель «Корягу-на-клумбе»?! - заподозрил я и зачем-то прислушался к голосу незнакомки. В окружении женщин она говорила громко и торопливо. Голос дамы был звонкий, твёрдый. Такие голоса бывают у людей уверенных в себе. И это показалось странным. Незнакомка не комплексовала. Наоборот, она уже становилась лидером среди дачниц и, казалось, изрекала нечто чрезвычайно важное, до чего людям дожить ещё и дорасти надо.
- А как же, с дочкой живу, - услышал я. – Сабиной зовут. Красавица писанная! Вы её увидите. Студентка, спортсменка… Все мужчины преподаватели влюблены в неё. А один профессор уж несколько раз повторил: «Сабиночка, если ты такая прелесть, то какая же красавица, должно быть, мать твоя!»… Да-да так и говорит: какая же красавица мать твоя…
«Во как!» - подумал я, и пристально посмотрел на женщину. На этот раз мне открылись её поразительные глаза. Они излучали свет нежности и любви к дочери и к самой себе. Они горели и сияли. Да могут ли быть такие глаза?! Могут, если я сам видел их. Я заворожено любовался матерью Сабины, пытаясь понять тайну красоты и прелести этой женщины. Необъяснимая сила духа исходила от неё. Она, как утренний ранний свет, ободряла и вдохновляла жизнелюбием и любовью к себе.
Вернувшись с собрания, я подошёл к большому зеркалу, чтобы увидеть себя в полный рост. «Если мать Сабины считает себя красавицей, то не могу ли я без ложной скромности именоваться писателем?» - закралась мысль.
Конечно же, я – писатель. Правда, без читателей. Издатели и критики не присмотрелись ко мне. Но это их близорукость. Главное не потерять зрение и душу самому. Я увидел сегодня глаза матери Сабины. Удивительные глаза. Можно писать очередную миниатюру. Итак: «Я увидел эту женщину перед началом собрания садоводческого товарищества».
