Прекраснейшее из чудес

Я ждала ее, как единственный выход; ждала, как ждут весеннего солнца тяжелой холодной зимой, и верила (как это глупо и нелепо), верила, что все ко мне придет.
  Я радовалась как безумная её первым несмелым лучам, и мне казалось, будто я капитан на палубе этого великого солнца, имя которому Любовь.
  Но вслед за несмелыми лучами на меня обрушилась стихия - совершенно неизведанная субстанция, у которой не было ни начала, ни конца, и где всё растворилось в одном – в том кого люблю.
  Все было совсем не так, как в романах, все было гораздо лучше, потому что это я – я сама! -  испытывала эту нестерпимую боль и несказанную радость в одном лице – Саша, Сашенька, Сашка -  твоё имя, как поцелуй, нежное и упоительное. Оно ласкает мне губы – так просто и легко – Саша.
  Ты не любишь меня. Ты не со мной. Нас разделяют тысячи километров. Но что это меняет?
…Владыка мой! Безропотно тебе
Я повинуюсь, так велел Господь.
Он для тебя закон. Ты – для меня,
Вот все что женщине потребно знать.
И для нее превыше в мире нет
Ни мудрости, ни славы. Близ тебя
Не замечаю времени, равно
Все перемены суток, все часы
Мне сладостны…
  Джон Мильтон. Точнее не скажешь…

  Я сижу у студенческого костра, слушаю Колину гитару, кутаюсь в тонкую куртку. Кто-то потихоньку подкладывает в костер сухих прутьев, летят искры… А надо мной бездонное небо, и звезды. И весь мир становится иным. Если бы сейчас прикоснуться к тебе..., обнять.., почувствовать тепло твоего тела… Мозг плавится от этой мысли. Я иду к тебе по звездам через холод всей Вселенной, в твою тайгу. Ты сидишь в палатке с другими курсантами, ты весел и беззаботен, и лишь чуточку устал. Я смотрю в твои глаза – милый, люблю тебя, люблю…
  Как жаль, что мои слова ничего не значат для тебя. Неужели все это напрасно – и эти звезды, и гитара, и костер, и моя любовь, и эта боль…  Ах, если бы сейчас прикоснуться к тебе..., обнять.., почувствовать тепло твоего тела…
  Этот холод одиночества обжигает моё сердце. Но я счастлива своим безумием.  Я не ревную тебя; я хочу, чтобы ты был счастлив; я хочу, чтобы ты просто был. И ты есть.  И боль моя так упоительна…

  - Девушка, вы такая красивая! Давайте познакомимся, вас как зовут?
  - Зовут?.. Зовут… нет, к сожалению, меня не зовут – я ему не нужна.
  Не - нуж – на. Не нужна… Господи, как такое может быть? Какая дура! Дура! Не нужна ему…  Как холодно… зима… Ах, если бы просто замерзнуть и больше ничего не чувствовать, ничего, ничего, ничего…

      …Желтые нарциссы. Целое ведро. Много ведер. Они заполонили улицу. Это весна. Это солнце, разлившееся по земле. Какое чудо! И на сердце так легко и радостно! И дома, и лица, и облака, и скрип качелей  - так восхитительны в весенней суете! Море цветов. Море улыбок.  Я понимаю, что люблю эту жизнь. Я люблю тебя, мой ненаглядный. Я люблю. И это прекрасно.
  Я ухожу с головой в свои университетские будни – лекции, семинары, конкурсы и вечеринки, шумные компании, гитара… Гитара…знакомая приятная мелодия… Вечность среди суеты, среди повседневных проблем. Мне нравится, когда в шумных коридорах университета слышится гитара. Не хочу говорить ни о чем.  Хочу слушать… Хочу смотреть в окно…. Там, за пыльным стеклом – горы.  Талый снег. Живое размытое небо. В природе – вечность. И вечность здесь – в этих едва слышных звуках гитары.
   Люблю я такие минуты.
   Это жизнь.
   Жаль, ты не слышишь.
   Голоса пытаются заглушить музыку – абсурд. Нашему Коле не нужны слушатели – он сам по себе его жизнь – гитара. Вот и льются эти звуки будто в другом измерении. Что им до нас…
  Это и есть мои будни.
  Я люблю тебя, Сашка.
  Я люблю эту жизнь.
  Я люблю этих людей, которые не слышат музыки.
  Жаль что не слышишь и ты…
  Великолепная тишина среди шума жизни…

  Нужно только одно – чтобы ты приехал. Вот и все. Тогда не будет никаких проблем. Все станет ясно как день.  Нужно только подождать. Как это тяжело – ждать.
  Я опять поддалась глупым надеждам. Ты совсем не принадлежишь мне. И, скорее всего, я тебе по-прежнему не нужна. Но почему я все время возвращаюсь к мысли, что ты мой? Как это глупо.
  Ты приедешь. И будешь одинаково любезен со всеми. И со мной тоже. Будешь весел, как обычно… А в моей душе опять будет осень. Глубокая осень.  И я буду слушать всю ночь эту музыку. Чайковский. «Баркарола». Грустно.
  Ты будешь говорить, что я умная, и что я молодец. Ты расскажешь мне о ней. Или о другой. Ты скажешь, что все пройдет. Ты пожелаешь мне счастья.  Ты будешь легко и спокойно говорить о том, какими странными были мои письма, как ты был удивлен, и тронут… А я отвечу тебе только одно – я люблю тебя.
  Люблю тебя.
  Безумие.  Уже в который раз.  И сколько еще? Я не нужна тебе. Никто не виноват. Я не хочу тебя больше видеть. Никогда! Не приходи.
  Я… не хочу.

  Приехал.
  Звучит странно. А главное бессмысленно.
  Каждый вечер я укрепляюсь в мысли, что завтра ты позвонишь, и каждое утро я понимаю, что это абсолютный абсурд.
  Я устала бежать за тобой по свету. Я устала убеждать себя, что ты чужой. Ты – не чужой. Ты – мой. И даже если весь мир будет думать иначе, я не поверю, что ты – не для меня.  Из всей этой боли и безумии я вынесла только одно, самое важное – мы будем вместе. Через месяц, через год, через сто лет, через сто жизней – но вместе. И ты любишь меня также сильно. Просто ты еще этого не вспомнил. Просто ты еще не готов к прикосновению этого особого мира, где мы с тобой – одно целое.
  А мне остаётся ждать.
  Как я устала…

  После  дождя всегда светит солнце. И мир ослепительно прекрасен в своей первозданной чистоте. Десятки прохожих с детским восторгом и недоумением наблюдают, как в расщелине серых туч торжественно появляется солнце. Оно бросает в небо свой семицветный пояс. И сколько бы не объясняли физики происхождение радуги, все понимают – это чудо, все чувствуют – это чудо, и верят – это чудо.
  Таким же чудом стала для всех, а главное для нас самих, наша свадьба.
  Жемчуг на шелковом платье, белые розы, ленты. Золотая полоска обручального кольца… Это сон… Нет?!  Моя подруга весело смеётся. За окном машины пролетает город. И ты, ты рядом, сжимаешь мою руку. Ты весел и шутишь.., и только я слышу, как бьётся твое сердце и ищет подтверждения – это не сон?  Нет!
  - …И теперь, дети мои, вы законные муж и жена. Ибо Бог благословил вас.

  Мне спокойно и радостно. Потому что я слышу шелест газет за спиной. Потому что золотые погоны тихо спят на спинке стула. Потому что пыльные армейские ботинки, словно ленивый домашний кот, примостились на коврике в конце коридора. Потому что, так тепло рядом с тобой, моё ласковое солнце. И ты целуешь мне волосы.  Я люблю тебя. Твои сильные руки так беззастенчиво и нежно скользят по моей груди. Я люблю тебя. Твои глаза сияют, как звезды. Я люблю тебя. И, кажется, нет конца этому блаженству. Я люблю тебя. Нет конца этой страсти. Я люблю тебя. Люблю тебя. Люблю. Люблю. Люблю…
Мгновение! Прекрасно ты. Продлись постой!
  Постой.
  Как жаль, что время не стоит на месте.

  Как объяснить тебе, что я не умею с тобой прощаться? Когда ты целуешь меня утром и говоришь «пока», когда в висках, как кровь, стучат твои удаляющиеся шаги, - как объяснить тебе, что даже минута одиночества для меня ужасна?  Как пережить этот холод и страх за твою жизнь?  И все вокруг так странно и нелепо, когда рядом нет тебя.  Прохожие, мои сокурсники, цветы на лотке, огромный зал библиотеки – все так скучно и серо, когда нет тебя рядом. И дождь… Я заблудилась в его серебряных нитях. Я заблудилась в сентябрьских аллеях. Затерялась среди промокших  чужих миров, что проплывают мимо под разноцветными зонтами.
  Где же ты моё солнце? Какие еще неприятности обрушились на твою голову. Твоя работа пугает меня. Мы не виделись три дня.  Я тороплюсь домой. Спешу. А вдруг ты приехал. Вдруг тебе удалось вырваться на пару часов. Скорее домой. Я уже совсем  рядом.
  А если нет? А если ты опять не придешь? Я с ужасом понимаю, что может быть и такое. И снова холодные стены и одиночество.  Ожидание…
  Я ненавижу ждать! Ненавижу…
  «Милая моя, как жаль, что я тебя не застал. Так хотелось увидеть тебя, обнять.  Но не расстраивайся.  Вечером я позвоню. Целую миллион раз. Саша»
  Нет! Только не это! Уже ушел… Смятая постель – немного поспал, книга на столе – читал, немытая посуда – обедал. Пачка из-под сигарет…- еще хранит тепло твоих рук…
  «…Целую миллион раз…»
  Я так скучаю без тебя!
  Если бы у нас был ребенок…. Мне бы не было так одиноко. Маленькая частичка тебя и меня.
  Это только в кино все получается быстро и сразу. А у нас не получается ничего. Врачи сказали, что мои шансы иметь детей не велики.  Боже, как можно говорить такие вещи! И как можно жить с этой мыслью? И женщина ли я вообще, если не в состоянии выполнить свою главную миссию – дать жизнь?
  Как все это нелепо и глупо. Я плачу и гоню тебя. Уходи! Ты достоин лучшего.
  Я смотрю на огонь свечи. Я снова здесь. И снова пахнет ладаном. И божья благодать никогда не покидает этих стен. И надежда, как нить Ариадны, пройдя сквозь крошечное пламя, пронзает мою душу.
  …Царица моя преблагая, надежда моя, Богородица, защитница сирых и убогих, обиженных покровительница, помоги мне в беде моей, усмири боль в сердце моем. Ибо молюсь тебе, как молилась Анна, жена Самуила, о ребенке, без которого жизнь мне не мила. Не откажи мне в помощи своей, пренепорочная и преславная Божия Матерь. Ибо ты есть моя последняя надежда. Аминь…
 
  Когда моё тело сгорало от высокой температуры, я поняла, что мои молитвы услышаны – во мне теплится новая жизнь.  Мне было больно (от озноба) и радостно (от мысли) – мой милый, у нас будет ребенок! Ребенок! Какое счастье!
  Мне всегда было интересно, чувствует ли женщина что-то особенное в эти первые дни, когда жизнь только зарождается в ней. Как ощущает она этот волшебный момент?
  Я это чувствовала. Я чувствовала своего ребенка и телом и душой.  Задолго до того, как появились первые признаки этого состояния, описанные во всех женских журналах.  Я чувствовала, что он со мной. И боялась в это верить. Мне казалось, что даже взмах ресниц может спугнуть этот чудный сон – беременность.
  И потом, все девять месяцев мы жили с ним одной жизнью. Я не видела его, но знала все черты его характера. Я знала, что это мальчик, что он не любит сладкого, что он очень любознателен и подвижен, он нетерпелив, он очень общителен, и еще он очень ласковый, но как истинный мужчина – не сентиментален и сдержан в проявлении своих чувств.
  Я смотрела на мир его глазами и своими одновременно. Я говорила ему: посмотри, как красива эта осень, и открывала заново каждый миг этой жизни.
  Ночами мне снилось, что я кормлю его грудью, и я с нетерпением ждала, когда же, наконец, смогу заглянуть в его глаза.
  И вот осталось совсем немного. Быть может, уже завтра я прижму его к себе.
  Мне кажется, что силы мои на пределе. Осмотры и анализы утомляют безумно. Врач говорит: ты скоро родишь, жди. Жду. Жду. Уже целую неделю сижу взаперти в этой палате и жду. Маленький мой, не волнуйся, я все выдержу ради тебя.  Все будет хорошо.  Вот только скучаю по твоему папочке. Очень.  Я смотрю на горы за окном, и на темнеющее небо над ними – и в моей груди такая тяжесть… ну когда…
  Я ненавижу ждать
  Я устала ждать….

  Сколько бы женщине не