Печник

«Жигуленок» завелся только с третьего раза.
«Надо машину менять» - подумал Николай, выворачивая с тихой улочки на окраине города, на асфальтированную дорогу.
«Вот закончу работу, получу окончательный расчет и все-таки куплю новенькую «Волгу», хоть Татьяна и будет бухтеть» - мысленно принял он окончательное решение.
 Николая, несмотря на то, что он был сравнительно молод, недавно тридцать пять исполнилось, все окружающие звали уважительно, по отчеству – «Иваныч». Был он в маленьком городке весьма известным  человеком.
  Числясь официально на прядильной фабрике ночным сторожем Иваныч имел стабильный заработок, так как в свободное от дежурств время занимался шабашкой.  А попросту говоря на вкус заказчика мог сложить печь, камин и тому подобное, любой конфигурации. Работа его никогда нареканий не вызывала. У каменщиков высшая степень квалификации – печники. Спасибо бате покойному – частенько с матюками и подзатыльниками учил «Иваныча», тогда ещё просто Кольку, своему мастерству. Летом отец брал его на свои шабашки.  Батя умер рано - все-таки сильно выпивал. И «горькая» его сгубила. Шел после очередной шабашки домой, крепко выпивши, и попал  под грузовую платформу маневрового тепловоза. Видимо с пьяных глаз решил дорогу домой сократить, и пошел не через мост, а напрямую – через рощу, на окраине города, где проходила ветка-одноколейка, ведущая на кирпичный завод.
 А вот Колька, сызмальства насмотревшись на батины загулы, к спиртному получил стойкое отвращение. Не сказать, что в рот не брал, но был к этому делу равнодушен. Да и в жизни, если вспомнить, напился от силы пару раз. На проводах само собой, когда в армию провожали, да в честь рождения сына. Сын, первенец – конечно важный  повод для пьянки на Руси.
 После службы Николай вернулся в родной городишко. Образование у него было, как у большинства сверстников – средняя школа, законченная на тройки. Зато специальность строительная, полученная на практических отцовских уроках,  позволяла хорошо зарабатывать. Сестренка еще училась, мать зарабатывала немного. Пришлось Кольке стать кормильцем семьи.
 При советской власти, конечно, сам на себя не поработаешь. Вот и устроился Колька ночным сторожем на местную прядилку, по совету дяди Феди, старого отцовского друга. Дядя Федя, в отличие от Колькиного отца к спиртному относился аккуратно, был здоровьем крепок и строительством занимался давно. Он и взял Кольку в свою строительную бригаду. Строили людям дома, сараи, гаражи. Мотались по всему району, выручая местные колхозы – там телятник построить, там клуб подновить  или птичник. А как грамотный предколхоза будет им наряд закрывать и откуда деньги наличкой возьмет – так это уже не их головные боли.
 Дядя Федя заработанное распределял по справедливости, поэтому проблем особых не было.  На свою официальную работу Колька не появлялся и зарплату свою сторожевую реально не получал. Правда по договоренности с директором прядилки раз в месяц заходил на фабрику – расписаться в ведомости на получение зарплаты, ну и за жизнь поболтать. Спасибо директору,  что он оформил Кольку на работу – это спасало того от статьи за тунеядство. Местный участковый знал все конечно, но глаза на это закрывал. Участковый - тоже человек. Ему, или его друзьям периодически приходилось к дяде Феде обращаться – баньку там сложить, или гараж.
  Через пару лет после дембеля Колька женился на соседской девчонке – Таньке. В армию уходил – и не замечал ее. А тут попалась на глаза, к сеструхе младшей в гости приходила. Они с сестрой вместе в медучилище учились. Колька чин-чином стал ухаживать за ней. Даже на танцы в «клетку» городскую сходили пару раз. Так танцплощадку называли, в парке городском. Как раз в работе перерыв был. Потом ухаживания сами собой прекратились – дядя Федя договорился в соседнем районе  на хорошую шабашку – коровник строить, да не один, а сразу два и размером побольше, чем обычно. Каких-то они там решили особых коров завести, из-за границы. Пока работали – лето кончилось. У сестры опять учеба, ну и у Таньки соответственно тоже. Зимой работы поменьше, встречаться с Танькой получалось чаще.
 Хотя родители ее были против. Отец Танькин так и сказал: «Вот закончит учебу, получит диплом – пусть сама тогда и думает. А пока – никаких свадеб». Потом отловил как-то Кольку на улице, огляделся по сторонам и, глядя в глаза, проникновенно произнес: «Любовь – любовью, но смотри у меня, не дай бог глупости какие – я те сразу башку сверну».
  Колька парень был не хлипкий – с утра до вечера кирпичи потягай, да раствор помеси, на такой работе дистрофиков нет. Однако отец Танькин, по Колькиным меркам мужик в годах,  имел первый разряд по гиревому спорту. Брал призовые места на городских соревнованиях. Видел Колька, как он дома во дворе гири-двухпудовки таскает. Рывок правой рукой, потом левой. Толчок двух гирь с груди, да не один раз. И друзья у него были все как на подбор – мужики матерые, кряжистые. Смеялись, что гиревой спорт, хоть и не олимпийский, но для настоящих мужчин. Н-да, таким папой сильно не поспоришь. Пришлось Кольке встречаться с Татьяной как в книжках, все чинно благородно. Прогулка по улице, братский поцелуй возле калитки и домой, баиньки. Сеструха подсмеивалась, подкалывала, но не зло. Ну а для всяких мужских надобностей была общага той же прядильной фабрики. Девки там были разбитные, выпивающие, многие отрабатывали положенные три года после своего  училища и задерживаться на больший срок не собирались. Правда пробираться туда приходилось со всеми предосторожностями – не дай бог донесут, городишко-то маленький.
 Все рано или поздно заканчивается. Закончилась и Татьянина учеба. Николай быстренько ее потащил в ЗАГС, благо она особо и не сопротивлялась.
 Мать Колькина с незамужней сестрой осталась жить  в их родном доме. А Колька вскоре после свадьбы построился неподалеку, через улицу. Жили они на окраине города, с участками было не очень сложно. И нужные люди, через незаменимого дядю Федю нашлись. Оформил участок, не задаром конечно. Ну а дом построить помогла своя же бригада. Управились быстро – за месяц.
  Через год - сын родился. А еще через три – дочка. Работать приходилось много.
Николаю еще тридцати не исполнилось, а он уже вместо дяди Феди бригадиром стал, замучил старика радикулит.
  Прошло несколько лет, и он отошел от бригады, расставшись по-хорошему. Сам стал класть печи, камины. Деньги хорошие появились. Его наперебой стали приглашать весьма небедные люди. Подсовывали импортные журналы, каких не продавали в киосках «Союзпечати». А в журналах интерьеры – охренеть, как в американских фильмах, или французских. Умоляюще просили: «А такой камин можете?  Чтобы было лучше, чем у Сергей Петровича из Коопторга?»
  Однако Николай, которого уже уважительно величали «Иваныч», позевывая, говорил: «Вы журнальчик-то оставьте. Покумекаю на досуге, потом скажу – сколько это стоить будет». Работал он действительно хорошо, работу свою, как положено мастеру, ценил.
  Как-то пригласили Иваныча делать камин в доме у Вагифа. Иваныч знал его постольку-поскольку.  Вагиф появился в городке неизвестно откуда. Маленький кругленький азербайджанец, одевавшийся не хуже исполкомовских чиновников. Официально числился в какой-то заготконторе. Химичил чего-то с выдачей дефицитного Дюма, в обмен на макулатуру. Ездил по району, закупая по  дворам мед, прополис и тому подобное. Имел дела с  цветочниками на местном рынке. Иваныч таких людей не уважал. Мутный мужик этот Вагиф. Толком не работает, крутит какие-то шуры-муры. А дом выстроил побольше чем у Иваныча. На «Волге» черной ездит.
  Но уж очень просил его Вагиф. Умеют восточные люди уговорить нужного им человека. Мелким бесом рассыпался вокруг него. Угощал хорошим индийским чаем с восточными сладостями, знал, что Иваныч к спиртному равнодушен. Не позволял ездить на своей машине: «Ты только скажи, отвезем-привезем куда надо, все, что надо сделаем».
Жене Иваныча и дочке маленькой фрукты, каких в магазине не купишь, пакетами привозил.
В общем сделал Иваныч ему камин. За очень хорошие деньги само собой. Решётку каминную Иваныч даже не стал сам варить. Попросил сделать её своего друга Веньку. Сварным был Венька божьей милостью – первоклассным.
 Даже на какие-то курсы сварщиков в институт Патона на Украину ездил. Чем, подвыпив, частенько хвастался. Его туда от СМУ городского посылали. Работал Венька официально сварщиком в своем СМУ, но шабашка у него всегда была. Только не всякую шабашку он делать брался. Для него, значит как для мастера, чем сложнее – тем интереснее. Вот и решетку для Вагифова камина Венька делал по картинке из иностранного журнала. Иваныч и сам в сварном деле разбирался. Но против Веньки он в этом деле, как Венька против него самого в каменщицких делах.
 Камин получился на загляденье. Даже лучше, чем у предгорисполкома на даче.
Очень Вагифу это понравилось. Расплатился он с Иванычем чин-чином, еще и сверху целую сотню добавил, сверх оговоренного. И пригласил на следующий день в гости – обмыть это дело.
 Вернулся домой Иваныч очень довольный собой. Жене денег дал, банька была натоплена заранее, жена знала, что у него сегодня «расчетный день». Деньги само-собой отдал не все. Сумма, нужная на новую «Волгу» никак не собиралась. Придется на поклон к тестю идти. Пусть поможет, есть у него в заначке. Тем более тесть не пьет, не курит, зарплата хорошая. Единственно о чем думал Иваныч, парясь в баньке, как эту «Волгу» оформлять? Ведь он простой сторож. Ему вроде такая машина не по чину, да и спросить могут соответствующие органы – откуда деньги такие на машину. Наверное на тестя и придется. Тесть - мужик старой закалки, но понять должен. К тому же тесть к этому времени занимал неплохую должность. Председатель профкома местного отделения железной дороги.
 «Да и опять же не только для себя стараюсь, а для дочки его и внуков. Все, решено, завтра суббота  – к Вагифу, камин обмывать. А в воскресенье как раз с внуками к тестю с тёщей в гости, заодно и переговорю насчет машины. Может на тестя и оформим, а я ездить буду. Солидно буду выглядеть на новенькой «Волге» и заказчики видеть будут, что человек я серьезный» - окончательно решил для себя Иваныч.
 Выбравшись из парилки в предбанник, Иваныч блаженно раскинулся на лавке, налил себе холодненького компота. Дальше его мысли плавно перетекли к вопросам денежным:
«Вагиф хорошо за камин заплатил. И намекал, что хочет с какими-то людьми познакомить. Вроде эти люди тоже  работу предложить, денежную. Ладно, утро вечера мудренее» - Иваныч завернулся в простыню и как был, потопал в дом.
 Племянник Вагифа приехал за ним на дядиной «Волге», вежливо поздоровался и попросил Татьяну не беспокоиться, если муж вернется поздно: «В лучшем виде привезем, никаких проблем не будет». Татьяна только улыбнулась в ответ, она и так знала, что Николай практически не пьет, чем немало гордилась перед своими знакомыми и подружками.
Стол Вагиф накрыл  во дворе, правда не было на дворе старых развесистых деревьев, под которыми так хорошо посиживать вечерком – много ли за пару лет вырастет?  Приятно дымил мангал. Запах шашлыков