Сегодня повод у Василия Викторовича Анисина заглянуть в ящик своего архива в письменном столе. А заодно очень захотелось извлечь из коробочки и подержать в руках свой Орден Трудового Красного Знамени; просмотреть другие наградные удостоверения и сами награды - «Победитель социалистического соревнования девятой пятилетки». Впрочем, и восьмой и седьмой пятилеток - тоже… Захотелось прижать к сердцу «Комсомольский билет», взглянуть на всевозможные другие членские билеты, похвальные грамоты и благодарственные письма… свидетельства времени и жизни. Василий Викторович поднёс к губам «Военный билет». За ним три года казахстанских степей. Метели, морозы, зной, пыльные бураны. Почудился непреходящий песок во рту. А от воспоминания голоса командира полка мурашки пробежали по спине.
- Приказываю третьей ракетно-ядерной роте заступить на охрану Южных рубежей Советского Союза…
О многом из прожитого напоминали документы. Вот копии свидетельств о рождении сына и дочери. Вот «Ордер» на получение трёхкомнатной квартиры. Из ящика архива, как из памяти, возникали удостоверения: «Ударник коммунистического труда», «Лучший по профессии», «Наставник молодёжи», «Рабкор», «Дружинник». Являлись значки и билеты «ГТО», «БГТО», «ОСВОД», «ДОСААФ»…Когда только и как успевал во всём участвовать Анисин?! Сохранился и «Профсоюзный билет», и даже исписанная «Трудовая сберегательная книжка» советских времён со «сгоревшим» счётом. А наверху «Бумаг», как завершающий аккорд производственной жизни Василия Викторовича, лежали последние из документов - «Пенсионное удостоверение» и «Ветеран труда». Впрочем, на самом видном месте в ящике всегда хранилась любимица и гордость Василия Викторовича «Трудовая книжка».
Подошла жена
- Твоя «Трудовая», Вася, «распухла», как твоя медицинская карта, - сказала она.
- Да уж! – смутился Василий Викторович.
- Только «карта» от болезней «располнела», а «книжка» - от поощрений
- Верно, Рита, - понравилось мужу сравнение.
- Не хватило листков в «книжке» для записи благодарностей. От вкладышей располнела… Ох, и поработал ты, Викторович, за свою жизнь! Тебе бы не одну, а три твоих пенсий надо платить. Уровняли всех: и конторщиков и сдельщиков. Таким сдельщикам и кормилицам, как ты, памятники при жизни надо ставить.
- Да успокойся ты Маргарита Ивановна. Работал я и работал, как все работали.
- Ага! Если бы и все также работали, как ты, жизнь была бы не жизнь, а малина… Ты чего в ящике-то ищешь?
- Ничего не ищу, Рита. «Справку» надо убрать.
«Справку» о своей инвалидности второй группы Василий Викторович Анисин положил на самое дно ящика архива. Бессрочную «Справку».
- Мой последний документ, - печально улыбнулся он жене.
Маргарита Ивановна поцеловала мужа в щёку. И не осмелилась сказать, что будет в жизни Викторовича ещё одно «Свидетельство» - действительно последний документ, который не он сам, а члены его семьи положат в ящик архива.
