Sbohem**

Здравствуй, Алекс. Здесь Тонда, твой знакомый по Крыму, помнишь, в конце восьмидесятых? Из Праги, помнишь, ты ехал на таком странном автомобиле, как ты его называл “Ушастый Запор”, а я стоял на обочине, у меня заглох мотор, и ты подцепил мою заглохшую “Пятерку”, и дотащил нас на буксире до поселка Черноморское?..

Я получил твое письмо, то, которое ты писал мне семь лет назад, будучи в Праге. Я получил его в тот же день, как ты мне его написал, но отвечать сразу не стал, не буду скрывать, меня немного покоробило твое отношение к Чехии, к ее жителям, к Праге и к тому, как относятся сегодня у нас к русским. Жаль, не встретились, многое хотелось тебе сказать, но я решил подождать, посмотреть, что будет дальше. Вы, русские, критикуете нас за вступление в НАТО, за европейский выбор. Твое письмо так и пышет негативом и трудно скрываемым высокомерием, и даже, я бы сказал, презрением к нам, чехам. И сербов-то мы бросили в беде, и о русских солдатах, умиравших в Праге в конце войны, мы забыли, и воевать-то чехи не умеют, и Мадлен Олбрайт наша...

Ты ошибаешься, мы не забыли ничего. Мы помним, что Прагу освободили, фактически спасли русские солдаты из дивизии РОА, Российской Освободительной Армии, под командованием Буняченко, а вовсе не Советская Армия. У вас не очень любят об этом говорить, эти солдаты у вас считаются предателями, они воевали против Сталина и Красной Армии. Мы не забыли и шестьдесят восьмой год, когда твоя страна оккупировала Чехословакию, хоть им, как ты утверждаешь, дали приказ – оружие не применять. Не знаю, в тот год в Праге, да и в других городах Чехии немало погибло наших людей. И это невозможно забыть. И девяностые годы мы помним. И бомбардировки Югославии отзывались болью в сердце каждого чеха. Но иначе нельзя было. Как иначе остановить кровопролитие в центре Европы? Ты, надеюсь, не забыл, что именно из Сербии началась бессмысленная в своей жестокости и кровавая мировая война? Не могла Европа допустить, чтобы снова полыхнули Балканы. Это мое частное мнение, которое, как я понимаю, ты не разделяешь. Ну, что ж!.. Как сказал Вольтер, мне не нравится твое мнение, но я отдал бы жизнь за то, чтобы ты мог его высказать. Так сегодня живет Европа, это уже стало чем-то вроде закона. Права человека у нас превыше всего.

У вас, как я понимаю, другой взгляд на права человека, и другое отношение к человеку вообще. У вас, в России, права человека не уважают, как, впрочем, и самого человека. Вы, не задумываясь, напали на Украину, вы убиваете украинцев, которых еще недавно называли своими братьями. Скажи мне, Алекс, каковы предпосылки для этой войны? За что русские убивают украинцев, за что умирают сами в Донбассе? Нам, в Европе, этого не понять.

Россия аннексировала, а проще – оккупировала Крым. Презрев все мыслимые и немыслимые международные договора, законы и конвенции. Объясни мне, Алекс, зачем?.. И главное, как я понимаю из сообщений СМИ, оккупацию поддержали все россияне. Крым теперь наш! – гордо говорят люди в Сибири, на Дальнем Востоке, на Урале. Ваш... А скажи мне, Алекс, когда Крым был “не ваш”, когда он был в составе Украины, тебе это мешало там отдыхать? Кто-нибудь чинил препятствия?.. Когда мы встретились с тобой в поселке Черноморское, Крым был в составе Украины. Я хорошо помню, как заполнял бланк для визы, и там, как это у вас принято говорить, черным по белому было: Автономная Республика Крым в составе Украинской ССР. Разве нам с тобой это создавало какие-то неудобства? Я таковых не припомню. И после распада СССР Крым оставался в составе Украины. Наверное, ты не знаешь, но в мире давно довлеет принцип незыблемости существующих границ. Вот, какие есть границы на данный момент, такими они и должны оставться и дальше. Никто не может их пересматривать, и уж тем более – перекраивать в угоду сиюминутным потребностям. И это правильно! Иначе в мире никогда не кончались бы войны. А Европа уже достаточно навоевалась.

Мы с тобой мечтали тогда, в Крыму: вот закончится это безумное время, рухнет разделявший наши страны и народы “железный занавес”, и ты приедешь ко мне, в Прагу... Он рухнул, этот занавес, открылись границы, и ты в Праге. Но вот встречаться желания нет. Занавес-то исчез, а вот остальное... Изменилась форма, а содержание осталось прежним. Или стало еще хуже? Потому что в те годы простые люди в России относились к нам с симпатией. Не в пример нынешним россиянам, высокомерным и заносчивым, презирающим всех и вся. Поэтому, я не пишу “до свидания”, я пишу: “прощай”. Sbohem по-чешски.


* *ответ на письмо "Насхледанов, судруг"



Март 2016 г.