Подкидыш на Николу – угодника.

                 (вручить ГЕРОЮ 19.12.2018.)

Тебе было от роду только – то пара часов.
Когда твоя мать, спеленавши в простынку несвежую,
Две ножки засунув твои в непомерно великий носок,
В худом одеяльце ТЕБЯ понесла в эту зиму бесснежную.

В картонной коробке. Ну, в точности, с рынка арбуз.
Чья масса весомей намного была, если б взвесили!
Зачем иммигрантке, совсем  ещё девочке, груз?
Когда у неё – ни угла, ни семьи, ни профессии.

Зовёт электрички откуда-то тонкий фальцет,
В ответ тепловоз проорёт что-то голосом прОпитым.
Коробка с младенцем «забыта» на чьём-то крыльце,
Рыдает природа, и валит снег крупными хлопьями.

Пронзительный ветер, являя нежданную прыть,
Решил провода и деревья всерьёз пораскачивать.
Зима пожалела тебя и решила укрыть,
Торжественным саваном самого высшего качества.

Зима в Подмосковье, увы, далеко не курорт,
Даётся славянам на пробу, насколько ты – стОящий?
А ты не согласен, на этот судьбы поворот,
Решительным голосом, требуя места под солнышком.

И ты был услышан, оплакан и в избу внесён
Бабёнкою доброй души, как и ты, неприкаянной.
На время – спасён, да надолго ль, кто знает о сём?
Сегодня – ты есть, а что завтра, уже не вникаем мы.

Фортуна щедра на Руси, и гулять, так гулять,
И радость, и горе – отпущены полные пригоршни!
Скептически смотрим, когда слишком много сулят,
И верим легко даже самой малюсенькой фигушке.

Безудержный кашель, расплачется мёртвый, кажись,
В коросте и язвочках гнойных несчастное тельце…
Почти две недели ты яростно дрался за ЖИЗНЬ!
Неверное пламя в лампадке дрожало и теплилось.

Но сжалились боги! Свалилась как будто с небес!
Расскажешь, никто не поверит, что может случиться
Такое. Случайная женщина. Комплексов – без!
Сама многодетная мать, да ещё ДОКТОРИЦА.

Упала, как птица, схватила, прижала к груди,
Тебя осмотрела, прослушала очень внимательно,
Сказала как будто себе: «Сколько сирот плодить?»,
И дальше: «Знакомься, герой, с настоящею матерью».

Ещё бы хоть сутки… и всё… и кричи – не кричи!
И в скорбь погрузились бы феи, и гномы, и Карлссон.
Потом… в Русаковке над крохою бились врачи,
И денно, и нощно: массаж, процедуры, лекарства…

Бессонные ночи, и кучка голодных ребят…
От власти ждать помощи? Господу только и «жалиться».
Приёмная мать временами корила себя,
Какой бес попутал поддаться нечаянной жалости…

(Незыблема Русь, если ЖЕНЩИН имеет таких!
А что кровоточит и сАднит она, как собака залижет)
Ты знай, мой внучок, среди внуков моих остальных,
Ты – равный,  а может быть даже, и капельку ближе.

Возможно, в продажу поступит стихов моих том…
Тебе завещаю – дружить и не ссориться с братцами!
Ты знай, мой внучок…  Ты оценишь, конечно, потом,
Что лучше? Замёрзнуть тогда, или всё ж покарабкаться?
25.11.08.